Записки о России генерала Манштейна - [33]

1736–1737 гг.

По прибытии армии в Перекоп, генерал-поручик Леонтьев дал знать фельдмаршалу, что он с корпусом своим подошел почти под самый Кинбурн и посылал своего адъютанта Зоммера к коменданту с требованием сдаться; комендант немедленно вступил в переговоры и сдал крепость под условием, что ему дозволят выйти с гарнизоном, состоящим из 2000 янычар, в Очаков. Таким образом взятие города Кинбурна не стоило России ни одного человека, да и в продолжение всей этой экспедиции только 2 или 4 человека были убиты в стычке. В городе содержались в неволе 250 русских, которых освободили; там же найдено 49 орудий и 3000 лошадей.

Казаки отняли у неприятеля 30 тыс. баранов и от 4 до 5 сотен рогатого скота, которые были скрыты им в лесу.

По взятии Кинбурна, генерал Леонтьев спокойно стоял с войском в лагере под крепостью. Дела у него не было, потому что ни турки, ни буджакские татары не покушались перейти за Днепр.

Фельдмаршал Миних простоял у Перекопа до 28-го августа, и в это время сделал несколько распоряжений относительно продовольствия войска и облегчения обратного пути в Россию.

Перекопский турецкий гарнизон, следовавший за армиею во время всех ее переходов, был отправлен под крепким конвоем в Украйну. Хан не выпускал русских купцов из плена, в противность условий последних договоров, поэтому и петербургский двор счел себя в праве отплатить тем же. Фельдмаршал известился, что небольшой пролив в Азовском море, примыкающий к перекопским линиям, так мелок во многих местах, что его можно переходить вброд, и что татары беспрепятственно переправляют через него большие отряды войска, с целью атаковать редуты, устроенные в степях для удобства сообщений с Украйною и для охраны идущих оттуда обозов. Миних отрядил генерал-майора Шпигеля с пятью полками драгун и 2000 казаков, с поручением препятствовать неприятелю выход из Крыма и строго наблюдать за всеми дорогами.

Несмотря на все принятые против татар предосторожности, эти разбойники успевали, однако, иногда уводить лошадей и скот русской армии, особенно со времени возвращения ее к Перекопу. По недостатку подножного корма в окрестностях лагеря, русские принуждены были выводить лошадей по ту сторону линии, в степи, за 24 версты от лагеря. Как ни остерегались эти отряды, однако татары несколько раз захватывают их врасплох, и в короткое время угнали до 1500 лошадей. Посылали за ними и в погоню, но без успеха.

Для сбережения запасов и фуража, который с каждым днем становился реже, фельдмаршал отправил запорожских и украинских казаков на их родину. Первым велено высыпать почаще небольшие отряды к стороне Очакова и Бендер, и стараться проведать о намерениях турок, как и о том, где стоит их армия.

Вследствие представления, сделанного фельдмаршалом двору о невозможности держаться долее в Крыму, он получил приказание отвести армии в Украйну. Для облегчения похода, он отрядил генерал-майора Магнуса Бирона с шестью драгунскими полками и 2000 донских казаков в конвой для больных армии.

25-го числа (июля) 3000 человек были откомандированы на линии для срытия их в нескольких местах и разрушения башен, в то же время стали подводить подкопы под стены города. 27-го числа вся артиллерия и гарнизон выведены из крепости, а 28-го, утром, русская армия вышла из Крыма двумя колоннами. Час спустя, мины были взорваны и разрушена часть стен и несколько домов города Перекопа.

Армия подвигалась беспрепятственно. Со дня выступления из Крыма по 27-е сентября, когда армия подошла к реке Самаре, неприятель ни разу не осмелился ее атаковать. Татары слишком были рады избавиться от непрошеных гостей, и к тому же у самих у них было много дела по устройству у себя порядка, так что им было уж не до преследования русских во время их отступления.

2-го сентября генерал-поручик Леонтьев с корпусом своим присоединился к армии, ведя за собою 20 тыс. баранов из тех 30 тыс., которые были уведены казаками; их роздали солдатам.

Господин Шпигель, которого первоначально отрядили с поручением препятствовать татарам переходить вброд Гнилое Море, получил приказание идти прямо на Бахмут и исследовать местность на пути туда, чтобы удостовериться, не легче ли идти в Крым этою дорогою, нежели вдоль Днепра. Оказалось, что преимущество на стороне бахмутской дороги: во-первых, путь был короче, во-вторых, удобнее было на походе достать лесу и воды. Вот почему в два другие похода, следовавшие за крымскою экспедициею, генерал Ласи всегда избирал эту дорогу. Корпус Шпигеля на пути своем только раз был атакован; неприятель, отраженный с большою потерею, уже не возобновлял нападения.

По приходе армии к реке Самаре, фельдмаршал сделал смотр всем полкам. Те из них, которые участвовали в крымском походе, представляли большую перемену; в начале похода они находились в полном комплекте[14], по окончании же похода, ни один полк не мог поставить в знаменной линии 600 человек. Таким образом, половина армии погибла в одном только походе, и замечательно то, что в бою пало или взято в плен неприятелем менее 2000 человек, включая сюда и казаков.

Один только корпус генерал-поручика Леонтьева сохранился в целости, так как он спокойно простоял под Кинбурном по взятии этой крепости.