Записные книжки - [7]
Зáгорода — место, загороженное кругом; пригорода — пригороженное к чему-нибудь.
Коровник — коровий загон.
Клетухи — хлев.
Погреб — яма, погребница — строение над ней.
Снавра — брусок, вгоняемый впоперек досок для их связи; снаврить.
Расхлебенить — раскрыть настежь, распахнуть:
Сидит баба на юру,
Расхлебенивши <1>.
Плетень — вбиваются в землю колья, на четверть один от другого, и заплетаются хворостом.
Городьба — жердьми вбиваются колья по два вместе, на расстоянии 4 аршин на полторосажени; потом впоперек кладут жерди, расстоянья на пол-аршину между ними, привязываясь ивовыми прутьями.
Тын — из плах, то есть расколотого дерева, стоймя, вверху расчепливается и вгоняется в расчеп планка, служащая связью.
Частокол имеет такое же основание, как городьба, но жерди переплетаются стоймя очищенными от сучков ровны<ми> кольями; употребляется у попов в огородах, у помещиков в садах и загородах.
Капус<т>ник — огород, засеянный капустой.
——
Выражения.
Муха-громотуха — синяя муха большая, шумящая по стеклам окон.
В Симбирске назвали одного немца Тараканьими мощами.
Шастанный овес — лучший; шастать, шастанье — очищенье овса от шелухи при пересыпаньи.
——
Торговля.
Из Симбирской губернии вывозится много деревянной посуды в Оренбургску<ю>, где меняют на хлеб, т. е. сколько насыплет зерна в чашку, то и цена чашке. Отправляется тоже много оконниц со стеклами. Туда же вывозится преимущественно из лесных уездов Курмышского и Алаторского, где много лесов, по реке Суре и знаменитый лес корабельный.
——
Сошник — род заступа для копания земли, с острием на конце; употреб<ляется>, когда земля становится твердой.
Вилки для кидания хлеба; подавать снопы вилками — о двух зубьях; вилы для сена — о трех зубьях, растопыренных; шест длиннее гораздо.
Кляч — палка, за которую влекут сеть, тянут невод.
Ступни — род туфлей из лыка, которые надевает мужик, слезая с полатей, наскоро; из лыка, как и лапти.
Шубник — короткий, с косым воротом и с тальей.
Полушубок — не длиннее куртки; тулуп широкой и длинной.
Егоза — вертлявая, не посидящая на месте; оттуда: егозить — вертеться, не посидеть.
Мозгляк — протухлый.
Свережий — здоровый.
Кукан — привязь, шипок с веревкой, на который нанизывается пойманная рыба. Держать на кукане — держать кого на привязи.
По<р>хлица — на мельнице железо, в которое вделывается камень, быстро движущийся на веретене, порхающий.
Сосунóк — жеребенок, который сосет еще мать; потом он годовик, потом двух-годовик, потом лоншáк — трехлетний.
Отжиг — ухватка, образец, манер. У нас другой отжиг — у нас другой ман<ер>.
Отскочиха — в стороне, далеко. Он живет на отскочихе.
Чохом — гуртом, разом.
——
Рыло, хрюкало, рождество.
Съездил его в рождество.
Трафной — гадкой, которого не едят.
——
На пристанях по Суре народ побогаче и веселится по воскресным дням щегольски; старики сидят на завалинах у изб.
——
Камни в Симбирской губернии.
Песчанник употребляется на жернова; песок, связанный кремнистым цементом. Песчанник сланцоватой, ведомый только Петру Михал<ычу>, плитами, толщиной пальца в три, аршина в полтора квадрата.
Все Жигулевские горы состоят из известняка белого и палевого цвета, оба годны для строений, первый крепче. Испытать, как выдерживает мороз.
Смолистый сланец — горючее вещество; находится в большом изобилии в Симбирской губернии, протяжением почти на 300 верст. Много дает пламени, жару не столько и потому годен на освещение; во Франции сделано уже применение его к сему предмету.
——
Донник — растение из трифолиум; бывает в рост человека; душистое, с беленькими, меленькими цветочками; кладется в табак. В старину вязалось в пучки и вешалось в нужники для запаху.
В старинных домах, возле самого дому, был травник из разных душистых [трав] растений: калуфер, заря, мята; в троицын день вязались из них пучки, с которыми входили в церковь Плаканье над ними называется: плакать на листу.
——
Крестьянские ремесла:
Вязанья поясов.
Вязанья сетей.
Вязанья чулок.
Плетение лаптей.
Плетение кузов.
” ступней.
” шелковых поясов.
Валяют войлока.
” кошма, большой войлок для устилок полов, возов.
Вáленки — войлочные башмаки.
Ткание холста.
” сукна сермяжного.
” мешковин, грубого полотна на мешки.
” парусины.
” полосушки, холстяной полосатой материи из крашенных ниток.
” сит и решет — ситы всегда волосянные, а решеты — из лыка.
” рогож, цыновок, кулья, всё из мочал.
——
Мужички:
Маленкин,
Фыров,
Удалов,
Милушкин,
Шатин,
Брюханов,
Рыжев.
Кабаки:
Зацепа,
Кружало,
Навозной,
Агашка,
Московской.
——
Чапыжник — мелкой, кривой, дрянной лес, кустами поросший от корней, объеденный скотом.
Слом — дерево, сломанное бурею.
Выворот — вывороченное с корнем.
Гуменник, гумно, кладенник — где складывается хлеб кладями.
Лунь — птица хищная, вся белая; говорится: белый, как лунь; породы коршунов; их меньше, но больше ястреба. Ноги и нос желтые; [Далее начато: хват<ает>] полет плавен, плавнее ястреба; почти не движет крыльями и, смотря [пристально] с вышины [Между строк ранее было записано: сыромоло<т>] в траву, хватает полевых мышей и полев<ых> степных зверьков. Говорят: сова летит, а лунь плывет — когда учат маленьких детей производить движенье руками.
Шебарскóй — малой дерзкой, забияка.
…Раздался петуший крик. Это был уже второй крик; первый прослышали гномы. Испуганные духи бросились, кто как попало, в окна и двери, чтобы поскорее вылететь, но не тут-то было: так и остались они там, завязнувши в дверях и окнах. Вошедший священник остановился при виде такого посрамления божьей святыни и не посмел служить панихиду в таком месте. Так навеки и осталась церковь с завязнувшими в дверях и окнах чудовищами, обросла лесом, корнями, бурьяном, диким терновником; и никто не найдет теперь к ней дороги…
В книге рассказывается история главного героя, который сталкивается с различными проблемами и препятствиями на протяжении всего своего путешествия. По пути он встречает множество второстепенных персонажей, которые играют важные роли в истории. Благодаря опыту главного героя книга исследует такие темы, как любовь, потеря, надежда и стойкость. По мере того, как главный герой преодолевает свои трудности, он усваивает ценные уроки жизни и растет как личность.
«Ревизор» — одна из лучших русских комедий. Н.В. Гоголь заставил современников смеяться над тем, к чему они привыкли и что перестали замечать. И сегодня комедия, созданная великим русским писателем, продолжая звучать современно, указывает путь к нравственному возрождению.
Впервые повесть напечатана в третьем томе «Сочинений» Н.В.Гоголя 1842 г. В повести «Шинель», как, впрочем, и в «Записках сумасшедшего», раскрывалась тема, поставленная впервые в пушкинском «Станционном смотрителе». В этих повестях с подлинной человечностью и правдивостью был показан «маленький человек» тогдашнего общества, мелкий чиновник, забитый и униженный всем государственным строем. В.Г.Белинский, ознакомившийся с «Шинелью» еще в рукописи, назвал ее «одним из глубочайших созданий Гоголя».
«…Вот вы говорили насчет того, что человек может совладать, как говорят, с нечистым духом. Оно конечно, то есть, если хорошенько подумать, бывают на свете всякие случаи… Однако ж не говорите этого. Захочет обморочить дьявольская сила, то обморочит; ей-богу, обморочит!».
В книге рассказывается история главного героя, который сталкивается с различными проблемами и препятствиями на протяжении всего своего путешествия. По пути он встречает множество второстепенных персонажей, которые играют важные роли в истории. Благодаря опыту главного героя книга исследует такие темы, как любовь, потеря, надежда и стойкость. По мере того, как главный герой преодолевает свои трудности, он усваивает ценные уроки жизни и растет как личность.
Книга представляет собой исследование англо-афганских и русско-афганских отношений в конце XIX в. по афганскому источнику «Сирадж ат-таварих» – труду официального историографа Файз Мухаммада Катиба, написанному по распоряжению Хабибуллахана, эмира Афганистана в 1901–1919 гг. К исследованию привлекаются другие многочисленные исторические источники на русском, английском, французском и персидском языках. Книга адресована исследователям, научным и практическим работникам, занимающимся проблемами политических и культурных связей Афганистана с Англией и Россией в Новое время.
"Великий человек, яркая личность, Божий дар Беларуси" - так Михаила Николаевича Пташука называли еще при жизни наши современники и с любовью отмечали его уникальный вклад в развитие отечественного, российского и мирового кинематографа. Вклад, требующий пристального внимания и изучения. "И плач, и слёзы..." - автобиографическая повесть художника.
Тюрьма в Гуантанамо — самое охраняемое место на Земле. Это лагерь для лиц, обвиняемых властями США в различных тяжких преступлениях, в частности в терроризме, ведении войны на стороне противника. Тюрьма в Гуантанамо отличается от обычной тюрьмы особыми условиями содержания. Все заключенные находятся в одиночных камерах, а самих заключенных — не более 50 человек. Тюрьму охраняют 2000 военных. В прошлом тюрьма в Гуантанамо была настоящей лабораторией пыток; в ней применялись пытки музыкой, холодом, водой и лишением сна.
В книге рассказывается история главного героя, который сталкивается с различными проблемами и препятствиями на протяжении всего своего путешествия. По пути он встречает множество второстепенных персонажей, которые играют важные роли в истории. Благодаря опыту главного героя книга исследует такие темы, как любовь, потеря, надежда и стойкость. По мере того, как главный герой преодолевает свои трудности, он усваивает ценные уроки жизни и растет как личность.
Брошюра написана известными кинорежиссерами, лауреатами Национальной премии ГДР супругами Торндайк и берлинским публицистом Карлом Раддацом на основе подлинных архивных материалов, по которым был поставлен прошедший с большим успехом во всем мире документальный фильм «Операция «Тевтонский меч».В брошюре, выпущенной издательством Министерства национальной обороны Германской Демократической Республики в 1959 году, разоблачается грязная карьера агента гитлеровской военной разведки, провокатора Ганса Шпейделя, впоследствии генерал-лейтенанта немецко-фашистской армии, ныне являющегося одним из руководителей западногерманского бундесвера и командующим сухопутными силами НАТО в центральной зоне Европы.Книга рассчитана на широкий круг читателей.
Книга Стюарта Джеффриса (р. 1962) представляет собой попытку написать панорамную историю Франкфуртской школы.Институт социальных исследований во Франкфурте, основанный между двумя мировыми войнами, во многом определил не только содержание современных социальных и гуманитарных наук, но и облик нынешних западных университетов, социальных движений и политических дискурсов. Такие понятия как «отчуждение», «одномерное общество» и «критическая теория» наряду с фамилиями Беньямина, Адорно и Маркузе уже давно являются достоянием не только истории идей, но и популярной культуры.