Записки от скуки - [16]

LXXXVIII

Некто, обучаясь стрельбе из лука, встал перед целью, держа в руке две стрелы. Наставник заметил ему:

— Новичок, не держи две стрелы! Понадеявшись на вторую стрелу, ты беспечно, отнесешься к первой. Всякий раз считай, что другого выхода у тебя нет и попасть ты должен этой единственной стрелой!

Но разве в присутствии наставника можно помыслить о небрежном обращении с одной стрелой, когда их у тебя две? О нет: пусть даже сам ты не знаешь о своем нерадении, знает о нем твой учитель.

Это наставление надо отнести ко всякому занятию. Человек, обучающийся чему-либо, вечером полагается на то, что наступит утро, а утром — на то, что настанет вечер, и при этом каждый раз рассчитывает прилежно позаниматься. Ну а за один миг разве можно распознать в себе нерадение? Неужели это слишком трудно — то, что задумал, исполнить теперь же?

LXXXIX

Однажды какой-то мужчина рассказал:

— Один человек продавал быка. Покупатель сказал ему: «Завтра уплачу за быка и заберу его».

Ночью бык пал. Это было на руку тому, кто хотел его купить, и в убыток тому, кто вздумал продавать его.

Выслушав это, сосед рассказчика возразил:

— Владелец быка действительно потерпел убыток, однако, с другой стороны, он оказался и в большом выигрыше. Дело вот в чем: живое существо приближения смерти не ведает — именно так было с быком, так бывает и с человеком. В неведении пал бык, в неведении остался жив хозяин. Но один день жизни дороже десяти тысяч золотых. А бык — дешевле гусиного перышка. Так нельзя же считать потерпевшим убыток того, кто, получив десять тысяч золотых, потеряет один сэн!

Все посмеялись над ним:

— Но это-то правило не ограничивается одним только владельцем быка!

Но сосед не унимался:

— Значит, всякий человек, раз он ненавидит смерть, должен любить жизнь. Глупый человек, забывая о каждодневном наслаждении радостью жизни, с нетерпением жаждет иных услад; забывая о сокровище жизни, с опасностью ищет иных сокровищ, и нет предела его желаниям. Значит, это рассуждение несправедливо для того человека, который не наслаждается жизнью, пока живет, и боится смерти, когда видит смерть. А люди все же наслаждаются жизнью потому, что не боятся смерти. И не то чтобы они не боялись смерти, просто о приближении смерти забывают. Ежели мы говорим, что человек незаметно пересек рубеж жизни и смерти, мы должны признать, что он постиг истинный принцип.

Над ним посмеялись еще больше.

XC

Прибыв ко двору, первый министр Токиваи[139] был встречен стражником, державшим в руках высочайшее послание. При виде вельможи стражник сошел с коня. После этого первый министр велел уволить стражника, заявив: «Такой-то страж северной стены императорского дворца есть тот самый человек, который спешился, имея на руках высочайшее послание. Как же может подобный человек всеподданнейше служить государю?!»

Высочайшее послание следует и вышестоящим показывать, сидя верхом. Спешиваться недопустимо.

XCI

У одного знатока старинных обычаев спросили: «К куриката[140] на коробке прикрепляют шнурки. С какой стороны их положено прикреплять?!» И он ответил так:

— Существует два мнения: одно — это прикреплять их слева, другое — справа, поэтому, куда их ни приладь, ошибки не будет. Если это коробка для бумаг, шнурок большей частью прикрепляют справа, если это шкатулка для безделушек, обычно его прилаживают слева.

XCII

Есть такая трава — мэнамоми.[141] Если человек, ужаленный гадюкой, разотрет эту траву и приложит ее к ране, он сразу исцелится. Необходимо уметь распознавать ее.

XCIII

Не перечислить того, что, пристав к чему-либо, вредит ему. Для тела это вши; для дома — крысы; для страны — разбойники; для ничтожного человека — богатство; для добродетельного — сострадание; для священника — законоучение.

XCIV

Это — мысли, которые вызвали отклик в моей душе, когда я увидел записки под названием «Немногословные благоуханные беседы»,[142] где собраны высказывания почтенных мудрецов.

1. Если ты раздумываешь, делать это или не делать, то, как правило, бывает лучше этого не делать.

2. Тот, кто думает о грядущем мире, не должен у себя иметь ничего, даже горшка для соуса. Нехорошо иметь дорогую вещь, включая молитвенник и статуэтку Будды-охранителя.

3. Самое лучшее — жить как отшельник: ничего не имея, ни в чем не нуждаясь.

4. Вельможа должен стать простолюдином, мудрец — глупцом, богач — бедняком, талантливый человек — бездарным.

5. Нет ничего особенно сложного в стремлении постичь учение Будды. Главное, что для этого нужно, — освободившись плотью, не обременять душу мирскими заботами.

Кроме этого там и еще что-то было, да я не помню.

XCV

Первый министр Хорикава[143] был красивым и богатым. И еще отличала его любовь к роскоши. Сына своего — сиятельного Мототоси[144] — Хорикава определил управляющим сыскным департаментом и, когда тот приступил к несению службы, заявил, что китайский сундук, стоявший в служебном помещении сына, выглядит безобразно, и распорядился переделать его на более красивый. Однако чиновники, знающие старинные обычаи, доложили ему:

— Этот сундук переходил здесь из рук в руки с глубокой древности, и неизвестно, откуда он взялся: с тех пор прошли уже сотни лет. Когда во дворце от старости приходит в негодность какая-либо вещь из тех, что передаются из поколения в поколение, она служит образцом для изготовления новых, — так что лучше бы его не переделывать.