Записки городского хирурга - [37]
Сватовство студента
Третьекурсник Владимир Белкин на курсе слыл человеком довольно бывалым. Как же, к своим 22 годам успел отслужить в армии и год поработать санитаром в хирургическом отделении. Так что на фоне своих однокурсников, поступивших в медицинский институт тотчас после средней школы, выглядел достаточно солидно. Вследствие этого голубоглазая хохотушка Марина, с которой Белкин встречался последние полгода, согласилась стать его женой, не задумываясь, но поставила значимое условие: Володя должен непременно приехать к ним в деревню и официально, как положено, просить ее руки у патриархальных родителей.
На дворе стоял студеный морозный декабрь, и в Володины планы посещение отдаленной деревни Ивановка, где проживали родственники невесты, определенно не входило. Но выбора не было, тем более что на зимних каникулах они собирались расписаться, официально заключив свой союз. Оттого со сватовством решил не затягивать.
Сегодня рано утром, 15 декабря, в субботу, Марина уехала домой в Ивановку готовить почву, а Володя собирался приехать позже, на последнем автобусе, чтоб в случае чего не турнули назад, зима все же!
Билет на автобус лежал у студента в кармане. Но чем ближе был старт, тем сильнее охватывало влюбленного студента неприятное волнение: все-таки первый раз едет свататься. Его друзья, Жека, Виталик и Серега, обитавшие с ним в одной комнате, решили помочь другу. В качестве моральной поддержки предложили выпить по «сто пятьдесят на дорожку» для снятия стресса. Володя не отказался и принял участие в дружеской попойке.
Студенты распили две бутылки по ноль пять на четверых, и у Володи неожиданно выросли крылья за спиной и прошел мандраж. Незаметно пролетело время, наступил вечер. Боясь опоздать, он оделся на скорую руку. Несмотря на тридцатиградусный мороз, натянул брюки без подштанников, тонкие носки, а пальто напялил прямо на рубашку, кофту и шарф вообще забыл, не удосужился захватить и рукавицы. Перед выходом Жека успел вручить ему непочатую бутылку водки.
– На, Вовчик, возьми с собой пузырь «беленькой»! Выпьешь с будущим тестем, а то они в деревне, наверно, и забыли, как водка-то настоящая выглядит: после горбачевского указа все сплошь самогон хлещут!
– Спасибо, Женя! – растрогался Володя, сунул гостинец во внутренний карман пальто и, стремительно покинув общежитие, помчался на автовокзал.
От общаги до автобусной станции расстояние порядка полутора километров. Влюбленный преодолел их за пять минут и, запыхавшийся и раскрасневшийся, влетел на посадочную платформу. Изо рта, с шумом превращаясь в клубы пара, вырывалось дыхание. Оттого толком и не расслышал объявленный автобус, лишь краем уха уловил:
– …на Ивановку отправляется от третьей платформы.
Жених лихорадочно принялся искать глазами третью платформу, но тут его внимание привлек автобус, выруливавший на выход. Решив, что тот идет до Ивановки, бросился наперерез, размахивая руками. Автобус остановился и, подобрав опоздавшего путника, продолжил движение.
Салон оказался забит под завязку. На сиденьях, прижавшись друг к другу массивными задами, ехали торговки с рынка, в проходе скрючились студенты, двинувшие на выходные к родителям. Все как один дружно повернули головы и стали изучать нового пассажира. Подвыпившему студенту было все по барабану. Улыбаясь, он продемонстрировал присутствующим билет:
– Что смотрите? Билет у меня имеется!
Раскрасневшийся Володя, несмотря на жуткий мороз, расстегнулся: из-под пальто виднелась модная голубая рубашка с сочным малиновым галстуком. Отдышавшись, прислонился к двери и стал пристально вглядываться в замерзшее окно. Несмотря на то, что часы показывали 18–15, на улице уже стало довольно темно. Простояв минут десять и ничего не увидев, обратился к симпатичной девушке стоящей рядом:
– Извините, а мы уже проехали пост ГАИ?
– Какой пост ГАИ? – удивилась соседка и отодвинулась на всякий случай от дыхнувшего в лицо перегаром студента.
– Обыкновенный, у поворота на Ивановку, – пояснил Володя.
– Не знаю, о чем идет речь, но тут нет никакого поста, и автобус этот едет в Тамбовку, – ответила девушка и отвернулась.
– Вы шутите, какая Тамбовка? – удивился студент. – Мне в Ивановку надо!
– В Тамбовку! – подтвердил парень, стоявший неподалеку.
Володя обвел удивленными глазами участливых пассажиров, которые согласно кивали головами. Страшная догадка пронзила его.
– Товарищ водитель! Товарищ водитель! – завопил Белкин. – Остановите автобус, пожалуйста! Остановите!
– Что там такое? – недовольно отозвался шофер, не выпуская из виду дорогу.
– Я не в тот автобус сел! Мне в Ивановку надо, а не в Тамбовку! Остановите! – взмолился жених. – Меня в Ивановке невеста ждет! Я же свататься еду. Ну остановите же, наконец!
– Ну ты, паря, и разиня! – заметил водитель, останавливая автобус. – Ивановский же следом за мной выезжал через пять минут. И куда ты сейчас пойдешь? Чай, зима на дворе, померзнешь!
– Не замерзну! Я попутку поймаю, вы только покажите направление, – попросил студент.
– Эх, не дело ты задумал, паря! Не дело! Доезжай до Тамбовки, там переночуешь в гостинице и утром поедешь в Ивановку, – предложил водитель автобуса.
«Я рвался в бой: жаждал резать и шить не под пристальным присмотром профессорско-преподавательского состава кафедры хирургических болезней, а сам! Можно было остаться в городе, но юношеский максимализм взял вверх над здравым смыслом, и я поехал работать на периферию.— Ты уже восьмой хирург за последние три года, — сообщил мне заведующий хирургическим отделением.— Как? — изумился я. — Восемь хирургов за три года? А что тут, аномальная зона?— Да нет, — грустно улыбнулся доктор. — Трудностей испугались.— Ну, я трудностей не боюсь, — самоуверенно заверил я. — Вот, вышел раньше на два дня.Как оказалось, напрасно…»Дмитрий Правдин действительно сразу после института устроился работать районным хирургом.
– Какой унылый видок, – громко нарушил молчание, царившее в автобусе – Рома Попов, коренастый, черноволосый семнадцатилетний юноша, сидевший в левом ряду салона у окна, что сразу за водителем, – неужели нам тут целый месяц чалиться? Но ему никто не ответил. Будущие студенты медики, а пока еще отправленная в колхоз бесправная абитура, не горели желанием шевелить языком в такой пропылённой духоте и вступать в сомнительные дискуссии. Не спасали пассажиров и открытые настежь окна: в салоне жутко пахло бензином и раскаленным железом – автобус внутри почему-то почти не охлаждался.
Перед вами книга от одного из лучших авторов серии «Приемный покой» Дмитрия Правдина, питерского хирурга, который частенько уезжает работать в маленькие сельские больницы.Байки в духе черного юмора, которые так популярны в наше время — это ужасная, смешная и очень-очень знакомая действительность. Хирург Правдин с иронией относится и к себе, и к своим любимым пациентам.
История Дмитрия Правдина потрясла Россию. Обвиненный в убийстве любовницы Натальи на отдыхе в Тунисе, врач из Санкт-Петербурга попадает в местную тюрьму. Эта книга — мемуары, написанные им после завершения жуткой эпопеи. Быт и порядки арабских казематов, пытки и психологическое воздействие — как на самом деле выглядят арабские страны, стоит сделать лишь шаг от благополучных курортов? Развязка этой детективной истории ошарашит вас. Кто же убил Наталью и как можно вырваться из арабской тюрьмы — драматичные приключения на страницах реальной биографии.
Только самые страшные, откровенные и увлекательные байки от бывалого хирурга. Неадекватные пациенты, их родственники, коррумпированные коллеги, равнодушный медперсонал – со всем этим приходилось сталкиваться любому врачу, да и пациенту тоже. Вся изнанка нашей медицины глазами много повидавшего, но не ставшего равнодушным врача. Читая эту книгу, помните, не всякая байка – выдумка.
Дмитрий Правдин действительно сразу после института устроился работать районным хирургом. Этот роман полностью реален! Дмитрий вел дневник, поэтому более уморительного, восхитительного и ужасающего чтива не видели даже прожженные любители медицинских сериалов и книг!
Перед вами грустная, а порой, даже ужасающая история воспоминаний автора о реалиях белоруской армии, в которой ему «посчастливилось» побывать. Сюжет представлен в виде коротких, отрывистых заметок, охватывающих год службы в рядах вооружённых сил Республики Беларусь. Драма о переживаниях, раздумьях и злоключениях человека, оказавшегося в агрессивно-экстремальной среде.
Выпускник театрального института приезжает в свой первый театр. Мучительный вопрос: где граница между принципиальностью и компромиссом, жизнью и творчеством встает перед ним. Он заморочен женщинами. Друг попадает в психушку, любимая уходит, он близок к преступлению. Быть свободным — привилегия артиста. Живи моментом, упадет занавес, всё кончится, а сцена, глумясь, подмигивает желтым софитом, вдруг вспыхнув в его сознании, объятая пламенем, доставляя немыслимое наслаждение полыхающими кулисами.
Эта повесть или рассказ, или монолог — называйте, как хотите — не из тех, что дружелюбна к читателю. Она не отворит мягко ворота, окунув вас в пучины некой истории. Она, скорее, грубо толкнет вас в озеро и будет наблюдать, как вы плещетесь в попытках спастись. Перед глазами — пузырьки воздуха, что вы выдыхаете, принимая в легкие все новые и новые порции воды, увлекающей на дно…
Ник Уда — это попытка молодого и думающего человека найти свое место в обществе, которое само не знает своего места в мировой иерархии. Потерянный человек в потерянной стране на фоне вечных вопросов, политического и социального раздрая. Да еще и эта мистика…
Футуристические рассказы. «Безголосые» — оцифровка сознания. «Showmylife» — симулятор жизни. «Рубашка» — будущее одежды. «Красное внутри» — половой каннибализм. «Кабульский отель» — трехдневное путешествие непутевого фотографа в Кабул.
Книга Сергея Зенкина «Листки с электронной стены» — уникальная возможность для читателя поразмышлять о социально-политических событиях 2014—2016 годов, опираясь на опыт ученого-гуманитария. Собранные воедино посты автора, опубликованные в социальной сети Facebook, — это не просто калейдоскоп впечатлений, предположений и аргументов. Это попытка осмысления современности как феномена культуры, предпринятая известным филологом.