Записки графини Варвары Николаевны Головиной (1766–1819) - [20]

Мы рисовали или играли в секретаря; ее величество осведомлялась несколько раз о ходе нашей игры и очень забавлялась ею. Шувалова играла партию с г-жей Протасовой, дежурными камер-юнкерами, иногда с графиней Браницкой, приезжавшей время от времени в Царское Село.

Дворец в Царском Селе был выстроен государыней Елисаветой. Он обширен и очень красив, хотя построен в готическом стиле. Императрица Екатерина прибавила для себя отдельную пристройку в более изящном вкусе. Она находится в конце нескольких зеркальных и позолоченных зал, отделяющих ее апартаменты от помещения, где жил великий князь Павел, за ними находятся хоры, где государыня слушала обедню вместе с императорской фамилией и придворными дамами. Первый зал этого нового строения был украшен живописью; за ним следует другой, потолки и стены которого были украшены ляпис-лазурью, а пол паркетный, наполовину из красного дерева, наполовину из перламутра. Затем идет большой кабинет, за которым следует зал, отделанный китайским лаком. Налево спальня, очень маленькая, но очень красивая, и кабинет в зеркалах, отделенные друг от друга панно из очень красивого дерева. Этот маленький кабинет служит входом в колоннаду, которая видна в перспективе в дверях кабинета. На террасе, от которой начинается колоннада, находится обитый зеленым сафьяном диван и стол. Здесь рано утром ее величество занималась. Вся эта пристройка, очень просто отделанная, находится возле небольшой стены, которая выдается вперед. Обойдя ее, встречают слева прекрасный цветник, усеянный самыми красивыми и благоухающими цветами. С этой стороны терраса оканчивается роскошными залами. Направо гранитная решетка идет до самого сада; она украшена бронзовыми статуями, вылитыми в античном вкусе в Императорской Академии Художеств. Колоннада представляет собою стеклянную галерею с мраморным полом, вокруг которой идет другая открытая галерея с колоннами, поддерживающими крышу, откуда открывается обширный вид во все стороны. Крыша эта возвышается над двумя садами: старым, обыкновенным садом, старые липы которого осеняют маленькие комнаты террасы, и английским садом, с прелестным озером посредине. Это прекрасное жилище, обитаемое той, которая обладала всем, чтобы нравиться и привязывать к себе, представляло нечто волшебное. У императрицы был особенный дар облагораживать все окружающее, она давала смысл всему, и самый ограниченный человек переставал быть таким возле нее. В ее обществе всякий был доволен собой, потому что она умела говорить с каждым так, чтобы не приводить его в смущение и приноравливаться к пониманию каждого.

IV

Характеристика великого князя Александра Павловича и его невесты. — Великий князь Константин Павлович. — Приближенные к большому двору лица: графиня Шувалова, кн. Платон Зубов, гр. Строганов, И. И. Шувалов, Портков, камер-фрейлина Протасова. — Бракосочетание великого князя Александра Павловича. — Характеристика великого князя Павла Петровича и великой княгини Марии Феодоровны. — Прием турецкого посла. — Свекровь гр. Головиной. — Переезд двора весною 1794 г. в Царское Село. — Гр. Эстергази, гр. Штакельберг, гр. Головкин. — Великая княгиня Елисавета Алексеевна.

Императрица питала самую горячую привязанность к своему внуку, великому князю Александру. Он был красив и добр, но хорошие его качества, которые тогда замечались в нем и которые могли обратиться в добродетели, никогда не развились вполне. Его воспитатель, граф Салтыков[95], человек коварный, хитрый, склонный к интригам, беспрестанно внушал ему поведение, которое естественно разрушало в нем всякую искренность в характере, заставляя его постоянно обдумывать каждое свое слово и действие. Желая примирить императрицу с ее сыном, граф Салтыков вынуждал молодого великого князя с его добрым и прекрасным сердцем к вечному притворству; иногда сердце великого князя давало о себе знать, но воспитатель тотчас заботился о том, чтобы уничтожить эти порывы. Он внушал своему воспитаннику удаляться от императрицы и бояться отца; благодаря этому, великий князь испытывал постоянную борьбу с своим сердцем. Великий князь Павел старался развить в сыне вкус к военному делу; он заставлял Александра и его брата Константина присутствовать два раза в неделю на военных упражнениях в Павловске, приучая его к мелочной и ничтожной тактике, уничтожая в нем более широкое понимание военного дела, так как понимание этого не было связано с мундиром по прусскому образцу. Но, несмотря на все эти обстоятельства, которые легко могли дурно отозваться на человеке самого твердого характера, я должна отдать справедливость моему повелителю, что всепрощение так же близко его сердцу, как далека от него тирания; его нрав — кроткий и обходительный; в его разговоре чувствуется мягкость и изящество, в его стиле много красноречия, а во всех прекрасных поступках заметна полная скромность.

Принцесса Луиза, ставшая его супругой, соединяла вместе с невыразимою прелестью и грацией во всей фигуре замечательную для четырнадцатилетней девушки выдержку и умеренность. Во всех ее действиях заметны были следы заботливости уважаемой и любимой матери. Ее тонкий ум с замечательной быстротой схватывал все, что могло служить к ее украшению, как пчела, собирающая мед в самых ядовитых растениях; ее разговор дышал всей свежестью молодости; но она не была лишена правильности понимания. Я наслаждалась, слушая ее, изучая эту душу, столь мало похожую на другие: душа эта, совмещая в себе все добродетели, открыта была для всяких опасных влияний. Ее доверие ко мне возрастало с каждым днем, но оно вполне оправдывалось чувствами, которые я питала к ней. Добрая ее слава сделалась для меня оттого еще дороже, еще ближе моему сердцу. Первое лето, которое мы провели вместе, было только преддверием дружбы, продолжавшейся несколько дет. Она мне представлялась прекрасным молодым растением, стебли которого могли бы дать, при хорошем за ним уходе, прекрасные отпрыски, но которому бури и ураганы угрожали приостановить их дальнейшее развитие. Опасности, все увеличивавшиеся вокруг нее, удвоили мои заботы о ней. Я часто вспоминала с сожалением о ее матери, единственном существе, способном докончить ее воспитание, начатое так хорошо, и бывшем живым примером добродетели, который мог бы предохранить ее от иллюзий и увлечений.