Записки странствующего журналиста. От Донбасса до Амазонки - [6]

Летом 1989 г. я путешествовал автостопом по ГДР. По молодости я считал жизнь в гостиницах «глупым буржуазным излишеством» и ночевал в кемпингах, а часто даже в городских парках. Попасть в полицию я не боялся, так как немецкий студент, с котором я познакомился в поезде «Москва — Берлин», обрисовал мне ситуацию предельно ясно: «У нас хорошая страна. Ну допустим даже, что тебя полиция обнаружила ночующим в парке. Что, сразу штраф в 100 марок?! Конечно же, нет! Сначала полиция просто сделает предупреждение».

Увы, один конфликт с полицией у меня все-таки случился. В те дни железнодорожные билеты на поезда в Западную Европу купить из-за дефицита было просто невозможно, и толпы поляков (уж не помню, что они делали в Берлине) брали поезда штурмом.

Полиция пыталась этому препятствовать и гоняла их с платформы. Как-то под такую «раздачу» попал и я (хотя у меня как раз был билет). Полицейский что-то очень грубым тоном сказал мне по-немецки и показал знаками, чтобы я убирался. Я, так как твердо знал, что не совершаю ничего незаконного, ему не подчинился. Тогда он схватил меня за грудки и стал орать. Я дико возмутился и пошел «качать права» в полицейский участок.

Там с трудом нашли полицейского, говорящего по-английски, и с помощью этого переводчика меня выслушал начальник полицейского участка. Он мне объяснил, что меня приняли за поляка, и извинился за поведение своего подчиненного. Я потребовал, чтобы оскорбивший меня полицейский извинился лично.

— Но он же не говорит по-английски!

— Пусть извиняется по-немецки!

Позвали моего обидчика, и он извиняющимся тоном что-то сказал по-немецки. Впрочем, это был мой единственный конфликт в Германии.

Относились ко мне немцы очень радушно. Соседи в кемпинге угощали меня сардельками с пивом, хозяева часто отказывались брать деньги за проживание, а если я начинал настаивать, то просто убегали. Подвозили меня тоже очень охотно.

Единственной проблемой была коммуникация. В отличие от западных немцев, гэдээровцы практически не говорили по-английски. Но, пусть и на уровне жестов, все встречные немцы говорили со мной на одну тему: они восхищались переменами в СССР и с горечью говорили, что «Дойчланд шлафн» («Германия спит»). Я уже тогда подозревал, что если там много людей не хотят спать, то пробуждение очень близко.

И вот спустя всего полгода я уже из Союза наблюдал крушение Берлинской стены. Я очень переживал, что не застал этого судьбоносного события, и вдруг на одном из обломков сокрушенной преграды увидел надпись «Rotar» (моя фамилия встречается в некоторых европейских странах). Меня охватило мистическое чувство: пусть я уехал из ГДР слишком рано, но все равно сумел поучаствовать в немецкой революции.

Глава 2 На родных просторах

1. Как я был советником президента по связям с пришельцами

В Калмыкию в 1995 году я попал неслучайно. Дело в том, что еще в Москве я прочел следующую статью в газете «Известия Калмыкии»:

«В столицу Калмыкии Элисту спустился мессия. Спасатель предстал в образе чеченца из Грозного Айзена. Босоногий одетый в белое всадник объявил с коня собравшимся у президентского дворца зрителям: «Скоро наступит третья мировая война. Европейские города будут лежать в руинах. Москва перестанет быть столицей России, Санкт-Петербург захлебнется в невиданном по мощи потопе. Но войны и катаклизмы не коснутся части территории земного шара: Канады, Англии, Австралии, Северной Африки и некоторых регионов России, в том числе Калмыкии».

Я решил еще до потопа застолбить себе местечко в безопасном регионе и отправился на встречу с президентом Калмыкии Кирсаном Илюмжиновым.

Увлечение тогдашнего калмыцкого президента мистикой не было тайной. Илюмжинов не только дружил с пророком Айзеном, но и с болгарской ясновидящей Вангой, которой даже пожаловал титул почетного гражданина Калмыкии.

Колдуны и пророки приезжали к Илюмжинову издалека и твердо знали, что здесь их как дорогих гостей примут незамедлительно. Впрочем, не только их, но и меня как корреспондента газеты «Известия» калмыцкий лидер также принял без проволочек, а наша беседа с ним сразу же плавно перешла на «космические» темы.

«Раз приходит ко мне в кабинет один такой пророк, — объяснял мне Илюмжинов, — усаживается напротив меня и молчит минут десять. А потом вдруг изрекает: «Кирсан Николаевич! А ведь мы с вами встречались около трех тысячелетий назад в созвездии Альфа Центавра!». «Да, — говорю я, — начинаю припоминать!» Подыграл ему, конечно! А на самом деле — кто его знает, может быть, и встречались когда-то. Ведь душа человеческая живет вечно.

— Вы знаете, независимо от того, что я говорю народу, я даю ему специальную установку на подсознательном уровне — код. То же самое и когда я общаюсь с россиянами из других регионов — вокруг республики мною создается доброе экстрасенсорное поле, и это очень помогает нам во всех начинаниях!

Кирсан Илюмжинов не скрывал, что верит в существование инопланетян. По его мнению, они в скором времени должны были в открытую появиться на земле.

— Я вам раскрываю некоторые секреты: в третьем тысячелетии будет единое мировое правительство, а миром поочередно будут править представители разных знаков Зодиака — двенадцать лет Тельцы, двенадцать лет Овны и так далее! — объяснял мне Кирсан.