Запрещено для детей. Пятый номер - [8]

Шрифт
Интервал

Лѣтъ за пятьсотъ и поболѣ случилось…

Жуковскій (Ундина).

I

Мѣсяцъ блѣдный сквозь щели глядитъ
Непритворенныхъ плотно ставней…
Петръ Иванычъ свирѣпо храпитъ
Подлѣ вѣрной супруги своей.
На его оглушительный храпъ
Женинъ носъ деликатно свиститъ.
Снится ей черномазый Арапъ
И она отъ испуга кричитъ.
Но, не слыша, блаженствуетъ мужъ,
И улыбкой сіяетъ чело:
Онъ помѣщикомъ тысячи душъ
Въ необъятное въѣхалъ село.
Шапки снявши, народъ передъ нимъ
Словно въ бурю валы на рѣкѣ…
И подходятъ одинъ за другимъ
Къ благосклонной боярской рукѣ.
Произноситъ онъ краткую рѣчь,
За добро обѣщаетъ добромъ,
А виновныхъ грозитъ пересѣчь
И уходитъ въ хрустальный свой домъ.
Тамъ шинель на бобровомъ мѣху
Онъ небрежно скидаетъ съ плеча…
«Заварить на шампанскомъ уху
«И зажарить въ сметанѣ леща!
«Да живѣй!… Я шутить не люблю!»
(И ногою значительно топъ).
Всѣхъ величьемъ своимъ устрашивъ,
На минуту вздремнуть захотѣлъ
И у зеркала (былъ онъ плѣшивъ)
Снялъ парикъ и… какъ смерть поблѣднѣлъ
Гдѣ была лунолицая плѣшь,
Тамъ густые побѣги волосъ,
Взглядъ убійственно нѣженъ и свѣжъ
И короче значительно носъ…
Постоялъ, постоялъ — и бѣжать
Прочь отъ зеркала, съ блѣднымъ лицомъ…
Вотъ зажмурясь подкрался опять…
Посмотрѣлъ… и запѣлъ пѣтухомъ!
Ухвативши себя за бока,
Чуть касаясь ногами земли,
Принялся отдирать трепака…
«Ай лю-ли! ай лю-ли! ай лю-ли!
«Ну узнай-ка теперича насъ!
«Каково? каково? каково?
И грозя, проходившей чрезъ дворъ,
Чернобровкѣ, лукаво мигнулъ
И подумалъ: «У! Тонкой ты воръ,
Петръ Иванычъ! Куда ты метнулъ!…»
Растворилася дверь и вошла
Чернобровка, свѣжа и плотна,
И на столъ накрывать начала,
Безотчетнаго страха полна…
Вотъ ужь поданъ и лакомый лещь,
Но не ѣстъ онъ, не ѣстъ, трепеща…
Лещь, конечно, прекрасная вещь,
Но есть вещи и лучше леща…
«Какъ зовутъ тебя милая?… ась?»
— Палагеей. — «Зачѣмъ же, мой свѣтъ,
Босикомъ ты шатаешься въ грязь?»
— Башмаковъ у меня, сударь, нѣтъ. —
«Завтра-жь будутъ тебѣ башмаки…
Сядь… поѣшь-ка со мною леща…
Дай-ка муху сгоню со щеки!…
Какъ рука у тебя горяча!…
Вотъ на дняхъ я поѣду въ Москву
И гостинецъ тебѣ дорогой
Привезу…»

II

Между тѣмъ на яву

Все обычною шло чередой…

Но событія таковы, что ихъ рѣшительно не видится необходимости воспѣвать стихами. Въ то время, какъ въ спальнѣ неслышалось ничего, кромѣ носоваго деликатнаго свиста, и не менѣе гармоническаго храпа, на кухнѣ замѣтно уже было движеніе: кухарка, она же и горничная супруги Петра Иваныча, роснулась, накинула на себя какую-то красноватую кофту, и удостовѣрившись черезъ дверную сважину, что господа еще спятъ, поспѣшно вышла, затворивъ за собою дверь задвижкою. Всегда ли она такъ дѣлала, или только на сей разъ позабыла прицѣпить къ задвижкѣ замокъ — неизвѣстно. Мракъ неизвѣстности покрываетъ также причину и цѣль ея отлучки; извѣстно только, что направилась она въ который-то изъ верхнихъ этажей того же дома. Съ достовѣрностію можно еще предположить, что отлучилась она искать соотвѣтствующей ея званію и наклонностямъ компаніи, потому что, хотя былъ еще весьма ранній часъ утра, но по всей лѣстницѣ уже шнырали взадъ и впередъ кухарки, лакеи и горничныя, кто съ кувшиномъ воды, кто съ коробкой угольевъ, и на всѣхъ этажахъ слышались громкіе голоса, веселый визгливый смѣхъ и шарканье сапожныхъ щетокъ. Чорная лѣстница играетъ важную роль въ жизни петербургскаго двороваго человѣка: на ней проводитъ онъ лучшіе часы жизни своей — часы, въ которые пугливый слухъ его не напрягается безпрестанно: не звонитъ ли баринъ? а мысль, что баринъ можетъ появиться нечаянно и схватить его за вихоръ прежде, чѣмъ успѣетъ онъ подавить веселую улыбку, и придать физіономіи своей угрюмо-почтительное выраженіе, такъ далека, что онъ даже забываетъ, что у него есть баринъ. Здѣсь обсуживаются добродѣтели и недостатки господъ; рассуждается о томъ, что такое барыня, и вольно льется пѣсня про барыню, про которую такъ любитъ пѣть русскій человѣкъ, и про которую знаетъ столько прекрасныхъ пѣсенъ; производится вслухъ чтеніе газетныхъ объявленій. Объявленія :

«нуженъ человѣкъ, для комнатъ, красивой наружности, высокаго роста и съ хорошимъ аттестатомъ»,

и тому подобныя, особенно интересуютъ слушателей и бываютъ поводомъ жаркихъ продолжительныхъ преній, иногда не лишенныхъ интереса и для тѣхъ, кто не ищетъ мѣста въ лакеи. Наконецъ, любезность двороваго человѣка, столь ему свойственная, разъигрывается здѣсь во всемъ просторѣ своемъ. Но будетъ объ лѣстницахъ. Не прошло пяти минутъ по уходѣ кухарки, какъ дверь тихонько скрыпнула и въ кухню осторожными шагами вошелъ человѣкъ, нѣсколько измятой, но благонамѣренной наружности, въ родѣ тѣхъ благородно-бѣдныхъ существъ, которыя если и просятъ милостыню, то не иначе, какъ по документу, напоминающему краснорѣчіемъ своимъ лучшіе страницы тѣхъ произведеній, которыхъ разсходилось по обширному нашему государству по сороку изданій:

«Преданный Вамъ всѣми силами души, благоговѣющее передъ Вами человѣческое существо, которое въ настоящее время отъ невыносимыхъ страданій, отъ смерти политики, похоронивъ себя заживо, безъ средства удержать за собою былое доброе имя, и даже самое право на званіе человѣка… Павъ ницъ, молитъ кровавою слезою изъ гроба отчаянія помочь плачь долѣ горькаго бѣдовика…»


Еще от автора Тихон Александрович Корнев
О повести 'Черный столб'

В книге рассказывается история главного героя, который сталкивается с различными проблемами и препятствиями на протяжении всего своего путешествия. По пути он встречает множество второстепенных персонажей, которые играют важные роли в истории. Благодаря опыту главного героя книга исследует такие темы, как любовь, потеря, надежда и стойкость. По мере того, как главный герой преодолевает свои трудности, он усваивает ценные уроки жизни и растет как личность.


Рекомендуем почитать
Страстная суббота

Повесть из журнала «Иностранная литература» № 4, 1972.


Клеймо. Листопад. Мельница

В книгу вошли три романа известного турецкого писателя.КлеймоОднажды в детстве Иффет услышал легенду о юноше, который пожертвовал жизнью ради спасения возлюбленной. С тех пор прошло много лет, но Иффета настолько заворожила давняя история, что он почти поверил, будто сможет поступить так же. И случай не заставил себя ждать. Иффет начал давать частные уроки в одной богатой семье. Между ним и женой хозяина вспыхнула страсть. Однако обманутый муж обнаружил тайное место встреч влюбленных. Следуя минутному благородному порыву, Иффет решает признаться, что хотел совершить кражу, дабы не запятнать честь любимой.


Закон

В сборник избранных произведений известного французского писателя включены роман «Бомаск» и повесть «325 000 франков», посвященный труду и борьбе рабочего класса Франции, а также роман «Закон», рисующий реалистическую картину жизни маленького итальянского городка.


325 000 франков

В сборник избранных произведений известного французского писателя включены роман «Бомаск» и повесть «325 000 франков», посвященный труду и борьбе рабочего класса Франции, а также роман «Закон», рисующий реалистическую картину жизни маленького итальянского городка.


Время смерти

Роман-эпопея Добрицы Чосича, посвященный трагическим событиям первой мировой войны, относится к наиболее значительным произведениям современной югославской литературы.На историческом фоне воюющей Европы развернута широкая социальная панорама жизни Сербии, сербского народа.


Нарушенный завет

«Нарушенный завет» повествует о тщательно скрываемой язве японского общества — о существовании касты «отверженных», париев-«эта».