Записки гаишника - [20]

Мои друзья не из ГИБДД, знавшие меня вне работы, не могли понять, как я мог так привязаться к какой-то дерьмовой «девятке». «Это же русский автомобиль», – закатывали они глаза.

Ну и что такого, что русский! Я вообще-то очень люблю свою Родину. Я знаю, как она устроена, сам являюсь винтиком ее системы, каждый день вижу весь механизм изнутри.

Такие вот дерьмовые, как вы говорите, «девятки» – такие же неотъемлемые части России, как и берущие взятки гаишники. Наверняка многие слышали анекдот про то, как русские и американцы решили провести необычный эксперимент по обмену опытом сотрудников полиции двух стран. Дорожные полицейские США приехали в Россию наводить порядок на наших дорогах, а наши гаишники полетели в Штаты «приобретать опыт». Прошел месяц. Высокое начальство требует доложить о результатах. Ему докладывают: «Наши первое время пытались брать взятки». Начальство матерится, потом спрашивает: «Ну а как американцы?» Им отвечают: «Первое время пытались не брать взятки».

Этим я хочу сказать, что в появлении на свет такого автомобиля, как «девятка», виновато не одно только государство или власти, на которые принято валить все на свете. Хочешь жить по-человечески и чтобы обходились с тобой не как с быдлом – начни с себя. Поработай над собой в первую очередь.

Зато если ты хоть раз ездил на русском автомобиле на дальние расстояния, он в пути сломался, и ты сам сообразил, как его починить, считай, ты уже прошел определенную школу жизни.

В общем, любили мы с Васьком нашу «девяточку» как родную. Другой служебный автомобиль нам тогда, на заре нашей карьеры, пока не полагался, поэтому мы холили и лелеяли ее как могли.

Прокачали ее на собственные, разумеется, деньги по полной программе. У нее и звук стал самый наикрутейший, и диски литые, и синяя подсветка под днищем, и сиденья полностью поменяли – в общем, намарафетили, как могли. Даже начинку полностью поменяли – вставили движок от нормальной тачилы. С виду вроде «девятка», а внутри – секрет. Настоящий тигр, а не машина! Одно удовольствие было на ней ездить.

Водители, которые садились к нам на заднее сиденье, чтобы подождать, пока мы заполним протокол, даже забывали, где и с кем они находятся. Разевали рот и рассматривали наш салон, будто они впервые в жизни оказались в буддийском храме. Такая вот у нас была «девятка».

Слава о ней ходила на все отделение. Не среди начальства, конечно, – им русские автомобили не очень интересны, хотя и до них доходили слухи. Знаменита она была среди наших обычных парней, таких же дорожных инспекторов, как мы с Василием.

И вот в один прекрасный день какой-то шутник снял видео с нашей «девяткой» на телефон, как она газует, грязь летит из-под колес, а потом мы на ней лихо разворачиваемся. Такой короткий ролик. Тот парень еще каким-то образом умудрился музыку, такое техно, на это видео наложить, в общем, смотрелось, что надо. Нас с Васьком даже гордость разобрала.

Не знаю как, но в результате этот ролик дошел аж до самого начальника отделения. Мы с напарником об этом узнали, когда наш шеф вызвал нас к себе после утреннего развода, где коллег распределяли на маршруты, и прямо сказал, что начальство увидело видео и хочет покататься на нашей «девятке».

Ваську это почему-то сразу не понравилось, уж не знаю почему. Вышли мы из кабинета, а он насупился и пробурчал: «Не к добру это». А я не мог понять, в чем дело, что за ерунду он такую городит, не может порадоваться, что наше с ним детище стало такой знаменитостью, что аж до самого верха слава о нем дошла.

Я не мог дождаться вечера, чтобы увидеть реакцию Николая Сергеевича, назовем его так, когда он прокатится в нашей малышке. Васек весь день на маршруте был мрачнее тучи. Как оказалось, не зря. У этого человека вообще очень сильная интуиция, а может, просто все дело в том, что он старше и дольше меня в профессии, успел уже к тому моменту научиться чувствовать людей безошибочно и предсказывать некоторые жизненные ситуации.

Когда, наконец, наступил долгожданный час смотрин, Николай Сергеевич, внимательно изучив красивые наши литые диски, попросил меня сесть за руль и самостоятельно повернуть ключ в замке зажигания. Как только я это сделал, на асфальт брызнули синие лучи установленной нами синей подсветки. Николай Сергеевич поднял левую бровь.

Затем мы пригласили его в салон, и он сел на пассажирское сиденье, попросив Васька переместиться назад. Тот, конечно, тут же подчинился, но при этом тяжело вздохнул, как бы намекая мне, что вот они, начались уже неприятности. Я только ухмыльнулся.

Николай Сергеевич внимательно осмотрел салон, наши фирменные сиденья, обитые синим бархатом под цвет подсветки, и произнес тихо: «Интересно». При этом Васек, который на своем веку уже много чего повидал, затрясся мелкой дрожью, хотя внешне казалось, что ничего не предвещало беды.

Тут уже и я начал как-то переживать. Вроде бы ничего страшного не произошло. Наверное, просто проклятый напарник передал мне свое дурацкое настроение бабы перед месячными, которая волнуется и расстраивается из-за любого пустяка.

Так и хотелось ему сказать: