Записки работника уголовного розыска - [7]

Куприн весьма охотно все рассказанное изложил на бумаге.

Першин предложил Куприну выехать на место, показать, где спрятано похищенное. Куча тарных ящиков оказалась на месте, хотя, судя по показаниям Куприна, она была там и 7 дней назад.

Тщательно осмотрели «склад» тары, но костюма не обнаружили. Подозреваемый пояснил: «Наверное, кто-то увидел и унес». Получалось: вор у вора дубинку украл. Пришлось много поработать, чтобы перепроверить «чистосердечное» признание Куприна, настаивающего на своих показаниях. Были установлены очевидцы, пояснившие, что в день совершения преступления он уходил с работы через парадный ход, хотя Куприн утверждал, что ушел через ворота ресторанного двора. Появилось сомнение в правдивости показаний «кающегося». Першин скрупулезно стал допрашивать Куприна о похищенных вещах и предметах. На вопросы: «Поясните, какого цвета был взятый Вами костюм и что, кроме костюма, Вами было взято?» — последовал ответ: «В номере был полумрак, а, кроме костюма, я ничего не брал». Преступником же были украдены и кожаные меховые перчатки, имеющие по показаниям потерпевшего характерные особенности. Стало ясно, что Куприн себя оговаривает. Были приглашены специалисты из соответствующей клиники, которые констатировали у Куприна психическое расстройство на почве алкоголя, он был переведен в специальную больницу. После излечения и выписки из больницы мы беседовали с Куприным о причинах, толкнувших его к самооговору, источнике получения денег, превышающих его доходы. Он пояснил, что очень хотелось выпить, своим «признанием» думал войти в доверие к следователям, воспользоваться их гуманностью, раньше срока освободиться из КПЗ и удовлетворить свое желание. Куприн не учел одного: его наказал суд и ни один следователь раньше 10 суток освободить его не мог. Наличие денег объяснил тем, что проводил «левые» работы, назвал адрес. При проверке показания его подтвердились.

Поиск продолжался. Оставалось несколько дней до серьезного совещания в Москве, где должен был присутствовать потерпевший. Без документов, похищенных у него неизвестным преступником, поехать в Москву он не мог. В розыскные мероприятия были включены все работники уголовного розыска райотделов Омска, в первую очередь Куйбышевского района. Мероприятия розыска по этому району возглавил заместитель начальника райотдела Арон Семенович Кац, имевший немалый опыт в оперативно-розыскной и следственной работе, в оперативную группу входили опытные оперативные работники Переверзев, Самойлов, Гофман и другие. 23 декабря в поле зрения Гофмана попал некто Бородихин, проживающий по улице Пушкина. В прошлом он был уже судим за карманные и квартирные кражи, освободился из мест заключения в июне 1963 года, но поступать на работу не спешил. Бородихин носил перчатки, которые внешне очень походили на похищенные в гостинице.

Решили задержать Бородихина, подробно побеседовать с ним об образе жизни, где он находился и чем занимался в день совершения преступления, тщательно осмотреть перчатки, выяснить, где и когда они приобретены.

Рано утром 24 декабря Бородихина доставили в уголовный розыск. Беседу с ним проводил А. С. Кац. Она была долгой и трудной. На все вопросы следовал ответ: не помню, не знаю, нигде не был, никуда не хожу, на работу устроиться еще не успел, перчатки купил на рынке у неизвестного.

С учетом, что перчатки по своим индивидуальным признакам уж очень совпадали с похищенными, решили произвести в квартире Бородихина обыск. Получили на это санкцию прокурора. Бородихин оставался на допросе и об обыске ничего не знал. Оперативные работники, прибывшие на квартиру Бородихина, предъявили его матери постановление о производстве обыска, объяснили, что они хотят найти, предложили ей добровольно это выдать. Анна Николаевна сразу же рассказала, что ее сын в начале декабря поздней ночью принес мужской костюм, который якобы случайно купил у неизвестного, но по размеру он ему не подошел, поэтому носить он его не стал, а положил в чемодан, где он находится и сейчас. Костюм, который мы так долго искали, был изъят.

Как будет реагировать Бородихин (разговор с ним в кабинете уголовного розыска продолжался) на то, что костюм потерпевшего у нас? Он по-прежнему не откровенен, скрытен. Предложили ему быть более откровенным. Паясничает. Задали конкретный вопрос:

— Перчатки Вы купили случайно у незнакомого человека. А у кого Вы в это же время приобрели костюм?

— Какой костюм? Ничего не знаю!

— Может, Вам предъявить этот костюм?

— Пожалуйста!

Показали сначала чемодан. Признал, что он принадлежит ему. Открыли. В нем костюм. Задали вопрос, каким образом костюм оказался в его чемодане. Бородихин долго думал. Наконец, признался:

— Да, я украл этот костюм в одном из номеров гостиницы «Сибирь». Сказалась прежняя привычка.

Костюм — это не все. Мы и потерпевший, в особенности, заинтересованы в обнаружении документов и знаков.

Предлагаем Бородихину выдать их. Бородихин, немного поупрямившись, согласился поехать с нами, показать, где спрятаны документы и знаки. Первые оказались запрятанными за карнизом крыши одного из домов по 5 Линии, вторые — под обшивкой фундамента другого дома по этой же улице. После того, как все похищенное найдено, звоним в райотдел милиции района, где проживал потерпевший. Просим, чтобы он был в райотделе милиции. Встретились. В числе других предъявили на опознание и его костюм, который сразу же был опознан. Документы и знаки предъявлять не требовалось. Они принадлежали ему. Радость потерпевшего трудно передать. Он вовремя уехал в Москву.