Заповедными тропами зарубежных стран - [53]
Бледно-пурпурные девонские отложения с отпечатками чешуи древних рыб прослеживаются в тонком слое, занимающем чаще меньше Юм. Среди кембрийских образований выделяется 150 — 200-метровый пласт сланцев. В этих зеленовато-серых отложениях древних морских отмелей находят моллюсков, трилобитов и ракообразных.
Еще ниже строгое чередование слоев нарушается. Коричневый песчаник нижнего кембрия с древними моллюсками лишь в немногих местах выходит на поверхность.
Ниже 300–400 м начинается так называемое Гранитное ущелье, в котором, строго говоря, гранит не самая представительная порода, хотя мощные интрузии его и проявляются в некоторых местах. Докембрийские слои (протерозойские и архейские) представлены пурпурными кварцитами, красными сланцами со следами струйчатости, соленой жирной глиной, трещинами высыхания и сланцами с первыми следами жизни на Земле.
Само ложе р. Колорадо сложено из черных кристаллических сланцев и гнейсов с розовыми или белыми интрузиями гранитных пегматитов. Исключительный интерес Большого Каньона для науки был ясен с момента его открытия. Несомненно было и познавательно-просветительное значение этого уникального природного образования.
Предложение об организации национального парка в районе Большого Каньона было выдвинуто еще в 1887 г. сенатором Б. Гаррисоном, который, будучи избран в 1893 г. президентом США, и создал лесной резерват Большой Каньон. Через 15 лет президент Теодор Рузвельт объявил Большой Каньон национальным памятником природы, а в 1919 г. конгресс принял закон об организации национального парка Гранд-Каньон.
Парк занимает около 170 км среднего течения р. Колорадо и участок плато Кайбаб длиною 80 км с запада на восток и шириной 40 км с севера на юг. Площадь парка —270 тыс. га. С запада к национальному парку Гранд-Каньон примыкает одноименный национальный памятник, а с севера — национальный лес Кайбаб.
В национальном парке Гранд-Каньон выделяют пять различных природных участков, что определяется главным образом различиями их высот.
Зимой нередко бывает так, что наверху идет снег, а в глубине ущелья температура около + 10°. В летнее время на верхних уступах, где расположены все туристские центры, температура по ночам падает до +5-10° при дневной в 25 30°. На дне каньона в это время столбик термометра поднимается выше 40°.
Кроме того, Большой Каньон является биогеографическим барьером, труднопреодолимым для многих растений и животных; в связи с этим отмечены заметные различия в фауне и флоре, растительности и животном населении на северном и южном склонах и уступах каньона. Так, известная кайбабская желтая сосна и голубая ель северной части парка совсем не встречаются на юге Национального парка, где вообще хвойные низкорослы и редки.
Красивую белохвостую кайбабскую белку северной части на южных уступах сменяет обычная светлоокрашенная, но чернохвостая белка другого подвида. Различные формы на различных берегах Каньона образуют и мышевидные грызуны, например мыши рода Perognatus. У самой реки, где выделяют нижнесонорский участок, — типичный пустынный мексиканский ландшафт: бесконечно разнообразны кактусы, агавы с гигантскими стрелами и желтыми соцветиями, причудливые юкки со стволами, покрытыми острыми листьями и такими же пучками растопыренных листьев на тупых толстых ветвях. На камнях греются серые, короткохвостые и рогатые ящерицы фриносомы, перепархивают с чеканьем пестрые кактусовые крапивники (Helodytes) и чернозобые с белой бровью пустынные вьюрки. Если тихо посидеть у воды, то нетрудно увидеть и забавного пустынного ватнохвостого кролика (Sylvilagus auduboni). Побродив там, где редко бывают люди, можно встретить и гремучую змею.
Поднимаясь по тропе южного склона, на высоте от 2000 до 2500 м над уровнем моря, в так называемой переходной полосе начинаются островки сосновых лесов с можжевельником. Здесь промелькнет между деревьями, на мгновение задержавшись на скале, небольшой чернохвостый олень, у края тропинки распушится в независимой позе полосатый скунс. Можно встретить в каньоне койота, серую аризонскую лисицу, енота и уж наверняка на стенах или на скалах — маленьких обрывных бурундуков (Eutamias dorsalis). Много здесь птиц, среди которых наше внимание привлекали необычного облика сойки: хохлатая с синим хвостом и крыльями, но с коричнево-серой мантией сойка Степлера (Cyanocitta stelleri), серенькая с голубыми полосами на горле сосновая сойка (Cyanocephalus cyanocephalus) ближе по облику и повадкам к нашей кедровке. Перепархивали в ветвях какие-то местные гаички и американские хохлатые синицы (рода Bacolophus). По стволам деревьев бегали каролинские поползни, долбили кору похожие на наших пестрых дятлов волосатые дятлы (Dryobates villosus) и крупные светло-коричневые с пестринками, как у дроздов, красной подкладкой крыльев и красными усами стволовые дятлы (Colaptes cafet).
Цветущие кактусы на обрыве Большого Каньона
Фото В. Пескова
Путь по тропам северного склона Большого Каньона столь же интересен. Северные уступы на 300–600 м выше южных. Здесь соответственно выделяются два северных участка: «канадский» — на высотах 2400–2500 м, и «гудзонский» — до 2700 м. Поднимаясь от реки, натуралист как бы совершает путешествие из Северной Мексики в Южную Канаду.
