Записки графини Варвары Николаевны Головиной (1766–1819) - [59]

28 января, у императрицы родился сын, которого назвали Михаилом, по обету, данному императором. Не было никакого труда давать надлежащее направление живому воображению государя, при его наклонности к мистицизму, и несколько лиц, приближенных к государю, занялись этим делом. Ходила молва, будто с первого дня царствования государя часовому Летнего дворца было видение Архангела Михаила; ему приписывали даже слова, значение которых было, впрочем, не совсем определенно. Как бы там ни было, но в скором времени после того велено было сломать старый Летний дворец, и император, по возвращении своем из Москвы, положил первый камень при закладке Михайловского дворца, на том самом месте, где был Летний. В продолжение всего своего царствования он с особенным старанием занимался возведением этого здания. Государь расстроил даже свои финансы вследствие той поспешности и стремления к роскоши, которые проявил он при постройке дворца, но едва только дворец был окончен постройкой, и его величество думал насладиться в нем жизнью, как этот же дворец сделался его могилой и поэтому был заброшен его наследником. При первом известии о чудесном видении часовому, император Павел дал обет, в случае, если у него будет еще сын, назвать его Михаилом.

В скором времени после разрешения императрицы от бремени, в Петербург приехал герцог Энгиенский к своему дедушке, принцу Конде, который уже два месяца как был там. Герцог Энгиенский представился их величествам на придворном балу в эрмитаже точно так же, как сделал это и принц Конде при своем прибытии. Летом 1797 года, после мира при Кампоформио, заключенного между Австрией и Францией, корпус принца Конде оказался без дела; тогда император Павел предложил ему службу и поместья в своем государстве. Предложение императора было принято с горячей признательностью. Князь Горчаков отправился за корпусом принца Конде, находившимся на Дунае, и привел его в Волынь, куда он прибыл в конце того же года. Герцог Энгиенский находился при корпусе и приехал в Петербург лишь после того, как корпус расположен был в Дубно. Принц Конде уже ожидал его там. Граф Шувалов послан был на встречу принца Конде через границу с шубами, которые он должен был поднести принцу от имени императора при его приезде в Петербург. Его высочеству был отведен Таврический дворец, так как дом Чернышева, который был куплен для принца императором, и на котором виднелась уже надпись «Hôtel de Condé» (отель Конде), не был еще окончательно отделан; принцу доложили при этом, что для него приготовлен ужин, к которому ему предоставляется пригласить кого пожелает. На другой день к принцу приехали с визитом оба великие князья и все высокопоставленные особы. Император вручил ему орден Андрея Первозванного и большой крест Мальтийского ордена. После этого никто никогда не мог понять, что было причиною того охлаждения, которое государь стал вскоре ему показывать. Принц Конде и герцог Энгиенский оставили Петербург в конце февраля, или в начале марта, 1798 года и отправились в Дубно. В продолжение этого года маркиз де-Монтессон осмотрел несколько губерний, в которых предположено было учредить несколько колоний для эмигрантов, но дело это не состоялось. В 1799 году, корпус принца Конде принимал не без славы участие в блестящем походе фельдмаршала Суворова, но, после этой кампании, намерения петербургского кабинета изменились, и принц Конде, уведомленный, что Россия готовится сблизиться с Бонапартом, начал вести переговоры с Англией, предлагая свой корпус этой державе, которая действительно и приняла его; но император Павел, узнав об этих переговорах и не желая, чтобы принц его предупредил, поспешил издать приказ о распущении корпуса. Корпус был тогда в Нижней Австрии. Англия, в свою очередь, вскоре расформировала его, и это славное войско, в былое время такое преданное, само собою распалось, так как многие из солдат и офицеров его возвратились во Францию.

Роды императрицы были трудны, но не опасны. Так как она в то время лишилась своего постоянного акушера, то пригласила акушера из Берлина. Этот господин, подкупленный, вероятно, теми, кто желал подорвать кредит императрицы и Нелидовой, именно Кутайсовым, объявил государю, что он не отвечает, за жизнь императрицы в случае вторичных родов. Это послужило источником всевозможных интриг, происходивших в течение года. Едва оправившись, императрица получила известие о смерти принцессы-матери в то время, когда ожидала ее в Россию. Ее величество была поражена этим несчастьем, и государь удвоил тогда внимание и нежность к своей супруге.

XV

Поездка императора Павла в Москву. — Девица Лопухина. — Отношение великого князя Александра и великой княгини Елисаветы к княгине Тарант. — Лорд Витворт и графиня Толстая. — Возвращение государя из путешествия. — Празднество в Павловске. — Переезд двора в Петергоф. — Союз России с Австрией. — Немилость государя к императрице и Нелидовой. — Граф Николай Румянцев. — Пребывание двора в Гатчине и переезд его в Петербург. — Перемены при дворе.. — Начало войны с Францией. — Суворов. — Характеристика Лопухиной. — Великая княгиня Анна Феодоровна и отъезд ее из России. — Отношения к ной великой княгини Елисаветы.