Запоздалая оттепель, Кэрны - [119]
— Значит, отрекся он от меня? Не прощает? — налились слезами глаза бабы.
— Дело не в нем! В тебе!
— А он что сказал? — затаила дыхание.
— Кузьма тоже в тебе не уверен. Срань твою помнит, не забыл. Потому решиться ему очень трудно. У него не те убеждения и возраст, чтобы менять баб, как нательное белье. И рисковать не может. Жизнь и имя — одни на всю жизнь.
Шурка сидела, опустив голову.
— Ведь если вам вместе с Кузьмой жить, так иль иначе тебе придется видеться с Максимом.
— А я уши заткну!
— Глупая! Улыбаться надо и хохотать. Ну раз побрешет, другой — и надоест тебя разыгрывать. Ведь он за дуру тебя считает, иначе не посмел бы так шутить.
— Но почему?
— Понял тебя, раскусил. Если б я был на твоем месте, сам бы Максима разыграл. Довел бы до визга. Отучил бы мигом скалиться, на пушечный выстрел обходил бы. И внукам своим дал бы зарок не задевать меня!
— Научи! — попросила Шурка.
Яков до полуночи учил ее, приводил примеры, убеждал, объяснял. Санька то смеялась до колик в животе, то ойкала от страха, слушая брата.
— Клин клином вышибай! Это действует без промаха. Сказали тебе, что Кузьму с другой женщиной видели, сразу смейся и отвечай, мол, горжусь, что его и другие любят. Значит, у меня самый лучший мужик на свете! Посмотришь, после этого у всех пропадет желание сплетничать, вбивать клинья между вами! Или Нюрка придет. Не исключено! Скажет, что Кузьма к ней заходил. Приставал! Как на это ответишь ей?
— Скажу, коль сука не подставится, кобель не растравится! Пусть магарыч ему гонит за удовольствие, что выручил по-соседски…
— А не сорвешься? Не бросишься на Кузьму с ухватом?
— Нет, Яшка! Ты мне столько рассказал. И не слышала раньше, что люди такие подлые стали.
— Знаешь, даже у нас в стардоме среди стариков, какие не то век, последние дни доживают, случается всякое. Казалось бы, этим что нужно? Жизнь прошла, все позади. Еле душу носят. Но и они не без греха… — вздохнул Яков. — Была у нас одна… Таисия. Красивой в молодости была. Таким со старостью мириться трудно. Им все не верится, что годы молодость унесли, как украли в одночасье. Бывало, глянет на себя в зеркало и саму себя не узнает. Плачет. Что куда подевалось? Не верила, что жизнь ушла, а старость наступила до обидного быстро. Чтоб не поддаваться ей, следила за собой. Ну, всякие маски, кремы, массажи, краски применяла. И одевалась очень хорошо. Выделялась из всех бабок. И что б ты думала? Мои каргуленьки стали ей завидовать. Не простили Таисии превосходства. Она и впрямь выглядела много лучше других. Вздумали ей нагадить. И поползли о Таисии сплетни, слухи, одни грязней других. То она со стариками нашими путается, то ночами к мужикам убегает. Насочиняли, вроде у нее муж имеется. Какой-то деляга из коммерции. И она вместе с ним влипла в историю. Теперь вот спряталась в стардоме от расправы. Ей под койку подбрасывали бутылки из-под вина и коньяка. Короче, травить стали человека. Она поначалу внимания не обращала, отшучивалась. Потом злиться стала. А дальше — выдержка сдала. Ругаться начала с бабками. Те ж целым ульем на одну. Понаблюдал я, проследил. Все понял. Пришлось вмешаться. И трех самых гнусных сплетниц выпроводил из стардома. Вернул к родне, чтоб на своей шкуре познали и вспомнили цену унижений и насмешек, сплетен и пересудов. Остальные враз утихли. Но… Я слишком поздно спохватился. Таисию успели довести до инфаркта. Она умерла в больнице на моих глазах. Она уже знала, что виновницы наказаны. И все ж просила перед смертью: «Яша! Не позволяйте больше никого изводить у себя. Жизнь — красивый подарок. Не давайте ее украсть, отнять, не дозволяйте укорачивать никому. Ибо жизнь — всего лишь зеркало, заглянув в него девчонкой, вскоре увидишь себя старухой. И все не верится… А была ли она на самом деле?» Я так и не понял, не успела досказать, что было — молодость иль жизнь? Она любила их… А я просмотрел. Так вот ты не позволяй отнять то, что Богом тебе подарено, — жизнь и любовь! Не приведись не уберечь! Эти дары нынче из рук рвут. Как у Таисии. Мне и теперь горько вспоминать ее. А ведь у тебя под боком Анна живет. Эта не упустит возможности на твой порог соли насыпать. Помни о том. Кузьма не тот человек, какого можно выгнать еще раз. Больше вас никто не примирит. И я помогать не стану. Потому что на его месте, между нами говоря, я и этого раза не простил бы тебе никогда! Потому что мужик всегда найдет себе женщину. А вам, бабам, ждать приходится. Иногда всю жизнь, до смерти, да уходят одинокими. Трудно по себе найти. Но удержать и сберечь еще сложнее…
— Яшенька! Отпусти его из стардома. Пусть он в избе хозяином будет! Хватит с него того, что иметь станем, — попросила Шурка.
— Не канючь! Где еще тот Кузьма? А ты уже условия ставишь? Не поспешила ль с ними? Это как он! Ему решать! Не навязывай. Не раздражай человека. Для меня его слово — закон! Твое, хоть и сестра, — только пожелание!
Они легли спать уже под утро, когда за окном разразилась гроза.
Первый ливень ударил по стеклу тугими струями, словно хотел смыть горечь с памяти, слезы с лиц…
Первым автобусом уехал из дома Кузьма. Не простился с детьми. Зачем? Его здесь никто не вспомнит и не хватится Его никто не ждет сюда. Он это понял, проговорив с детьми до полуночи.
Это — страшный мир. Мир за колючей проволокой. Здесь происходит много такого, что трудно себе представить, — и много такого, что невозможно увидеть даже в кошмарном сне. Но — даже в мире за колючей проволокой, живущем по незыблемому блатному «закону», существуют свои представления о чести, благородстве и мужестве. Пусть — странные для нас. Пусть — непонятные нам. Но там — в зоне — по-другому просто не выжить…
Колыма НЕ ЛЮБИТ «случайных» зэков, угодивших за колючую проволоку по глупой ошибке. А еще больше в аду лагерей не любят тех, кто отказывается склониться перед всемогущей силой блатного «закона»…Но глупый наивный молодой парень, родившийся на далеком Кавказе, НЕ НАМЕРЕН «шестерить» даже перед легендарными «королями зоны» — «ворами в законе», о «подвигах» которых слагают легенды.Теперь он либо погибнет — либо САМ станет легендой…
Низшие из низших. Падшие из падших.«Психи», заживо похороненные за колючей проволокой СПЕЦИАЛЬНОГО УЧРЕЖДЕНИЯ.Среди них есть и палачи, и жертвы… Есть преступники, умело «откосившие» от возмездия за содеянное, — и жалкие, несчастные люди, забытые всеми. Они обитают в АДУ. У них лишь одна цель — ВЫЖИТЬ.
В новом романе, предложенном читателям, рассказано о двух сахалинских зонах: женской, с общим режимом содержания, и мужской, с особым режимом. Как и за что отбывают в них наказания осужденные, их взаимоотношения между собой, охраной, администрацией зоны показаны без прикрас.Судьбы заключенных, попавших на зону за преступления, и тех, кто оказался в неволе по необоснованному обвинению, раскрыты полностью.Кто поможет? Найдутся ли те, кому не безразлична судьба ближнего? Они еще есть! И пока люди не разучились сострадать и помогать, живы на земле надежда и радость....Но не каждому стоит помогать, несмотря на молодость и кровное родство.
Кто он, странный человек, замерзавший на заснеженной дороге и "из жалости" подобранный простой деревенской бабой?Кто он, "крутой мужик", похоже, успевший пройти все мыслимые и немыслимые круги лагерного ада - и стать "своим" в мире за колючей проволокой?Возможно, бандит, наконец-то решивший "завязать" с криминальным прошлым? Скорее всего - так. Но... с чего это взял старый, опытный вор, что блатные "братки" просто возьмут и отпустят на "мирное житье" бывшего дружка и подельника?..
…Бомжи. Отвратительные бродяги, пьяницы и ничтожества?Или — просто отчаянно несчастные люди, изгнанные из дома и семьи, вынужденные скитаться по свалкам и помойкам, нигде и ни в ком не находящие ни жалости, ни сострадания?На Руси не зря говорят — от тюрьмы да сумы не зарекайся.Кто из нас — благополучных, состоятельных — может быть уверен, что его минет чаша сия?Запомните — когда-то уверены были и они…
Сана Валиулина родилась в Таллинне (1964), закончила МГУ, с 1989 года живет в Амстердаме. Автор книг на голландском – автобиографического романа «Крест» (2000), сборника повестей «Ниоткуда с любовью», романа «Дидар и Фарук» (2006), номинированного на литературную премию «Libris» и переведенного на немецкий, и романа «Сто лет уюта» (2009). Новый роман «Не боюсь Синей Бороды» (2015) был написан одновременно по-голландски и по-русски. Вышедший в 2016-м сборник эссе «Зимние ливни» был удостоен престижной литературной премии «Jan Hanlo Essayprijs». Роман «Не боюсь Синей Бороды» – о поколении «детей Брежнева», чье детство и взросление пришлось на эпоху застоя, – сшит из четырех пространств, четырех времен.
Hе зовут? — сказал Пан, далеко выплюнув полупрожеванный фильтр от «Лаки Страйк». — И не позовут. Сергей пригладил волосы. Этот жест ему очень не шел — он только подчеркивал глубокие залысины и начинающую уже проявляться плешь. — А и пес с ними. Масляные плошки на столе чадили, потрескивая; они с трудом разгоняли полумрак в большой зале, хотя стол был длинный, и плошек было много. Много было и прочего — еды на глянцевых кривобоких блюдах и тарелках, странных людей, громко чавкающих, давящихся, кромсающих огромными ножами цельные зажаренные туши… Их тут было не меньше полусотни — этих странных, мелкопоместных, через одного даже безземельных; и каждый мнил себя меломаном и тонким ценителем поэзии, хотя редко кто мог связно сказать два слова между стаканами.
Сборник словацкого писателя-реалиста Петера Илемницкого (1901—1949) составили произведения, посвященные рабочему классу и крестьянству Чехословакии («Поле невспаханное» и «Кусок сахару») и Словацкому Национальному восстанию («Хроника»).
Пути девятнадцатилетних студентов Джима и Евы впервые пересекаются в 1958 году. Он идет на занятия, она едет мимо на велосипеде. Если бы не гвоздь, случайно оказавшийся на дороге и проколовший ей колесо… Лора Барнетт предлагает читателю три версии того, что может произойти с Евой и Джимом. Вместе с героями мы совершим три разных путешествия длиной в жизнь, перенесемся из Кембриджа пятидесятых в современный Лондон, побываем в Нью-Йорке и Корнуолле, поживем в Париже, Риме и Лос-Анджелесе. На наших глазах Ева и Джим будут взрослеть, сражаться с кризисом среднего возраста, женить и выдавать замуж детей, стареть, радоваться успехам и горевать о неудачах.
«Сука» в названии означает в первую очередь самку собаки – существо, которое выросло в будке и отлично умеет хранить верность и рвать врага зубами. Но сука – и девушка Дана, солдат армии Страны, которая участвует в отвратительной гражданской войне, и сама эта война, и эта страна… Книга Марии Лабыч – не только о ненависти, но и о том, как важно оставаться человеком. Содержит нецензурную брань!
«Суд закончился. Место под солнцем ожидаемо сдвинулось к периферии, и, шагнув из здания суда в майский вечер, Киш не мог не отметить, как выросла его тень — метра на полтора. …Они расстались год назад и с тех пор не виделись; вещи тогда же были мирно подарены друг другу, и вот внезапно его настиг этот иск — о разделе общих воспоминаний. Такого от Варвары он не ожидал…».
Дети – преступники?! Дети, чья жестокость превосходит порою жестокость взрослых?! Это – не миф, а реальность. Обычная, повседневная реальность нашей жизни. Сломаны, истерзаны судьбы пацанов и девчонок, выросших по воровским «малинам» и едва ли не с молоком матери усвоивших звериный блатной «закон»: ИЛИ ТЫ – ИЛИ ТЕБЯ. Они давно уже ничего не боятся и ни во что не верят. Они готовы на все…
Новый роман Б.Бабкина «Когда закон бессилен» с беспощадной точностью раскрывает подлую сущность мафиози, совершающих преступления чужими руками и поэтому остающихся безнаказанными. Им и коррумпированным представителям власти противостоят честные люди, которые ведут жестокую борьбу с преступниками. Роман отличают напряженный сюжет и стремительное действие, читается с неослабевающим интересом.
Их называли - стукачами. А еще - "сексотами", "суками", "наседками"...Их убивали в "зонах"...С ними сводили счеты на воле...Их клеймили, пытали, калечили...Таков старинный блатной "закон", согласно которому стукач жить не должен!А они - были, есть и, похоже, останутся навсегда.Почему?Об этом, наверное, могут рассказать лишь они сами!
Профессиональный киллер влюблен. Чем привлечь внимание избалованной красавицы? Получив заказ на ликвидацию банкира, он решает «бросить к ее ногам» крупную сумму денег. Красавица спокойно принимает щедрый дар влюбленного, но... замуж выходит за другого!