Записки шамана - [17]

Дальше Арамаан удивился еще больше. По мере своего расследования он выяснил, что врачи самых тяжелых пациентов отправляют именно к шаману, но молчат об этом. Когда он выяснил, что даже те люди, которые называют его душевнобольным, тоже отправляют к нему пациентов, он был в шоке. «Я должен с ним поговорить», – подумал Арамаан. Он выбрал время, зашел к этому человеку и попросил его об аудиенции.

– Вы кем будете, молодой человек? – спросил его шаман.

– Я главный врач этой клиники. Я хочу с вами поговорить.

– Это хорошо. Но я с вами не хочу говорить.

– Минуточку. Я повторяю: я главный врач. Вы работаете в моем лечебном заведении.

Шаман улыбнулся и ответил Арамаану, что он с ним поговорит тогда, когда у него на это будет время и желание, и попросил его выйти. Ошарашенный Арамаан вышел из кабинета и направился звонить директору клиники:

– Я собираюсь уволить этого человека.

– Ты не можешь его уволить. Он даже не работает в нашей клинике.

– Если он не работает, тогда что он тут делает?

– Этого не знает никто.

– Подожди, ты хозяин клиники. И ты мне говоришь, что не знаешь, что он тут делает?

– Как минимум я его боюсь, а как максимум я знаю, что очень много людей ходит в нашу клинику только потому, что он тут находится. Мой тебе совет – оставь его в покое. Займись своими делами.

«Господи, куда я попал?», – подумал Арамаан. Он позвонил своему приятелю, который завербовал его на эту работу, и выругался матом:

– Что ты сделал? Ты не мог меня предупредить, что я попаду в дурдом?

– Но почему в дурдом? Ты попал туда, куда тебе нужно было попасть.

– Ты что, издеваешься? Тут работает некто, кого называют шаманом! В моем понимании это глубоко больной человек. Он должен не работать тут, а сидеть в отделении для психов.

– Да, но тогда почему к нему ходит полгорода? Был ли ты у него на приеме?

– Нет, и не собираюсь.

– А зря, – ответил его друг. – Вся моя семья уже побывала у него.

– Что же вы у него там лечите?

– Ты не поверишь. Всё.

Арамаан бросил трубку. Он был зол как никогда раньше. Единственное, что остановило его желание уйти в тот же день, это наличие хороших хирургов в клинике и довольно большая зарплата. Кроме того, памятуя о недавних событиях (словах бомжа, например), он понимал, что эта клиника дает ему много свободного времени для изучения медицины, для отдыха и саморазвития.

Правда о головной боли

Через день Арамаан встретил шамана в коридоре:

– Сегодня зайди ко мне, – брякнул тот вместо приветствия.

– Зачем?

– Ты же хотел поговорить. Сегодня у меня есть на тебя время.

– Да, но, может быть, у меня теперь нет времени.

– Ну, смотри, дело твое. Будешь ждать, когда у меня еще будет время.

«Ну ничего себе, – подумал Арамаан, – этот тип еще будет указывать мне, когда мне к нему зайти».

Часика в два зайди.

Впрочем, его любопытство было настолько велико, что он забыл о гордо стн и пришел ровно в назначенное время.

– Садись, главврач.

– Ты что, смеешься надо мной?

– Почему бы и нет. Кто мне запрещает?

– Впрочем, да. Меня предупредили, что здесь тебе никто ничего не за прещает.

– Тебя правильно предупредили.

– Объясни мне, кто ты такой, что тебя все боятся.

– Разве меня боятся?

– Ой, только не надо. Как будто для тебя это откровение.

– Ну, по крайней мере, я никого не пугаю.

– Так ты можешь мне объяснить, кто ты такой?

– Я врач, я целитель.

– Так ты целитель или врач?

– Как хочешь. Можешь называть меня врачом, если тебе так удобно, если тебе режет слух слово «целитель».

– Так чем же ты врачуешь?

– Ты не поверишь. Руками, как и ты. Только я занимаюсь традиционной медициной, а ты – нетрадиционной.

– Стоп, – прервал его Арамаан, – ты подменяешь понятия. Наоборот, я занимаюсь традиционной, а ты – нетрадиционной. Поэтому тебя называют шаманом.

– Э-э-э нет, мальчик мой.

– Я тебе не мальчик, я главврач.

– Ну, у себя в кабинете ты главврач, а в моем кабинете ты всего лишь мальчик.

– Тогда объясни, почему ты так считаешь.

– Хорошо. Давай так. Сколько лет твоей медицине, которую ты называешь традиционной? Сто, двести? Не больше. А сколько лет моей медицине? Не помнишь? А я тебе объясню. Семь тысяч лет. Она всегда была и будет. Но почему-то вы – врачи, люди в белых халатах, которые называют себя врачами, – считаете, что ваша молодая медицина является традиционной, а наша, которая была и будет всегда, называется нетрадиционной. Уж не потому ли вы так все называете, что боитесь услышать реальные вещи? Уж не потому ли вы втайне отправляете самых безнадежных пациентов к нам? Что может сделать твоя «традиционная медицина», например, с твоей головной болью?

– Допустим. Хорошо, спорить я не буду, – Арамаан не обратил внимания на странные слова о его головной боли: о его инсульте все в клинике знали. – Но я бы никогда к тебе никого не отправил, разве что труп, которому точно уже ничем не навредишь. Я надеюсь, трупов ты не лечишь?

– Нет, не лечу. Зачем лечить свободную душу? Она этого уже не требует.

– Слава богу, – ответил Арамаан. – Но объясни мне: как ты лечишь? Почему так много людей к тебе ходит, но никто не пытается ругаться с тобой, в отличие от нас, кому приходится каждый день ругаться с недовольными пациентами?