Записки о России генерала Манштейна - [44]

Еще зимою, граф Миних посылал в Очаков кондуктора с поклоном к паше и с поручением попробовать снять план города. Этому человеку турки едва позволяли смотреть в окно своей комнаты; тем не менее, желая угодить графу, он представил ему план шестиугольника, уверяя, что город таким именно образом укреплен. Из плана N видно, прав ли он был. А между тем на основании этого донесения, без всякого другого ознакомления, начали осаду.

14-го июля в город вступили генерал-майор Бахметев и инженерный полковник Братке во главе 2 драгунских полков, 12 баталионов пехоты и 2000 казаков. Из этого войска два полка назначались к отправлению в Кинбурн с полковником Веделем.

В уверенности, что турки будут пытаться отнять Очаков, русские распорядились снабдить его всем нужным и поставили его в такое положение, которое позволяло долго сопротивляться неприятелю. Туда свезли часть артиллерии и отрядили инженеров наблюдать за работами по укреплению. Гарнизона негде было поместить в совершенно разрушенном городе, и так он расположился лагерем вдоль переднего рва. Сейчас же началась работа над ретраншементом, который должен был окружить город с лица, имея справа лиман, а слева Черное море. Но как эта работа должна была долго протянуться, то с каждой стороны устроили два небольшие ретраншемента, а потом продолжали работать и над большим, но он никогда не был окончен. Эти линии должны были служить передовыми укреплениями, которые заставили бы неприятеля, в случае атаки, начать траншейные работы на весьма большом расстоянии. Оконченные верки были так хорошо устроены, что нельзя было опасаться взятия их штурмом.

Армия пробыла еще два дня в лагере под Очаковым, отдыхая после 13-дневных трудов; после чего Миних выступил в поход. Согласно с данными ему инструкциями, он должен был по взятии Очакова идти на Бендеры. Однако пришло известие, что неприятель выжег луга в той стороне. Кроме того, численность русской армии значительно уменьшилась, так как во время осады потеряно много людей, в Очакове оставлен гарнизон и сверх того было много больных; словом, из рядов ее выбыло от 20 до 24 тысяч человек со времени выступления в поход. Поэтому было решено, не удаляясь от Буга, сделать несколько переходов и контрмаршей, чтобы заставить неприятеля полагать, что идут на него. Но главная цель была прикрывать Очаков от турок, и не допускать их до осады города до тех пор, пока гарнизон не успеет исправить укрепления и не построит домов для жилья на время зимы.

22-го июля армия находилась в 60 верстах, или 15 лье, от Очакова, близ Буга. К ней присоединился генерал-поручик Леонтьев, который оставался назади с тяжелым обозом и подводами с провизией.

23-го числа, рано утром, армия выступила в поход; но едва она прошла четверть лье, как донские казаки, выезжавшие на разведки к стороне Бендер, донесли, что навстречу армии идет большой неприятельский отряд, а авангард его уже в половине лье. До сих пор так мало было слышно о неприятеле, что, казалось, армия шла в мирное время, так что хотя армия и подвигалась в несколько каре, однако обозу было дозволено обгонять войска или оставаться позади, смотря по тому, как удобнее было людям. Фельдмаршал, велев выступить, сам остановился, занявшись отправлением курьера ко двору. Едва он сел на лошадь, как неприятельский отряд ударил на его обоз и заодно и на обоз принца Брауншвейгского. Миних отрядил на них постоянно сопровождавшие его кавалерийские эскадроны, которые и отбили их; между тем неприятель успел убить несколько человек прислуги и увести несколько лошадей. Почти в то же время несколько тысяч турок и татар окружили исправлявших должность генерал-квартирмейстеров, полковника Фермора и подполковника Ливена. Эти господа, не ожидая дурной встречи, выехали вперед только со своими квартирмейстерами и фурьерами, числом всего-навсего 350 человек, не дожидаясь двух драгунских полков, которые должны были их конвоировать. Полковник Фермор приказал малочисленной команде своей спешиться и образовал из нее каре. Неприятель бросился на него — и конный, и пеший, но его несколько раз отбивали с большою потерею. Фурьеры так ловко стреляли, что ни один выстрел не дал промаха. Турки вздумали поджечь траву; но полковник Фермор взял свои меры, и прежде, нежели огонь мог коснуться его команды, он весьма искусно перевел ее на такое место, где нечему было гореть. Неприятель ударил на него вторично, но его снова отбили. Впрочем, квартирмейстерам не устоять бы против превосходного числа, если бы несколько полков не подоспели вовремя на выручку. В этой стычке русские потеряли 50 человек убитыми и ранеными, а 100 человек, большею частию прислуга, взяты в плен. Несколько бежавших невольников говорили, что неприятеля было 5000 турок и 10 тыс. татар, пришедших из Бендер, чтобы атаковать генерала Леонтьева до присоединения его к армии.

25-го числа генерал Бахметев доносил, что работы в Очакове значительно подвигаются и что туда прибыли запорожские казаки в числе 1500 человек на 38 судах; они проплыли и по Черному морю, и посетили острова, близ Крымского берега, но не нашли там жителей.