Записки судмедэксперта. На основании реальных событий - [29]

Я осматривал бедных старушек и удивлялся тому, что им пришлось вынести, и остаться в живых. Какое сопротивление могли оказать две старые женщины в возрасте 76 и 83 лет молодому сильному парню. Следует отметить, что изнасилования, как такового не было. Было издевательство, он избивал их, а самой старшей вводил в половые органы палку от кочерги, разорвав влагалище и проник в брюшную полость. Это был типичный случай садизма. Что послужило поводом такого превращения, выяснить мне не удалось. Я не психиатр, и во времени был крайне ограничен. Я его освидетельствовал только физически. Ему еще предстояла судебно-психиатрическая экспертиза. Мне жаль, что в нашей стране такие преступники после непродолжительного лечения в психбольнице, освобождаются, чтобы продолжать свои криминальные деяния. Мне всегда казалось, что к половым психопатам самым гуманным была бы кастрация. Это бы резко изменяло их сексуальную направленность. Но, что поделать мне приходилось только констатировать факты их издевательств.

Встреча друзей

Станция Верховье незначительный по меркам железнодорожный узел, здесь находится развилка дорог, одна идет в направлении Орел — Воронеж, вторая — Орел-Мармыжи. Вокзал, как вокзал. Кассы, зал ожидания и даже ресторан — гордость Верховья. Город Ливны, гигант по сравнению с Верховьем имел небольшой вокзал, а при нем только буфет. В этом ресторане и встретились в июне месяце два друга-фронтовика. Ратные дела вели их в годы Отечественной войны по городам и странам, лиха хлебнули оба без счета… Друзья обнялись, долго всматриваясь друг друга. Время отложило отпечатки на внешний облик каждого. Один ушел из армии, раздобрел, лицо округлилось, в плечах раздался, нашел свое место в гражданской жизни; второй продолжал служить, сейчас он уже был в звании майора бронетанковых войск. Правда в висках седины много появилась, но по прежнему был сухощав и подвижен. Времени до прихода поезда, идущего на Воронеж было чуть более часа. Решили отметить встречу в ресторане. Заказали по сто грамм водки и легкую закуску. Окна ресторана, выходящие на перрон были все открыты, легкий ветерок шевелил ткань занавесей. В ресторане посетителей было немного.

Официантка, вертлявая черноволосая девица, повиливая бедрами принесла требуемое и поставила на стол перед каждым рюмку и тарелки с закуской, отдельно поставила на стол графинчик с водкой. Друзья разлили водку по рюмкам, чокнулись и выпили за встречу. Майор некоторое время молчал, потом, вдруг, побледнел, извлек из кобуры пистолет ТТ, снял его с предохранителя и двумя выстрелами в голову убил своего друга. Посетители ресторана, стали выпрыгивать на перрон через открытые окна ресторана. Но выстрелов больше не было. Дежурный железнодорожной милиции вбежал в зал ресторана и отобрал пистолет майора. Тот не сопротивлялся, безучастно глядя перед собой. Его подняли на ноги, он не сопротивлялся, когда его привели в дежурную комнату милиции. Он сел на скамью. Вызвали оперуполномоченного Васильева. Тот пытался расспросить майора, но офицер по-прежнему ничего не говорил, взгляд был пуст.

«Пусть проспится!» — решил Васильев.

Майор улегся на широкой скамье в комнате для задержанных и вскоре уснул. Проспал, не просыпаясь и не меняя положения тела, 26 часов. Когда он проснулся, и узнал, что им был убит друг, то вначале воспринял это, как дикую шутку. Но, когда понял в чем дело, он рвал волосы у себя на голове. Майором занималась военный следователь, приехавший из Воронежа. Я выполнил свою обязанность судебно-медицинского эксперта, подвергнув труп убитого судебно-медицинскому исследованию, оно носило формальный характер, так как свидетелей убийства было более, чем достаточно.

А я впервые в своей практике столкнулся с типичным случаем патологического опьянения. Лица, совершившие преступление под влиянием его, полностью освобождаются от уголовного преследования. В данном, конкретном случае это преследование было бы излишним, поскольку надо было видеть лицо «убийцы», чтобы понять, что тот будет сам казниться до конца дней своих.

Навели порядок

В Верховье строился новый консервный завод. Рабочий поселок по населению был более крупным, чем скажем город Новосиль, располагавшийся неподалеку, население которого втрое было меньше. Основная масса работоспособного населения была связано с обслуживанием железнодорожной станции и местного железнодорожного депо. Поэтому на строительство людей пришлось нанимать всех, кто приходил на стройку, не очень придираясь к прошлому. В день получения зарплаты между рабочими часто возникали потасовки, по счастью заканчивающиеся мелкими ссадинами и кровоподтеками. Так было и на этот раз, в последнюю субботу августа месяца. Выдавали деньги поздно, потому-то и загул состоялся поздно. Потом был чей-то звонок в рай отдел милиции. И все бы ничего, да тут беда вышла. В этот дел шло уничтожение конфискованного у населения самогона. И блюстители порядка не нашли иного способа, как пропустить его через свои желудки. Звонок раздался именно тогда, когда процесс вошел в свою самую эмоциональную фазу. Кто там посмел нарушить блаженное ожидание очередного стакана мутной, с резко выраженным свекольным запахом жидкости. Какие-то пришельцы из общежития. Да они должны на сотрудников милиции молиться, что разрешили им жить в славном рабочем поселке Верховье, в прекрасном новом общежитии еще только строящегося консервного завода. А ну, ребята, по коням! То бишь, по мотоциклам. В рай отделе никого не осталось. Начальник рай отдела и его зам ничего не знали, находясь в объятиях жен, а потом и бога сна.