Записки шамана - [18]

– Я лечу руками.

– Тогда почему тебя называют шаманом?

– Потому что в моих руках воля Господа.

– Вот это уже что-то непонятное для меня. Ты можешь мне объяснить, что такое воля Господа? Я не верю ни в черта, ни в Бога.

– Это твое право. Но если ты во что-то не веришь, то это не значит, что этого нет.

– Ой, ой, ой. Только не начинай. Ты уходишь от темы. Объясни мне, как ты лечишь. Я главврач. Я хочу понять.

– Хорошо. Я же тебе объяснил, через мои руки проходит воля Господа. Если есть воля на излечение, значит, человек будет излечен.

– То есть одной рукой ты берешь некую волю, второй рукой ты ее вкладываешь?

– Можно и так называть это.

– Похоже, наш разговор ни о чем.

– Правда в том, что у тебя болит голова… – совсем тихо сказал шаман, словно процитировав Булгакова. Главврач его не услышал.

Он понял, что бомж – это был тот человек, который… А может быть, и не человек? А может быть, его вообще не было… Он уже не был ни в чем уверен. Но понял, что это было некое явление, которое толкнуло его к чему-то новому.

Арамаан вышел, хлопнув дверью. Он еще сильнее укрепился во мнении, что шаман душевнобольной. Единственное, что не давало ему покоя, так это количество людей, исцеленных этим человеком. «Все-таки я должен понять, что он делает», – подумал Арамаан. И, вспомнив про свою уже ставшую привычной головную боль, немедленно вернувшись в кабинет к шаману, потребовал провести прием и вылечить его от головной боли.

– Ты знаешь, – ответил шаман, – сейчас я не хочу тебя лечить.

– Да, но у меня болит голова.

– Но у меня-то она не болит, и я не хочу тебя лечить.

– Ты же врач.

– И что? Да, я врач, но я не вижу уважения в твоих словах, я не вижу уважения в тебе по отношению ко мне. Я тебе помогу, но не сейчас. Я знаю, как тебе помочь.

– Ну так помоги.

– Э-э нет, мальчик мой.

Арамаан негодующе вздохнул: фраза «мальчик мой» резала его слух.

– Тебе неприятно, когда я тебя так называю?

– Да, мне очень это неприятно.

– Но это тоже твои проблемы. Когда тебе будет уже все равно, когда ты придешь и по-настоящему попросишь меня тебе помочь – тогда, может быть, я сделаю это.

Он обратил внимание на странного врача, который никогда не ходил в халате, выглядел как-то своеобразно и напоминал ему ту самую «фиолетовую» даму, несмотря на то что был мужчиной.

Арамаан в бешенстве вышел. В его висках стучала кровь. Его голова уже гудела. Главврач выпил несколько таблеток и прилег. Тем не менее таблетки не возымели действия, и голова начала болеть еще сильнее. Вспомнив недавний инсульт, Арамаан очень испугался. Он поднялся и, превозмогая безумную головную боль, поплелся в кабинет шамана:

– Пожалуйста, я прошу тебя, сделай что-нибудь. Я очень боюсь…

– Хорошо. Мне нетрудно. Садись. Что ты хочешь от меня?

– Помоги мне вылечить головную боль.

– Хорошо, я помогу. Ложись и отдохни пять минут.

Арамаан лег, шаман походил вокруг него, сделал щелчок пальцами, несколько пассов руками и пошел готовить чай. Приготовив чай, он принес Арамаану напиток, попросил сделать несколько глотков и спросил, как у него дела.

«Странно…» – подумал Арамаан и произнес эти слова вслух:

– Странно, очень-очень странно…

– Что именно?

– У меня не болит голова.

– Так это хорошо. Что в этом странного?

– Странно то, что я даже не заметил, как прошла моя боль.

– Ну что же, значит, ты можешь идти.

– Сколько я тебе должен?

Шаман улыбнулся и ответил:

– Ты уже оплатил мой прием.

– Да, но я тебе ничего не дал.

– Нет, ты дал мне уважение. Ты отплатил мне своим уважением. Ты превозмог себя. Может быть, даже пошел на унижение, но ты отдал мне честь и уважение. Считай, что ты уже оплатил мой прием. Отныне, когда ты будешь меня видеть, то будешь уважать еще больше.

Арамаан вышел, ощутив необыкновенную легкость в теле. Действительно, он вышел с уважением. Вошел в кабинет одним человеком, а вышел другим.

А был ли бомж?

Вернувшись в свой кабинет, Арамаан обратил внимание, что он пришел вместе с кружкой чая, которую налил ему шаман. Но Арамаан не спешил идти обратно. Он четко понимал, что у него есть время выпить этот чай и подумать, а подумать ему было над чем. Арамаан вспомнил вдруг бомжа. Он понял, сделав глоток чая, что бомж – это был тот человек, который… А может быть, и не человек? А может быть, его вообще не было… Он уже не был ни в чем уверен. Но понял, что это было некое явление, которое толкнуло его к чему-то новому.

Он сделал еще один глоток чая, вспомнил ту необычную и глубоко противную ему даму. Он понял, что и это было событие, которое направило его к чему-то новому… Она уже не казалась столь противной. Он вспомнил ее и понял, что она, скорее, была необычная, новая, экзотичная, но никак не противная. Может быть, она была необыкновенная, в отличие от него? Арамаан понял, что это всего лишь его рамки заставили тогда думать, что она ему неприятна. Ведь она уже совсем не была ему противна.

Сделав еще один глоток чая, он понял, что шаман его встретил. Три события: толкнувшее, направившее и встретившее. «Это то, что изменит мою жизнь, – подумал Арамаан. – Права была эта женщина. Я занимался не тем. Я держал себя в рамках. Моя голова почти лопнула от этих рамок, а ведь если он может больше, то и я тоже могу. Почему я себя держу в рамках того, что даже не всегда помогает? Неужели я не могу быть таким же, как он? Почему я должен верить только в то, что написано кем-то до меня? Ведь я даже не знаю людей, которые писали эти учебники. Были ли они лучшими? Были ли они успешными? Решено. Я хочу у него учиться. Я хочу расширить свои знания. Я хочу узнать, что такое воля Господа и как я могу ее передавать».