Записки - [71]
Внимая посланному ко мне от Святейшего Синода, Государственного Совета и Правительствующего Сената прошению о воздвигнутии мне в престольном граде памятника и принятии наименования Благословенный, не мог я, во глубине души моей, не почувствовать величайшего удовольствия, видя, с одной стороны, действительно свершившееся над нами благословение Божие, а с другой, чувствование государственных сословий, подносящих мне самое для меня звание лестнейшее, ибо все старания и помышления души моей стремятся к тому, чтобы теплыми молитвами призывать на себя и на вверенный мне народ Божеское благословение, и чтобы быть благословляемому от любезных мне верноподданных, любовь вообще от всего рода человеческого; сие самое есть верх моих желаний и моего благополучия! Но при всем тщании моем достигнуть до сего, яко человек, дерзновенно мыслить, что я уже достиг до сего и могу сие звание принять и носить! Тем паче почитаю я оное с правилами и образом мыслей моих несогласным, что всегда и везде преклоняя верноподданных моих к чувствам скромности и смирению духа, сам первый покажу несоответствующий к тому пример; сего ради, изъявляя совершенную мою признательность, убеждаю государственные сословия оставить оные без всякого исполнения; да соорудится мне памятник в чувствах ваших, как оный сооружен в чувствах моих к вам! Да благословляет меня в сердцах своих народ мой, как я в сердце своем благословляю оный. Да благоденствует Россия, и да будет надо мною и над нею благословение Божие!»
На подлинном подписано собственною Его Императорского Величества рукою тако: Александр.
Тогда император был во всей своей славе: русскими — обожаем, в Европе — превозносим, не только как победитель, но как величайший политик, великодушный и скромный благотворитель рода человеческого; все несли ему в дань свои души и сердца. Со времени Аустерлицкого сражения, за несправедливый гнев его к Кутузову и оскорбление других генералов понапрасну, он отвлек сердца подданных своих, но после торжества его все было забыто. Ожидали, что мир доставит России благоденствие, что император будет более заниматься внутренним устройством государства, что он, увидя настоящую цель военной службы, не будет заниматься мелочною; но впоследствии оказалось противное, и военная служба сделалась несноснее и труднее; от генералов требовали то, что требовалось от низших классов офицеров.
[1815]. В 1815-м году монархи и уполномоченные съехались в Вену на конгресс[283], где сделано положение владениям всех, участвовавших в войне с Франциею. Австрия получила в свое владение все, прежде ей принадлежавшее в Верхней Италии со включением бывшей Венецианской республики. Король Иоахим[284] остался неаполитанским королем. Папа при прежних своих церковных владениях. Сардинский король[285] получил прежнее свое королевство. Эрцгерцогине Марии-Луизе, бывшей женою Наполеона, даны герцогства Пармское и Пьяченское. Голландия названа Нидерландским королевством с присоединением всех Нидерландов.
Король Прусский получил все прежние свои владения, взамен герцогства Варшавского, кроме Великого Герцогства Познанского, часть земель от Саксонии и за Рейном. Швеция получила Норвегию, взамен которой уступлена шведская Померания. Англия получила под свое покровительство Ионическую республику. Варшавское герцогство названо Царством Польским и присоединено к Российской империи. Наполеону с титлом императора оставлен остров Эльба как особое правление, позволено ему иметь до 800 человек войска и несколько небольших судов.
Когда союзные монархи занимались устройством государств в Европе, тогда Наполеон со своим войском выехал из острова Эльбы и произвел во Франции революцию. Народ скоро к нему пристал, равно и войска, его обожавшие, по пути к Парижу к нему приставали; ничто не могло противиться торжественному его маршу. Король выехал в Гент, где и оставался до времени вторичного низвержения Наполеона.
Как скоро дошли известия о сем событии союзным монархам, бывшим на конгрессе, они тотчас послали повеление, чтобы войска их шли к границам Франции.
Наполеон снова провозгласил себя императором французов, король Неаполитанский объявил себя его союзником и шел с армиею своею с ним соединиться.
Наполеон, набрав войска, пошел атаковать англичан и пруссаков в Нидерландах. Прусская армия под командою Блюхера встретила его, была разбита и ретировалась к своим подкреплениям. Наполеон пошел против английской армии под начальством Веллингтона в позиции при Бель-Альянс[286] и атаковал оного; уже англичане начали ослабевать, как Блюхер, получив подкрепления, пришел вовремя и стремительно ударил во фланг французов; англичане, ободрившись, атаковали их с лица. Тогда поражение Наполеона было совершенно. Он потерял всю артиллерию, и бегство его уподобилось как из России и из-под Лейпцига. Обе союзные армии преследовали по пятам неприятеля без отдыха до самого Парижа. Наполеон вторично отрекся от престола, уехал к берегам Британского пролива, где и отдался в покровительство Англии.
Фельдмаршал Веллингтон и Блюхер потребовали сдачи Парижа [и] вошли в оный; король Людовик XVIII возвратился в свою столицу, объявил прощение всеобщее, кроме некоторых лиц, как-то: маршала Нея расстреляли и некоторых других, более способствовавших к измене. Я не пишу историю чужих государств, а потому о всем, там происходившем, умалчиваю.
Это издание подводит итог многолетних разысканий о Марке Шагале с целью собрать весь известный материал (печатный, архивный, иллюстративный), относящийся к российским годам жизни художника и его связям с Россией. Книга не только обобщает большой объем предшествующих исследований и публикаций, но и вводит в научный оборот значительный корпус новых документов, позволяющих прояснить важные факты и обстоятельства шагаловской биографии. Таковы, к примеру, сведения о родословии и семье художника, свод документов о его деятельности на посту комиссара по делам искусств в революционном Витебске, дипломатическая переписка по поводу его визита в Москву и Ленинград в 1973 году, и в особой мере его обширная переписка с русскоязычными корреспондентами.
Настоящие материалы подготовлены в связи с 200-летней годовщиной рождения великого русского поэта М. Ю. Лермонтова, которая празднуется в 2014 году. Условно книгу можно разделить на две части: первая часть содержит описание дуэлей Лермонтова, а вторая – краткие пояснения к впервые издаваемому на русском языке Дуэльному кодексу де Шатовильяра.
Книга рассказывает о жизненном пути И. И. Скворцова-Степанова — одного из видных деятелей партии, друга и соратника В. И. Ленина, члена ЦК партии, ответственного редактора газеты «Известия». И. И. Скворцов-Степанов был блестящим публицистом и видным ученым-марксистом, автором известных исторических, экономических и философских исследований, переводчиком многих произведений К. Маркса и Ф. Энгельса на русский язык (в том числе «Капитала»).
Один из самых преуспевающих предпринимателей Японии — Казуо Инамори делится в книге своими философскими воззрениями, следуя которым он живет и работает уже более трех десятилетий. Эта замечательная книга вселяет веру в бесконечные возможности человека. Она наполнена мудростью, помогающей преодолевать невзгоды и превращать мечты в реальность. Книга рассчитана на широкий круг читателей.
Биография Джоан Роулинг, написанная итальянской исследовательницей ее жизни и творчества Мариной Ленти. Роулинг никогда не соглашалась на выпуск официальной биографии, поэтому и на родине писательницы их опубликовано немного. Вся информация почерпнута автором из заявлений, которые делала в средствах массовой информации в течение последних двадцати трех лет сама Роулинг либо те, кто с ней связан, а также из новостных публикаций про писательницу с тех пор, как она стала мировой знаменитостью. В книге есть одна выразительная особенность.
Имя банкирского дома Ротшильдов сегодня известно каждому. О Ротшильдах слагались легенды и ходили самые невероятные слухи, их изображали на карикатурах в виде пауков, опутавших земной шар. Люди, объединенные этой фамилией, до сих пор олицетворяют жизненный успех. В чем же секрет этого успеха? О становлении банкирского дома Ротшильдов и их продвижении к власти и могуществу рассказывает израильский историк, журналист Атекс Фрид, автор многочисленных научно-популярных статей.
Сборник содержит воспоминания крестьян-мемуаристов конца XVIII — первой половины XIX века, позволяющие увидеть русскую жизнь того времени под необычным углом зрения и понять, о чем думали и к чему стремились представители наиболее многочисленного и наименее известного сословия русского общества. Это первая попытка собрать под одной обложкой воспоминания крестьян, причем часть мемуаров вообще печатается впервые, а остальные (за исключением двух) никогда не переиздавались.
Внук известного историка С. М. Соловьева, племянник не менее известного философа Вл. С. Соловьева, друг Андрея Белого и Александра Блока, Сергей Михайлович Соловьев (1885— 1942) и сам был талантливым поэтом и мыслителем. Во впервые публикуемых его «Воспоминаниях» ярко описаны детство и юность автора, его родственники и друзья, московский быт и интеллектуальная атмосфера конца XIX — начала XX века. Книга включает также его «Воспоминания об Александре Блоке».
Долгая и интересная жизнь Веры Александровны Флоренской (1900–1996), внучки священника, по времени совпала со всем ХХ столетием. В ее воспоминаниях отражены главные драматические события века в нашей стране: революция, Первая мировая война, довоенные годы, аресты, лагерь и ссылка, Вторая мировая, реабилитация, годы «застоя». Автор рассказывает о своих детских и юношеских годах, об учебе, о браке с Леонидом Яковлевичем Гинцбургом, впоследствии известном правоведе, об аресте Гинцбурга и его скитаниях по лагерям и о пребывании самой Флоренской в ссылке.
Любовь Васильевна Шапорина (1879–1967) – создательница первого в советской России театра марионеток, художница, переводчица. Впервые публикуемый ее дневник – явление уникальное среди отечественных дневников XX века. Он велся с 1920-х по 1960-е годы и не имеет себе равных как по продолжительности и тематическому охвату (политика, экономика, религия, быт города и деревни, блокада Ленинграда, политические репрессии, деятельность НКВД, литературная жизнь, музыка, живопись, театр и т. д.), так и по остроте критического отношения к советской власти.