Запретная книга - [71]
В физическом мире мышцы Эммануила свело судорогой, пальцы вдавились в шею обмякшей Анжелы. Ее сонная артерия начала посылать панические сигналы сердцу, замедляя его ритм. Минут через десять сердце девушки остановилось, но Эммануил не ослабил хватку — его мускулы не отпускала судорога.
Когда он пришел в себя, бездыханная Анжела лежала у него на руках.
Лео не ощущал собственного тела, но чувство нестерпимого холода вернулось. Его, казалось, испытывает и барон.
Эммануил поднялся с кровати, плотно запахнулся в халат и вышел. Перед охотничьим домиком раскинулся огороженный стеной внутренний двор. Барон порылся в бардачке «ланчии», нашел водительские перчатки и вернулся в хижину, где снял с Анжелы футболку, юбку и нижнее белье.
Барон был невысок, но крепок и силен. Ему не составило труда поднять обмякшее тело и перенести в ванную, где он, не снимая перчаток, омыл тело племянницы, высушил ей волосы феном, вытер ее досуха большими банными полотенцами.
Действуя четко и осознанно, Эммануил снял перчатки, отжал их над раковиной и натянул на руки. Вышел во двор и спрятал тело Анжелы в багажник «ланчии». В хижине Эммануил сбросил халат, собрал постельное белье и полотенца, сложил в стиральную машинку и запустил цикл. Облачившись в сорочку и брюки, барон вышел из домика, заперев за собой дверь.
Ночь была тихой, безлунной и теплой. Включив габаритные огни, Эммануил поехал в усадьбу. На полпути он остановил машину и развернулся. Лео понял его намерения: избавиться не только от тела Анжелы, но и от ее мотороллера. У хижины Эммануил с некоторым трудом перетащил коченеющее тело племянницы на переднее сиденье «ланчии», пристегнул ремнем безопасности, а «веспу» погрузил в багажник, оставив крышку приоткрытой.
Успокоившись, упорядочив мысли, Эммануил задумал проехать мимо усадьбы и где-нибудь по дороге утопить тело вместе с мотороллером, инсценируя аварию.
Но, проезжая мимо дома и заметив «феррари» Найджела, барон передумал. Он погасил огни и заглушил мотор. «Ланчиа» по инерции плавно подкатила к «феррари». Окна дома были темны, словно беззвездная ночь. Эммануил бесшумно открыл багажник «феррари» и перенес в него скрюченное тело Анжелы, после чего сел в свою машину и отъехал, едва нажимая на педаль газа.
Как только усадьба пропала из виду, барон включил фары и на обычной скорости повел машину вдоль берега реки Адидже. Километров через тридцать он остановился у кромки воды, вытащил из багажника «веспу», поставил переключатель скоростей мотороллера на вторую передачу, зажал сцепление и бесшумно вошел с ним в воду. В половине четвертого утра Эммануил вернулся в усадьбу, вошел в дом через заднюю дверь и через полчаса спал у себя в комнате.
Когда сознание барона померкло, Лео пришел в себя. Он лежал на полу весь в холодном поту, лязгая зубами. Любое движение отзывалось болью, будто с него содрали кожу и натирали осколками льда.
— Нельзя ли просто умереть? — простонал Лео, приподнимаясь и открывая глаза.
Похоже, невероятный магический опыт ослепил его, на этот раз окончательно. Может, это кара за обретение запретного знания, от которой Лео будет страдать до конца жизни?
Он ужасно ослаб и дышал с большим трудом.
Покрывшись холодным потом, погруженный во тьму, Лео был не в силах ни двигаться, ни думать.
В одиннадцать утра Гедина в сопровождении Колуччи и пятерых полицейских вошел в гостиницу. Их «альфа-ромео» покрыли расстояние в шестьдесят с лишним миль между Венецией и Больцано с феноменальной скоростью. Все полицейские, кроме инспектора, были в униформе, так что предъявлять удостоверения ошарашенному консьержу не понадобилось.
— Среди ваших постояльцев значится синьор Кавана? — спросил Гедина.
— Да, а что…
— В каком он номере?
Консьерж — старший коллега клерка с заячьей губой — не спешил с ответом.
— Отвечайте быстрее, пожалуйста, — поторопил инспектор, а полицейские достали оружие.
— Он в номере 331, но…
Полицейские взбежали вверх по лестнице. Гедина сначала постучал, а потом и вовсе принялся колотить в дверь.
— Откройте! Полиция!
Нет ответа.
— Мы знаем, что вы там. Откройте дверь, я сказал! Немедленно!
В ответ — тишина.
— Выламывайте, — приказал Гедина.
Подбежал консьерж с ключом, но самый крупный из полицейских уже обрушил свой вес на хлипкую дверь, и та распахнулась. Полицейские отступили.
— Осторожней, босс, — предупредил Колуччи. — Вдруг он вооружен?
Но инспектор, первым заглянувший в номер, остановился на пороге.
— Назад! — велел он, перегородив проход. — Колуччи, срочно звони префекту Венеции. Живо!
Не переступая порога, Гедина включил свет. Весь номер и ванная комната были залиты кровью. Алые потеки растеклись по серому ковролину, покрывали мебель, но тела не было нигде.
— Префект на линии, босс, — сообщил Колуччи с вытаращенными от любопытства глазами.
Гедина выхватил у помощника трубку телефона и объяснил ситуацию шефу местной полиции, попросив немедленно прислать экспертов-криминалистов.
— Среди них обязательно должен быть серолог, — добавил он.
Консьерж тихонечко двинулся в сторону лестницы, собираясь улизнуть, но Гедина окликнул его:
— Постойте. Вы сегодня видели синьора Кавану?
Максим, как и многие люди, жил обычной жизнью, не хватая звёзд с неба, но после поездки в Индию, где у него произошла довольно странная встреча с одним мудрым старцем, фундамент его привычного мировоззрения дал трещину, а позже и вовсе рассыпался в прах. Новый смысл и уже иные горизонты увлекли молодого человека к разгадке очень древней тайны жрецов… И это ещё не всё, впереди другие приключения и жизненные головоломки. С уважением, Вячеслав Корнич.
Тяга к взрослым мужчинам — это как наркотик: один раз попробуешь — и уже не в силах остановиться. Тем, для кого априори это странно, не объяснишь. И даже не пытайтесь ничего никому доказывать, все равно не выйдет. Банально, но вы найдете единомышленников лишь среди тех, кто тоже на это подсел. И вам даже не придется использовать слова типа «интерес», «надежность», «безопасность», «разносторонность», «независимость», «опыт» и так далее. Все будет ясно без слов. Вы будете искать этот яд снова и снова, будет даже такой, который вы не захотите пустить себе по вене, но который будете хранить у самого сердца и носить всегда с собой.
Мэпллэйр – тихий городок, где странности – лишь часть обыденности. Здесь шоссе поедает машины, болотные огни могут спросить, как пройти в библиотеку, а призрачные кошки гоняются за бабочками. Люди и газеты забывают то, чего забывать не стоит. Нелюди, явившиеся из ниоткуда, прячутся в толпе. А смерть непохожа на смерть. С моста в реку падает девушка. Невредимая, она возвращается домой, но отныне умирает каждый день, раз за разом, едва кто-то загадает желание. По одним с ней улицам ходит серый мальчик. Он потерял свое прошлое, и его неумолимо стирают из Мироздания.
Молодая семья, идеальный быт, идеальные отношения. Сэм – идеал мужчины и мужа. Мерри – прекрасная мать и хозяйка. И восьмимесячный малыш Конор, ангелочек. Сейчас они живут в Швеции, в доме с цветущим садом… Мерри приглашает подругу детства по имени Фрэнк погостить у них какое-то время. Постепенно Сэм начинает проявлять к ней повышенное внимание, и это пугает молодую супругу. А вот Фрэнк замечает кое-что странное в отношении Мерри к сыну… С каждым новым днем, проведенным в семье, Фрэнк убеждается, что все, что она видит – иллюзия, маски, за которыми скрываются настоящие лица: жестокие, деспотичные и кошмарные.
Кира Медведь провела два года в колонии за преступление, которого не совершала. Но сожалела девушка не о несправедливости суда, а лишь о том, что это убийство в действительности совершила не она. Кира сама должна была отомстить за себя! Но роковой выстрел сделала не она. Чудовищные воспоминания неотступно преследовали Киру. Она не представляла, как жить дальше, когда ее неожиданно выпустили на свободу. В мир, где у нее ничего не осталось.
В маленьком провинциальном городке Дерри много лет назад семерым подросткам пришлось столкнуться с кромешным ужасом – живым воплощением ада. Прошли годы… Подростки повзрослели, и ничто, казалось, не предвещало новой беды. Но кошмар прошлого вернулся, неведомая сила повлекла семерых друзей назад, в новую битву со Злом. Ибо в Дерри опять льется кровь и бесследно исчезают люди. Ибо вернулось порождение ночного кошмара, настолько невероятное, что даже не имеет имени…