Заповедными тропами зарубежных стран - [31]

В краю индийских носорогов — Казиранге

А. Г. Банников, А. А. Кищинский

Мы стоим на террасе маленького бунгало в Казиранге и жадно смотрим на север, где на горизонте сквозь листву гигантского фикуса едва виднеются Гималаи. Они далеко, на той стороне великой Брахмапутры, более чем в ста милях. Но голубая стена с жемчужно-розовыми снежными пиками и отсюда производит необычайно величественное впечатление. Где-то здесь должны быть вершины Чомо, Найеги, Консанг, Кангто — все выше семи с половиной тысяч метров.

Нам повезло: Восточные Гималаи видны из Казиранги не более 25 дней в году.

Вчера вечером, получив любезное приглашение индийского правительства, мы вылетели из Дели в Калькутту, а рано утром самолет доставил нас в маленький городок Джархат. Уже по дороге из Джархата в национальный парк Казиранга нам открылся иной мир, мало похожий на окрестности Дели, Агры или национальных парков и резерватов Д. Корбетта, Бхаратпура и Сариска, где мы побывали перед этим. Здесь, в Ассаме, больше огромных пальм, часто кокосовых, много гигантских бамбуков, высоких фикусов с воздушными подпорками и банановых рощ, из которых выглядывают низкие, крытые слоновой травой хижины ассамцев.

Широкая долина Брахмапутры, по которой проходил наш шестидесятимильный путь из Джархата до Казиранги, густо населена, и здесь господствует сельскохозяйственный ландшафт — рисовые поля и чайные плантации. Но чай тут растят иначе, чем у нас. Высокие кусты лучшего в мире ассамского чая образуют на плантациях очень плотный нижний ярус, а верхний ярус создан разреженными насаждениями дерева альбиция (Albizza procera), дающего рассеянную кружевную тень.

В антропогенном ландшафте Ассама мы встретили много птиц. Повсюду нам попадались майны. Как и наши скворцы, они небольшими стайками кормятся в селениях, на полях и опушках леса, часто сопровождая скот, ловко склевывая выскакивающих из-под копыт насекомых. Нередко по нескольку птиц сидят на спинах буйволов, выбирая из шерсти кровососущих паразитов. На полях и у домов пролетают горлицы нескольких видов, а возле одной деревни мы встретили стайку красивых зеленых голубей (Тrеrоп).

Как и всюду в Индии (и Восточной Африке), человеку сопутствует домовая ворона, похожая больше на нашу галку, чем на ворону, как по окраске, так и размером. Эта ворона подобно многочисленным черным коршунам и грифам (Gyps bengalensis, G. indicus) выполняет большую санитарную работу. Десятки, а иногда и сотни парящих хищников и стаи домовых ворон — неотъемлемая часть индийского ландшафта. Заметив труп павшего животного, грифы с большой высоты устремляются к падали, и с поразительной быстротой у трупа уже собирается обширная компания. Не будь этих санитаров, жаркий тропический воздух давно был бы отравлен миазмами разлагающихся трупов, которые, по индийским обычаям, не следует зарывать в землю.

Роскошных иссиня-черных дронго с длинным, вильчатым хвостом, сидящих на проводах, встречаешь на каждом шагу. Изредка среди них можно увидеть ракетохвостного дронго (Dicrurus paradiseus), более крупных дронго с хвостом, украшенным двумя длинными нитевидными перьями, несущими развевающиеся флаги на концах. В деревнях много наших домовых воробьев и ласточек-касаток, но здесь же на пальмах висят многочисленные гнезда филиппинских ткачиков. Обычны удоды, и повсеместно очень много попугаев (Psittacula krameri). Сотни и тысячи этих шумных птиц размером с голубя, зеленого цвета с ярко-красным клювом и длинным ступенчатым хвостом, сидят на деревьях, лазают по стенам, перелетают с места на место. Вдали от деревень и городов, в заповедных лесах попугаев намного меньше.

Банановая роща у деревни в Ассаме

Фото А. Банникова

На рисовых полях обращают на себя внимание крупные, почти с голубя, необычайно яркие белогрудые зимородки (Halcyon smyrnensis); они каштанового цвета с ярко-синими крыльями, белой грудью и огромным красным клювом. Здесь же с необычайной важностью в осанке восседают на сухих деревьях красно-коричневые с белой головой и грудью браминские коршуны (Haliastur Indus). Они высматривают лягушек, змей или рыб, ловко выхватывая добычу из воды. Много на рисовых полях цапель, особенно Bubulcus ibis. Эти цапли сопровождают скот и подобно майнам ловят насекомых из-под ног животных, за что в Индии их удачно прозвали коровьими цаплями. Позже мы наблюдали в Национальном парке, как эти же цапли сопровождали носорогов и диких буйволов, а одна или две-три птицы постоянно сидели на спинах могучих зверей и выклевывали паразитов из складок кожи нередко в компании с майнами.

По канавам рисовых полей и ручьям много желтых прудовых цапель (Ardeola grayii). Реже можно увидеть на рисовых полях малую и среднюю белых цапель.

В саду у бунгало, где мы жили в Каэиранге, по цветущим деревьям и кустарникам перепархивали маленькие лиловые нектарницы (Nectarina asiatica). Они кормились на ярко-оранжевых цветах баухинии и лилово-розовых — лагерстремии. В тот же день к вечеру на опушке тропического леса, покрывающего холмы Микир, мы видели нектарниц, перепархивающих по эритринам и тюльпановым деревьям. Кормясь нектаром крупных цветов, в которые легко проникают их тонкие, длинные, изогнутые клювы, нектарницы в Азии и Африке занимают ту же экологическую нишу, которую в тропиках Америки занимают колибри. В северной части тропического пояса, куда относится и Ассам, деревьев и кустарников