Записки из-под полы - [5]
Впрочем, после горячего молочного самогона водка показалась райским напитком.
* * *
При протокольной церемонии в Берлине на Александр-плац, когда Коль с Ельциным обходили российских визитеров, я норовил встать после Ю.М. Лужкова, вежливо уважая его неформальное старшинство. Но не тут-то было! Зоркий взгляд В.Н. Шевченко мгновенно замечал непорядок и менял нас местами, приговаривая: “Юрий Михайлович, вы — сопровождающее лицо, мэр, а он — министр, член официальной делегации. Подвиньтесь, пожалуйста”.
И такое бывало, правда, редко, почти никогда.
* * *
Однажды в Париже я был оскорблен и как Посол и как гражданин России.
Дело было 31 октября 2001 года. Первый визит В.В. Путина во Францию в качестве президента. И первое в истории посещение главы нашего государства (за все годы существования СССР и России) штаб-квартиры ЮНЕСКО на улице Фонтенуа.
Мы хорошо подготовились к визиту молодого президента. Вместе с протоколом Генерального директора я встречал В.В. у машины, и он был явно по-хорошему удивлен, когда увидел длинный ряд сотрудников секретариата ЮНЕСКО, которые вышли из своих рабочих кабинетов и долгими аплодисментами приветствовали его появление. В двух старых лифтах, набитых охраной и официальными лицами, мы поднялись на шестой этаж. Несколько секунд я был прижат животом к животу Путина, которого видел впервые, и думал, что бы ему такое сказать, но не успел и промолчал, только заметил вскользь про себя, что улыбка не его стиль.
В кабинете Генерального директора ЮНЕСКО заранее была предусмотрена рассадка, согласованная с охраной и новым протоколом Кремля. На столах лежали таблички (Д. Медведев, И. Иванов, В. Фортов и др.). Среди них было имя З.К. Церетели, Посла доброй воли ЮНЕСКО. И вдруг, когда мы достигли приемной и Коитиро Мацуура вышел навстречу Путину, охрана решительно преградила путь Зурабу Константиновичу.
— В чем дело? — спрашиваю, стараясь не привлекать внимания столпившихся в приемной представителей прессы, нашей и зарубежной.
— Указание администрации президента. Церетели там не нужен.
— Позвольте, но это я, полномочный представитель России, решаю, кто там нужен, а кто нет! Вы хоть понимаете, что Церетели является Послом доброй воли ЮНЕСКО?
Мне до сих пор стыдно перед Зурабом Константиновичем. Я не мог, к несчастью, устраивать публичный скандал перед камерами телерепортеров, глядя в удаляющуюся спину Путина, за которым обязан был следовать. Церетели остался за дверьми, в приемной.
“Все равно я Лужкова не предам!” — сказал мне позже Зураб.
Где-то далеко, за кулисами, разворачивался новый виток тайной борьбы между Кремлем и влиятельным мэром. И Церетели, как очень близкий Лужкову человек, оказался невольным заложником очередной клановой разборки.
Признаюсь, меня поразила тогда политическая мелочность и откровенно непрофессиональная бестактность этого сюжета.
Вечером за бутылкой бордо я слушал утешения академика Фортова, возглавлявшего нашу национальную комиссию по делам ЮНЕСКО. Утешал он чисто по-русски: “Ну что ты, господи, Женя, перестань переживать, против лома нет приема!”.
Этот “лом” не забуду, потому что были публично унижены не только Зураб и я, но и моя страна.
* * *
В 1992 году Министерство культуры выступило с идеей создания Российского культурного центра на стрелке Краснохолмского моста. У истоков этого проекта стояли драматург Михаил Шатров и Товарищество театральных архитекторов (Ю. Гнедовский). Правительство Москвы поддержало идею и зарезервировало за министерством землю на стрелке, возложив на него функции заказчика.
В проекте удачно сочетались культурно-просветительские функции с коммерческими (гостиница, офисные и торговые помещения, подземная автостоянка и пр.). Был подписан контракт по его реализации, сторонами которого стали правительство Москвы, Министерство культуры, акционерное общество “Москва — Красные холмы” и турецкая фирма “Энка”.
Надо сказать, что в певце незамутненного ленинизма внезапно проснулись менеджерские способности и коммерческая жилка. Я знал об этом и потому с чистой совестью рекомендовал М. Шатрова в президенты акционерного общества, надеясь, что наш проект будет в надежных руках.
Юрий Михайлович Лужков прибыл в Минкульт рассмотреть проектные чертежи и макет будущего культурного центра. Он остался доволен, но своей рукой (как некогда вождь всего прогрессивного человечества) подрисовал остроугольные башенки, венчающие будущие отели и офисы. С той поры эти башенки стали фирменным символом и явью новомосковской архитектуры лужковского периода. Мы пожали друг другу руки и с надеждой двинулись навстречу светлому будущему, даже не подозревая тогда, во что выльется культурная мечта на Краснохолмской стрелке.
Первая очередь была открыта с помпой. Лилось рекой шампанское, жарились шашлыки, произносились речи. Турки строили хорошо, на совесть; все были довольны.
Однако потом начались разногласия. Москомимущество (да и турецкая сторона) тянули одеяло в сторону повышенной коммерческой эксплуатации зданий, и строительство малоокупаемых объектов культуры им было не с руки. Возводились шикарные здания под гостиницы, офисные и торговые помещения. Первоначальные планы (театральный и выставочный залы, кинотеатр, улица культуры и пр.) остались на бумаге. Кроме Дома музыки с огромными пустыми пространствами, гигантскими лестничными пролетами и сомнительной акустикой, ничего из других объектов культуры построено не было. Министерство после моего ухода благополучно задвинули на задний план, и, соответственно, интересы культурного строительства были забыты или почти забыты.
В предлагаемой книге Михаил Васильевич Гладышев описывает становление и работу только одного процесса - развитие промышленной радиохимии - из всей большой отрасли атомной промышленности и атомной энергетики. Эта повесть ценна тем, что ее автор рос, набирался знаний, организаторских навыков совместно с развитием радиохимии, от лабораторных шкафов с химической стеклянной посудой, до крупнейшего завода с большим коллективом, сложного химического нестандартного оборудования, сложнейшим и опасным технологическим процессом.
Кай Люттер, Михаэль Райн, Райнер Моргенрот и Томас Мунд в ГДР были арестованы прямо на сцене. Их группы считались антигосударственными, а музыка - субверсивной. Далее последовали запреты на игру и притеснения со стороны правительства. После переворота они повстречали средневековых бродяг Марко Жоржицки, Андре Штругала и Бориса Пфайффера. Вместе они основали IN EXTREMO, написали песни с визгом волынок и грохотом гитар и ночью отпраздновали колоссальный успех. Мексика, Аргентина, Чили, США, даже Китай - IN EXTREMO объездили весь мир и гремели со своими творениями Sängerkrieg и Sterneneisen в первых строках немецких чартов.
Перед вами история без прикрас, рассказанная Максимом Леонидовым, — одним из лидеров бит-квартета «Секрет», автором и соавтором таких известных песен как «Домой», «Ленинградское время», «Именины у Кристины», «Привет», «Не дай ему уйти», «Видение» и многих других. В этой истории — только правда о себе, о семье, годах ученичества, истоках творчества, времени создания «Секрета», службе в армии, славе, шоу-бизнесе, друзьях, музыке, группе. «Мы сидели друг против друга и были абсолютно счастливы. Вот миг, к которому мы шли долго и упорно.
Перед вами необычайно смешные мемуары Дженни Лоусон, автора бестселлера «Безумно счастливые», которую называют одной из самых остроумных писательниц нашего поколения. В этой книге она признается в темных, неловких моментах своей жизни, с неприличной открытостью и юмором переживая их вновь, и показывает, что именно они заложили основы ее характера и сделали неповторимой. Писательское творчество Дженни Лоусон заставило миллионы людей по всему миру смеяться до слез и принесло писательнице немыслимое количество наград.
Основатель одной из самых известных рок-групп в мире рассказывает ее историю — с неожиданным юмором и человеческой теплотой, которую трудно предположить в огнедышащем Демоне.