Записки литературного негра - [11]
Журналистика - то же самое, и ещё хуже. Для журналиста я слишком робка, неловка, малоконтактна. Позвонить незнакомому человеку - трагедия. Добыть информацию путём интриги или натиска - китайская грамота. Единственный вид журналистики, где отдыхаешь душой - статьи для "Знака судьбы" о великих мастерах жанра ужасов. Но если писать только их, получишь (см. выше) всё тот же нищенский оклад кафедрального сотрудника. Круг замкнулся. От чего ушли, к тому и пришли.
Живи я в дописьменную или малограмотную эпоху, могла бы зашибать деньгу в роли бродячего рассказчика. В аудитории классов Аннинского, Бежина, Микушевича, когда мне предстояло там выступать, набивалось немало публики, которая ходила именно "на меня". Жаль, неловко как-то - пускать кепку по кругу… Да и много ли так насобираешь? А у меня, представьте, на тот момент - мама, которая вплотную собирается выйти на пенсию - и свекровь, которая уже вышла. (И ещё бабушка со стороны мужа, от дряхлости превратившаяся во младенца, за которой свекровь постоянно ухаживает…) И муж, который, чтобы нас кормить, по четырнадцать часов проводит за лотком в метро, на ногах, вдыхая миазмы и бактерии (дважды за полгода тяжело болел), не имея возможности ни присесть, ни поесть, ни в туалет выйти (не то всё разворуют) - короче, хоть и святой (лоток-то церковный), но адов труд, от которого начинали пить самые стойкие. И вот в такой момент мне подвернулась работа литературного негра. Конечно, проще было благородно отказаться. Но такое благородство с моей стороны весьма смахивало бы на свинство.
Гонорары литературного негра намного выше тех, которые я получала в лучшие свои журналистские времена. Но разве дело только в деньгах? Нет, угадали, не только в них…
"Неужели не могу издать свои романы?"
Хи-хи… Да если бы могла, разве стала бы "человеком с чёрным лицом"? И до, и после, и ныне - продолжаю время от времени предлагать их разным издательствам. Везде - отказ. Самое грустное, что знакомые (в том числе из издательского мира) спрашивают "Ну, а ты-то как?" - подразумевая, что для меня-то как раз опубликоваться - раз чихнуть, что мои-то рукописи любой редактор должен отхватить у меня с руками вместе. Как раз перед тем, как мне пришло то самое письмо от подруги, я чувствовала, что превращаюсь в непризнанного гения - довольно антипатичный человеческий тип. Предпочла стать нормальным, хоть и незримым, ремесленником. Всё-таки впервые в жизни мне предложили писать романы - пусть не на себя, пусть совсем не те, что мне хотелось бы - но главное, есть куда вылить это постоянно кипящее в голове варево из слов, есть куда приткнуть этих постоянно рождающихся персонажей, которые в меня набились, точно пассажиры автобуса в час пик, и всё входят новые и новые на остановках… Разумеется, удовольствие от заказных романов меньше, чем от собственных - но несравненно больше, чем от переводов и статей.
Представляю ли я, после восьми "чужих" романов, после восьми синопсисов - что требуется российским издательствам? Да, представляю: о том, что именно требуется, будет в одном из следующих выпусков. В состоянии ли забацать нечто подобное от своего имени? Вполне. Более того, мой редактор готов немедленно издать меня - как меня, в случае, если я соглашусь написать то, что он мне скажет… Загвоздка в том, что именно такой шаг я считаю полным и непоправимым падением писателя. В качестве литературного негра я продаю свой труд - но не себя. Соглашаясь же поставить собственное имя под произведением, написанным по чужим стандартам, лишаюсь права когда-либо поставить его под тем, что мне действительно дорого. Даже напиши я такое заёмное произведение, и даже стань оно популярным, это не выход: наоборот, худшая кабала, поскольку издатели будут требовать и впредь того же - не моего.
"They wanted Misery, Misery, Misery…"
Нетушки! То, что легко издаётся, пишу под чужим именем. И получаю за это деньги, которые, в числе прочих благ, предоставляют мне возможность писать своё. Нигде не издаваемое - но ведь я его, своё-то это, пишу, совершенно не думая об издательствах, о редакторах, о массовых запросах, сверяясь с иными эталонами… Писать надо для себя, а печататься - ради денег. Счастлив тот, для кого эти процессы совпадают.
И, в завершение, обращаюсь к литсоветовскому коллеге, комментарий которого стёрла - честное слово, не по злобе, а нечаянно, нажав не на ту кнопку, намереваясь как раз ответить. Отвечаю сейчас - во всеуслышание. То, что Вы назвали мой род занятий "интеллектуальной проституцией", меня совсем не обидело, напротив - спасибо за хорошую, хотя и запоздалую идею: назови я свои микромемуары "записками интеллектуальной проститутки", их, пожалуй, ожидал бы вящий успех! Увы, картина, которая вырисовывается в Вашем освещении, не соответствует действительности: так и представляется смазливая холёная штучка, которая, отвергнув нормальный семейный очаг, идёт на панель в поисках шальных денег. Мой случай иной. Представьте себе - старую деву… ну, не буквально старую, не восьмидесяти лет от роду - но уже совсем не двадцати пяти. И не двадцати девяти, и не тридцати двух даже… Глядя в зеркало, она видит, что не уродлива; ей дарят цветы, целуют ручки, отпускают комплименты её внешности и душевным качествам - и, тем не менее, никто не позвал её ни под венец, ни в постель. Подружки удивляются: "Что этим мужикам надо?" А тело девственницы звенит от гормонов, её распирают яйцеклетки, которые могли бы стать прекрасными мальчиками и девочками, она готова заселить своими детьми целую деревню, целый городской район! А у неё впереди - ничего, кроме климакса. Она уже думает, что все, включая зеркало, ей лгут, что она с личика сущий крокодил - но разве только красавицы имеют право исполнять своё женское предназначение? И вот она решается: выходит на улицу и отдаётся первому, кто посмотрел на неё благосклонно. И как же ей приятно услышать: "А ты, знаешь, баба что надо!" В точности, как мне приятно было услышать, что я в издательстве числюсь одним из лучших авторов…
Рассказ написан для конкурса психологической прозы «Бес сознательного-4» и занял на нём призовое место. Тема была заявлена как вражда между двумя колдунами, затрагивающая их потомков…
Слегка сюрной и довольно-таки юмористический ранний опыт, вдохновлённый художником, который чувствовал ужас мира, как никто другой.
Рекламный агент приезжает в постсоциалистическую Польшу из Америки, чтобы вступить во владение замком предков. А какие замки обходятся без призраков? И неясно, кто страшнее — прошлые или сегодняшние…
Однажды утром Майя решается на отчаянный поступок: идет к директору школы и обвиняет своего парня в насилии. Решение дается ей нелегко, она понимает — не все поверят, что Майк, звезда школьной команды по бегу, золотой мальчик, способен на такое. Ее подруга, феминистка-активистка, считает, что нужно бороться за справедливость, и берется организовать акцию протеста, которая в итоге оборачивается мероприятием, не имеющим отношения к проблеме Майи. Вместе девушки пытаются разобраться в себе, в том, кто они на самом деле: сильные личности, точно знающие, чего хотят и чего добиваются, или жертвы, не способные справиться с грузом ответственности, возложенным на них родителями, обществом и ими самими.
Жизнь в стране 404 всё больше становится похожей на сюрреалистический кошмар. Марго, неравнодушная активная женщина, наблюдает, как по разным причинам уезжают из страны её родственники и друзья, и пытается найти в прошлом истоки и причины сегодняшних событий. Калейдоскоп наблюдений превратился в этот сборник рассказов, в каждом из которых — целая жизнь.
История о девушке, которая смогла изменить свою жизнь и полюбить вновь. От автора бестселлеров New York Times Стефани Эванович! После смерти мужа Холли осталась совсем одна, разбитая, несчастная и с устрашающей цифрой на весах. Но судьба – удивительная штука. Она сталкивает Холли с Логаном Монтгомери, персональным тренером голливудских звезд. Он предлагает девушке свою помощь. Теперь Холли предстоит долгая работа над собой, но она даже не представляет, чем обернется это знакомство на борту самолета.«Невероятно увлекательный дебютный роман Стефани Эванович завораживает своим остроумием, душевностью и оригинальностью… Уникальные персонажи, горячие сексуальные сцены и эмоционально насыщенная история создают чудесную жемчужину». – Publishers Weekly «Соблазнительно, умно и сексуально!» – Susan Anderson, New York Times bestselling author of That Thing Called Love «Отличный дебют Стефани Эванович.
Действие романа разворачивается во время оккупации Греции немецкими и итальянскими войсками в провинциальном городке Бастион. Главная героиня книги – девушка Рарау. Еще до оккупации ее отец ушел на Албанский фронт, оставив жену и троих детей – Рарау и двух ее братьев. В стране начинается голод, и, чтобы спасти детей, мать Рарау становится любовницей итальянского офицера. С освобождением страны всех женщин и семьи, которые принимали у себя в домах врагов родины, записывают в предатели и провозят по всему городу в грузовике в знак публичного унижения.
Джозеф Хансен (1923–2004) — крупнейший американский писатель, автор более 40 книг, долгие годы преподававший художественную литературу в Лос-анджелесском университете. В США и Великобритании известность ему принесла серия популярных детективных романов, главный герой которых — частный детектив Дэйв Брандсеттер. Роман «Год Иова», согласно отзывам большинства критиков, является лучшим произведением Хансена. «Год Иова» — 12 месяцев на рубеже 1980-х годов. Быт голливудского актера-гея Оливера Джуита. Ему за 50, у него очаровательный молодой любовник Билл, который, кажется, больше любит образ, созданный Оливером на экране, чем его самого.
Михаил Ганичев — имя новое в нашей литературе. Его судьба, отразившаяся в повести «Пробуждение», тесно связана с Череповецким металлургическим комбинатом, где он до сих пор работает начальником цеха. Боль за родную русскую землю, за нелегкую жизнь земляков — таков главный лейтмотив произведений писателя с Вологодчины.