Запрещено для детей. Пятый номер - [18]

Пережив подобную психотравму, продюсер за каждым вашим словом будет подозревать какой-то подвох. Попробуете писать подробнее — получите больше слов, и еще больше вероятных подвохов.

Это самый ненавистный этап работы, иногда убивающий саму работу. Никто, кроме вас, её сделать не сможет.

Каждая девочка мечтает о «том самом» — спутнике жизни, родственной душе и «половинке». Сценарист не глядя махнётся своей «половинкой» на «того самого» продюсера, режиссера и соавтора, с которыми можно будет говорить на одном языке.

Но пока ромком вашей жизни aka «драматургия в большом городе» не пришел к своему хэппи-энду, помните: текст краткий, общими словами — плохо. Длинный, подробный — плохо, не пишите «кирпичом», бейте на главы и пункты. Спойте, зарифмуйте, нарисуйте, спляшите, но донесите свою мысль до заказчика.

Полгода я мучался, пытаясь донести свое видение и сюжет русского «комикс-муви». Пока не хватило ума прикрутить к заявке картинок из комиксов или фильмов. Заказчик, минуя этапы синопсиса и поэпизодника, предложил писать уже сразу сценарий. Ему главное было понять, что вокзал это не «вокзал», а бабушке не нужен «крокодил».

Уже параллельно с писанием драфта я за свои деньги заказал художнику концепт-арт отдельных персонажей, и пока не мог поставить все картинки в текст, никому ничего не показывал. Мало ли… не поймут.

Очень опасно застрять на этапе утверждения сюжета надолго. До написания сценария вы доберетесь, но окончательно перегорев к истории.

4. Берегись выгорания

Сценаристы — самые счастливые люди во всем кинопроизводстве, несмотря на их бесконечные жалобы и представление, что, пока они просиживают за компом, режиссеры волочатся за хорошенькими актёрками, продюсеры не вылазят с лазурных набережных фестивалей, а актёрки курсируют между ареалами обитания продюсеров и режиссёров, знать не зная хотя бы фамилию человека, в сценарии которого получили роль.

Ниже предлагается медитация на мотивацию сценариста.

Сняв в своей жизни 1.1 фильм, могу сказать, что ты, сценарист, — ДОМА, в любой момент можешь прерваться, съесть ещё этих мягких французских булок да выпить чаю.

Вокруг тебя нет плетущего интриги рабочего коллектива.

На самом деле, ТЫ СОЗДАЕШЬ МИРЫ… что бы там ни было, ты — единственный человек, который видит эту историю так, как она должна была снята и сыграна. Когда пишешь особенно сложные диалоги, проговариваешь их про себя, ищешь нужные слова, записываешь-стираешь.

Режиссеру поставят выработку, местами по 15 мин в смену, и всё, что он там задумал, посыпется, а ты видел всё.

Актёр — даже сыграет хоть главную, но одну роль. Ты проживаешь жизнь каждого, сможешь побыть одновременно убивающим и умирающим, отцом и сыном, котом и… вторым котом.

Главное вовремя отлавливать прокрастинацию. Сильно устал — откладывай телефончик, глазки закрывай и сиди так, пока сенсорная депривация не начнёт беспокоить. Сидим дальше до момента, пока перспектива вернуться в работе не будет восприниматься как нечто радостное и долгожданное. Возвращаемся к работе.

На длинных дистанциях иногда запрещаю себе мясо, обещая: допишешь — будет отруб ангуса и хорошее красное сухое. Тогда уж в самые тёмные моменты ползешь, как «Выживший», но ползешь.

5. Не показывайся мне на глаза, если выгоришь

Если ничего не помогло и ты больше не испытываешь ничего к своей работе, ну пожалуйста, не занимайся ею больше, люди видят.

Продюсер ты, режиссер, сценарист, пиротехник, каскадер…

У себя на съемках я видел каждого, кто отбывает смену, и каждого хотелось придушить.

Приятель продюсер рассказывал: «тётенька при буфете получала у меня по 50$ в день, за 200—300 можно было квартиру снять. Но про каждого из съемочной знала — ага, вам кофе, две сливок, и три ложки сахара».

И еще брат-режиссер тоже обескураженно рассказывает — взяли сценариста, заплатили, ну он так и работает, вообще без эмоций.

Ну ты можешь этим заниматься так, будто это что-то чуть-чуть большее, чем просто зарабатывание денег?

6. Учись провоцировать у зрителя нужные тебе эмоции

Что покупает человек идя в кино? Эмоции. Кто-то хочет посмеяться, кто-то побояться, кому-то не хватает адреналина — и он идет дремать на новых Transformers, а кто-то добирает окситоцина на Норе Эфрон.

Декорации для заднего плана обычно строят в полтора раза меньше оригиналов: маленькие домишки более настоящие в кадре, чем настоящие. Киношный диалог, который в жизни от живых людей не услышишь, в кино вполне убедителен, а наш обыденный разговор — невыносим. Рапиды с молочными брызгами идеально играет клей ПВА, а настоящая кровь смотрится кетчупом.

Только грамотно найденным «фейком» воссоздашь «реальность». Вся индустрия кино сродни химической лаборатории. Мы «варим» заменители эмоций, идентичные натуральным — сильнее, ярче, но часто отдающие «химией».

Зритель не должен видеть манипуляцию, которой вызывается конкретная эмоция. Нужен отрицательный, тошноту вызывающих персонаж? Не давайте ему реплик: «До поездки в мэрию, я топил котят…». Сделайте его лучшим на свете, открытым, светлым, рубахой-парнем, всеми любимым, — и добавьте одну-две лживые черточки, которые обесценят всё, но после того, как зритель сам успел персонажем очароваться.