Записки - [63]
Главное начальство над армиею поручено было фельдмаршалу графу Каменскому, который к оной прибыл тогда, когда уже французы начали военные действия; по каким причинам он скоро оставил армию, верно никто не знал. Вместо него принял начальство армии генерал Беннингсен[236].
О действии наших войск я скажу только поверхностно: баталии наши, выигранные по реляциям: под Пултуском, Прейсиш-Эйлау и прочие, — оканчивались всегда ретирадою, что не очень всех русских радовало, привыкши слышать в царствование Екатерины и при Павле [о] славной кампании Суворова в Италии, действовавшего всегда наступательно. Тогда, когда часть французской армии занята была осадою Данцига, тогда наша армия была совершенно без действия, когда же Данциг сдался и французская армия соединилась, тогда Беннингсен предпринял разные неудачные атаки; подобные ошибки и несообразные предприятия ощутительно показывают худой успех кампании. В мае государь прибыл в Тильзит. Претерпенное поражение под Фридландом принудило нашу армию ретироваться к своим границам и занять позицию за Неманом. В Тильзите заключен мир. Государь и король Прусский[237] имели с Наполеоном свидание на плоту, утвержденном посреди Немана, где положено основание мира между воюющими государями: русские границы остались неприкосновенно те же с присовокуплением Тарнопольской области. Прусское королевство приведено в ничтожное положение. Из земель по левую сторону Эльбы составлено Вестфальское королевство, которого королем сделан был брат Наполеона Иероним. Курфюрст Саксонский[238] возведен в достоинство короля и получил герцогство Варшавское, составленное из всех отторгнутых от Польши владений королями Прусскими. Все крепости прусские, взятые Наполеоном, остались занятыми французами.
При возвращении государя в С.-Петербург чрез Ригу спросил [он] тогда бывшего военного губернатора A. A. Беклешова: «Что же не поздравляешь меня с миром?» Тот ему отвечал: «Государь, мы не привыкли радоваться таковым невыгодным мирам».
Милицию велено распустить, с позволением помещикам и казенным поселянам взять обратно тех ратников, коих пожелают, а которых пожелают оставить на службе, тем дать зачетные рекрутские квитанции; оставшимся на службе сделать разбор: рослых и лучших людей в гвардию, потом в армию, потом в гарнизоны, потом в крепостную работу, а уже совсем неспособных — в пожарную команду. Всем служившим в милиции дворянам даны золотые медали на владимирской ленте и позволено им носить милиционные мундиры с отличием, какие места они занимали; многие награждены орденами, в числе которых и я получил орден Св. Анны 2-ой степени, украшенный алмазами.
Из Казанской милиции поступило в армию, гвардию и гарнизоны более 4 тысяч человек, в оружейный Ижевский завод Вятской губернии, учреждавшийся г<осподино>м Дерябиным, 2 тысячи человек. Назначенных в армию и гарнизоны приказано было отправить на подводах в Кавказский корпус, разделяя по 500 человек в партию, и каждую при двух начальниках из дворян, служивших в милиции, и с обещанием, которые довезут исправно, наградить их следующими чинами.
По сдаче отчета в людях, суммах и провианте, отправился я в Москву. Отправленные мною команды на Кавказ не скоро доставили мне квитанции в доставлении ратников, ибо задержаны были при возвращении в карантине, по случаю бывшей там заразы; между тем военный министр граф Аракчеев в «Ведомостях» обеих столиц[239] объявил благодарность чиновникам, отводившим ратников, что они исправно доставили их, почти всех здоровых, и ни одного из них не бежало.
Когда я получил от бывших тех дворян, под моим начальством находившихся, рапорты и квитанции, тогда рапортом донес бывшему главнокомандующему VII областью кн. Ю. В. Долгорукому, рекомендуя их [к] обещанному награждению; он от меня рапорта не принял, сказав, что милиция кончилась. Я написал о том к министру внутренних дел кн. Куракину, который мне отвечал, что без рекомендации главнокомандующего он представить государю не может. Поэтому я решился утрудить самого государя следующим прошением:
ВСЕМИЛОСТИВЕЙШИЙ ГОСУДАРЬ,
Когда ВАШЕМУ ИМПЕРАТОРСКОМУ ВЕЛИЧЕСТВУ угодно было высочайше повелеть учредить земское войско, я имел счастье от дворянства избран быть начальником его в Казанской губернии и, наконец, вместе с отличными в представлении от главнокомандующего VII областью удостоился МОНАРШИХ щедрот, всемилостивейше пожалованных нам в чинах и отличиях. Из сего войска некоторые отряжены были для отвода ратников в Георгиевскую крепость и на Закамские оружейные заводы и при тогдашней распутице чрез столь великое расстояние более 4000 человек довели сохранно, лишась только бежавшими 14 человек, умершими 30-ти и оставя в лазаретах по дороге с небольшим 200 человек, что с похвалою засвидетельствовано г. Военным Министром в «Ведомостях» обеих столиц. Те из чиновников, кои находились в Георгиевске, удержаны были на долгое время по причине предосторожностей, там определенных, и как они, так и бывшие на Закамских заводах вместе с своими собратьями не получили ВЫСОКОМОНАРШЕЙ ВАШЕГО ИМПЕРАТОРСКОГО ВЕЛИЧЕСТВА милости, хотя трудами своими и истощением собственных доходов справедливое заслужили награждение.
