Запредельный человек - [79]

— Да не собираюсь я спасать мир. Но и дело на полпути бросать не привык.

— Они потеряли твой след, они тебя не найдут! Я могу справить тебе новый ярлык, социальную метку... да что угодно...

Я покачал головой.

— Ну зачем это тебе? — не выдержала она. — Какие сведения стоят такого риска?

— Я должен постараться ради друга. Он на меня рассчитывает.

Она как-то нехорошо рассмеялась:

— Смотрю, ты не из тех, кто друзей подводит.

13

Я ушел на следующий день: напичканный под завязку советами, как себя вести, и вооруженный крохотным карманным пистолетом. Чувствовал себя непозволительно прекрасно; новые органы за две недели полностью прижились.

Лифт ухнул вниз так резко, что к первому этажу мой желудок уже просился погулять. Наконец дверь кабины открылась, и я оказался на мостовой между улицей и дорогой. Через высокую прозрачную крышу лился бледный холодный свет, похожий на зимний. Мимо спешили прохожие. Их мрачные лица меня не удивили, а вот наряды напомнили костюмы с какого-то маскарада.

Мимо протиснулся, работая локтями, усталый паренек в дутых шароварах пестрой расцветки. Другой, в подобии никербокеров и куртке с мешковатыми рукавами, оттолкнул с дороги женщину в розовом боа из перьев. Та «передала эстафету» мальчишке в облегающем комбинезоне с кружевными манжетами. На меня никто даже не взглянул. Мне даже показалось, что я вернулся домой.

Я вышел на тротуар и смешался с толпой: мужчины в плащах и шляпах — треуголках, женщины в нарядах из перьев со стоячими кружевными воротниками, раздетые до пояса дамочки в раскраске а-ля шлагбаум. Были даже завернутые в старые простыни. Выглядели они, как пережившие трехдневный бал-маскарад.

Стены покрывали знаки кричаще-розового, электрически-голубого и мертвенно-воскового цветов. Заметив тот, что сообщал «ВЫПИВКА», я сунулся было в открытый проход... но тут же долбанулся клювом в стеклянную стену. Послышалось жужжание, и вот я уже валяюсь на мостовой. Ладно, к черту. Не больно-то и хотелось.

Впереди над тротуаром нависал огромный телеэкран: по нему мелькали картинки и надписи. Я с минуту взирал, как над субтитрами мельтешат странные лица, дымовые трубы, пустынные пейзажи и взрывы — все это создавало некую выпаренную прозу газетных заголовков.

Немного дальше я набрел на то, что советовала искать Минка: широкая матовая витрина, глухие двери, загадочные надписи-акронимы.

Войдя, я оказался в узком желобе вроде того, по которому выводят быков, и уперся в турникет. Сбоку виднелся слот для монетки размером с серебряный доллар, но монеты у меня не было. Я навалился на турникет — тот не поддался. Как назло, рядом ни души, у кого можно спросить совета, а более того я не в настроении привлекать к себе внимание. Тогда я надавил на турникет ногой. Внутри что-то тихонько тренькнуло, и он провернулся.

Шагов через десять коридор сделал поворот под прямым углом, и я уткнулся в экран, по которому мельтешили крохотные белые огоньки. Рядом было много кнопок. Я нажал парочку, как учила Минка, и произнес:

— Иду в Вест-Бор.

Экран мигнул красным, белым и погас. Неодушевленные предметы здесь явно учтивости не обучены. Я открыл было рот, чтобы повторить запрос, на этот раз громче, но тут что-то щелкнуло у меня за спиной. Я вихрем развернулся — из двери ко мне выходила девушка. У нее были строгие, но приятные черты лица и никакого макияжа, разве что зеленая мушка на правой щеке и тускло-серебряная помада. Под серым комбинезоном угадывалась привлекательная фигура.

— Пассажирам запрещено... — начала она.

— Не сомневаюсь, лапуля, — перебил я. — Я задал вопрос, и мне дали мудреный ответ. Может, от тебя пользы будет больше?

Выражение лица у нее слегка смягчилось, но я видел, что ее задиристость никуда не делась и сразу же вернется, едва девушка сообразит что к чему.

— Отслеживающий монитор считывает универсальную метку, — тоном на парочку оттенков доброжелательнее пояснила она.

Так вот почему турникет тренькал!

— Точно. — Я красноречиво посмотрел на нее. — Сечешь, что это значит.

Она отвела взгляд.

— Вы из Комиссии? — Она пыталась говорить бодро, но в ее голосе я уловил дрожь.

— А иначе бы пришел я сюда?

— Можно взглянуть на ваше удостоверение? Для протокола?

— Пренебрежем протоколом, мисс... как вас там?

— Герда. И.Л. Герда, девяносто три, Второй временный.

— Хорошо, Герда, не будем тратить время попусту.

— Я хотела бы взглянуть на ваше удостоверение...

— Я тут инкогнито. Неофициально. А иначе зачем мне ты, Герда?

Я подсластил пилюлю такой улыбкой, какой явно жаждала ее механическая душа. Герда напрягла пару мимических мышц и сказала:

— Прошу сюда...

Мило покачивая бедрами, она повела меня по коридору к железным воротам. Примерно тогда же я услышал звоночек.

— В чем дело, Герда, это ловушка?

Я схватил ее за руку. Она попыталась пнуть меня. Видок у нее стал такой, будто она хочет меня укусить.

— Ты вошел по поддельной метке, — взвизгнула она. — Не пытайся бежать!

Я оттолкнул ее с дороги. Она попыталась выцарапать мне глаза, но я залепил ей увесистую пощечину, так что из носа брызнула кровь. Что-то лязгнуло о ворота, и зажегся красный свет. Где-то рядом новь прозвенел звонок.