Записки кукловода - [41]

А еще в программе обещан Шайя — ведущим. Да-да, тот самый, Шайя Бен-Амоц, с радио. С какого радио… он уже и на телевидении гавкает, вместе с прочими псами. Что вы говорите, неужели? Надо бы посмотреть… по второму каналу или по первому?.. А черт его знает, не помню… Ну, все равно, какая разница? Главное, что этот за словом в карман не лезет. Да уж… этот скажет, так скажет… Вроде и впрямь будет весело, как вы думаете? Вроде, так… пойти, что ли, в самом деле? А почему бы и нет? Весь город собирается, даже отъявленные снобы в круглых очочках под академическими лбами, даже их толстые подруги в бесформенных балахонах. Если уж такие идут…

* * *

Не спится. Стараясь не разбудить жену, Битл осторожно выбирается из постели и, подобрав с кресла халат, выходит наружу. Обширная терраса пентхауза уставлена пальмами и плодовыми деревьями в кадках; Битл продирается сквозь них как в лесу… вот ведь захламила балкон, дура! Надо бы сказать, чтоб разредила. Хотя, ладно, пусть… нужно же бедняжке чем-то себя занять. Жена Арика Бухштаба не работает вот уже много лет.

Он проходит к перилам, туда, куда не достают жесткие пальмовые опахала, где чернеет небо с россыпью звезд, особенно крупных по причине молодости лунного месяца. Узенький серп лежит на спине высоко-высоко; чтобы добавить себе солидности, он притворяется неподвижным, но, если присмотреться, то можно заметить его отчетливое покачивание, необъяснимое, но простительное юношескому легкомыслию. Впрочем, Битла не интересует небо, как и другие детали, намалеванные далеко на заднике. Эти мелочи настоящий режиссер оставляет ассистенту. Арик вглядывается вниз, в юго-восточном направлении. Там находится завтрашняя авансцена, гигантская городская площадь. Вон она, видна в просвете между домами, яркая, голая, как бесстыдно выставленный напоказ пуп ленивого города, праздного и празднующего, как всегда.

Сейчас там заканчивают последние приготовления. Вообще-то, все уже готово; если что и осталось, так это — позаботиться о том, чтобы случайный подросток со скуки не порвал бумажные ленты лозунгов, чтобы грязные бомжи не растащили кумачовую ткань флагов, чтобы никакой хулиганствующий вандал не затеял наложить кучу посереди огромной сцены, где уже размечены места для почетных гостей и для артистов, где толстые жгуты кабелей змеятся к стационарным микрофонам и мощным кубам динамиков.

Накануне Битл лично проверил все мелочи. Похоже, что Ромку его неожиданная дотошность даже слегка обидела. Выпучил недоуменные глаза, развел руками:

— Да ты, никак, волнуешься, Арик? Когда я тебя подводил? Не первый раз митинг устраиваем…

— Это верно… — хлопнул его по плечу Битл. — Никогда не подводил. И не первый митинг это у нас. Но завтрашний день — особенный. Не забыл?

Конечно, не забыл. Покивал помощничек, поухмылялся, подмигнул заговорщицки: помню, мол, а как же… поди, мол, забудь такое. А того не знает, дурень, что главные-то ниточки незаметны даже его круглым преданным глазенапам, проложены совсем-совсем в другом месте, тонкие и незримые, известные только Битлу, да еще паре-тройке верных исполнителей. Хорош Рома, да не слишком надежен — уж больно много высоты набрал, вот-вот в самостоятельный полет запросится. Надо бы как следует прощупать соратничка… вот покончим с главным спектаклем, тогда и сделаем. А пока… пока погасил Бухштаб взгляд, потрепал Ромку по собачьему загривку, укрыл дальние планы под сердечной улыбкой.

Да видать, не совсем укрыл: уж больно чутко Ромкино сердце к хозяйскому настроению. Наверняка, уловил что-то, подлец. Потому что, когда собрался Битл уезжать, наклонился Ромка поближе к начальственному уху, зашептал, не шевеля губами, одним дыханием, чтобы никто не прочел, не дай Бог:

— Арик, меня Босс вызывал на прошлой неделе. Что, мол, с митингом, подготовка и все такое…

Битл на секунду напрягся. Неужели этот круглолицый клоун что-то разболтал? Но что? Что он знает, жалкая марионетка?

— Нет-нет, — заторопился Ромка. — Я об этом даже не начинал, ты не думай. Все, как ты велел. Я же помню: ты это с ним лично закрыл, в деталях. Зачем лишний раз волновать старика? Он сам разговор на тему навел. Вас, говорит, Роман, конечно, посвятили в детали Арикова плана?

Битл хмыкнул и взял Ромку за локоть.

— Ну?

— Ну и все… Да, говорю, конечно. А он так губами пожевал, ну, ты знаешь эту его манеру… и — снова про автобусы.

— И все?

— И все. Только знаешь, Битл… по-моему, он что-то себе думает… не то скрывает, не то подозревает… ты бы с ним поосторожнее, а? Старый человек, все-таки… много ли надо такому? Попереживал чуть-чуть и… страшно сказать…

Бухштаб тщательно изучил круглую Ромкину образину и остался доволен результатами. И впрямь ведь беспокоится помощничек. Забздел, мелкотравчатый. Все-таки, что ни говори, а понимает он, Битл, в людях. Не зря его «жуком» прозвали. Вот и Ромку раскусил заблаговременно. Обычная логика диктовала посвятить такого незаменимого человека, как Кнабель, в самое святая святых, на всю глубину плана. Но Битл еще несколько месяцев назад, обдумывая детали и состав участников, правильно рассудил, что лучше главный сюжет стороной пустить, в обход Ромочки. И ведь не ошибся! Мелкая рыбешка глубоко не заплывает. Пожалуй, такого и прощупывать пока не требуется, не дорос.