Записки офицера погранвойск - [46]

   - Оставь приказы до завтра. Надо подумать, - сказал генерал-лейтенант полковнику и тот, испросив разрешения, удалился. Без санкции Москвы объект уничтожать было опасно. Однако можно было создать такие условия, при которых уничтожение объекта и его консервация были бы единственно верным решением и принимать такое решение пришлось бы из-за скоротечности развития ситуации на месте, быстро и оперативно. Но сначала надо было прощупать мнение центра.

   Осложнения с Ираном были невыгодны для СССР. Виновного по головке не погладят. А камней преткновения могло возникнуть огромное количество. Не дай бог найдут там полезные ископаемые, или археологические артефакта для истории и науки! Как тогда делить эту чёртову гору между странами и единый пещерный комплекс, что ведёт непонятно куда? А если, не дай бог, это НЛО? Страшно подумать, что будет твориться, так и головы можно лишиться. А если утечка информации?

   Постепенно в у начальника войск округа начал складываться основной и два запасных плана, которые идеально перекрывали вероятные потери, были взаимозаменяемы и легко перетекали из одного в другой. И в то же время показывали всем, что руководство округа прилагало все видимые и возможные усилия для выполнения приказа Москвы. Однако же главной форсмажорной нотой Згерский поставил уничтожение пещеры. "Нет объекта и нет проблемы",- вспомнил он фразу приписываемую вождю всех времён и народов. Эта формула требовала основательной подстановки специальных условий. Такие вещи можно было совершать только совместно с руководством разведки и по согласованию с особым отделом.

   Старшине до таких высоких материй дела не было никакого. Его сейчас больше всего интересовала проблема - куда выбрасывать мусор?

   На следующий день ПРГ разбудил вопль дозорного. Разбуженные пограничники с оружием в руках кинулись к ограждению башни и наверх, где была наблюдательная площадка.

   - Чабана волки режут! - орал Вася, удерживая Арта, - стрелять надо! Порвут мужика!

   Внизу, правее нижней башни, стая волков окружила на мелководье реки овечью отару и методично резала баранов и овец, нападая на гурт с разных сторон, куда не успевал добежать охраняющий животных пастух. Хранитель овец не мог поспеть за согласованными действиями более чем двух десятков зверей. И бросал в хищников камни, над сбившейся в плотную кучу отарой, стараясь хоть как-то отвлечь их от овец. Мельхем, увидев фигуру с палкой и двустволкой в руках, перемахнул через каменную стену и кинулся вниз по склону, рискуя поломать себе ноги.

   - Дедааа! Дедааа! - орал он на бегу, прыгая с камня на камень.

   - Файзулла, ну? - татарин прилип к окуляру оптического прицела, выцеливая быстрые силуэты, а дядя Федя переживал, прилаживая рядом свой ствол.

   - Не, шустрые волчары, до них метров четыреста, надо ближе и из автомата очередью, - снайпер водил СВДэшкой за скачущими внизу мохнатыми хищниками и никак не мог выбрать момент для выстрела.

   - Вася, спусти Арта! И за мной все ВПБГэсники и Швец с пулемётом! Только осторожно по камням, пля! - дважды командовать не пришлось.

   - Бах! Бах! - гулко лупанула внизу двустволка, один из волков забился в агонии, окрашивая воду и брызги вокруг себя в красный цвет. Стоящие по шею в реке овцы сбились в плотный круг, из которого волки абсолютно безопасно вырывали то одно, то другое животное. Крики обезумевшей домашней скотины, привыкшей к уюту безопасных горных пастбищ и редким набегам леопардов, метались у подножия горы, сея панику и страх. Стая методично уволокла около десятка овец и ягнят, и теперь учила молодняк в полной безнаказанности своей охоты.

   Вожак не дал деду времени на перезарядку ружья. По команде главного самца два матёрых волчары окружили пастуха. Третий хищник разогнался и кинулся в ноги человеку. От удара по оскаленной морде ружьё переломилось надвое, нападающий взвизгнул, опрокидываясь в реку на подломленных лапах, хлебнул жидкости, которая попала и в уши, выпрыгнул из воды битым подранком. Но не убежал, а стал сзади, отвлекая от двоих, что заходили на деда с боков. Если бы пастух не завёл отару в воду, то и ему и всем подопечным давно пришёл бы конец. Вода тормозила движения хищников, при падении они могли запросто захлебнуться. Но и пастуху было не сладко. Уровень реки на месте, где проходила схватка, добирался до колен обороняющегося и также тормозил его движения, как и навал атакующих. Повинуясь молчаливому руководству альфа-лидера, оба оставшихся против деда самца кинулись на него одновременно с двух сторон. Пастух упал от рывка за одну из лодыжек, но зато вторую свою ногу он сумел защитить. Посох-палка с копьевидным наконечником вошла в бок того, кто нападал слева, и застряла в его теле кровожадным гарпуном, высасывая жизнь. Стремнина забурлила от кипящей в воде схватки. К борющимся с двух сторон мчалась подмога. Первым успел Арт. Огромная восточно-европейская овчарка имела в холке почти шестьдесят пять сантиметров, даже по меркам породы Арта надо было выбраковывать, и никаких шансов победить на какой-нибудь выставке он бы не поимел никогда. Но здесь, на просторе и медленной стремнине реки в застойном повороте русла высота собаки и её вес приобретали неоспоримые преимущества в схватке с такими же сильными и зубастыми лесными зверями. Пёс почти вдвое быстрее преодолевал расстояние, огромными прыжками рассекая мелководье широкими лапами. Пасть ищейки почти в полтора раза превышала своими размерами морды диких предков, а клыки контрастно торчали белыми голодными айсбергами на фоне красного языка и черных губ овчарки.