Записки эмигрантки - [2]

старался быть дипломатом – слова «дочка» и «жена» часто фигурировали в его лексиконе. А еще чаще «мои».

– 

Что будешь делать в выходные?– спрашивала я.

– 

Мои на даче. Поеду к ним, – отвечал Андрей.

– 

Пойдем, перекусим куда-нибудь, – предлагала я при встрече.

– 

Я только что поел. Жена сварила суп с грибами, – гордо отвечал он.

Я прекрасно понимала, что он женатый человек и ни на что не претендовала. Зачем же всяческий раз напоминать мне об этом открытым текстом? Ведь эти моменты можно очень тонко обходить. Если ты, конечно, не хочешь ранить своего партнера ( партнершу). Андрей не пытался тонко обходить. Или просто всяческий раз давал понять, где мое место. Но зачем тогда входить в отношения с другой женщиной? Ешь дома грибной суп со своей женой, а потом ложись с ней в супружеское ложе. Он не понимал меня.

Мне было больно. Однако, невольно сравнивая его с теми, кто в этот период пытался ухаживать за мной, – счет был явно не в их пользу. Кроме всего прочего, физиология брала свое. Мне хотелось постоянства в сексуальной жизни.

Отношения дали сбой, когда его жена ( с которой он якобы не спал) забеременела и в сорок лет родила ему второго ребенка – сына. Какой мужчина устоит в этом возрасте против сына! Я его не обвиняю. Но количество «моих» увеличилось. Я поняла, что в данных отношениях всегда буду на второстепенных ролях и надо постепенно выходить из этого треугольника.

В один прекрасный день, отвезя сына после музыкальной школы домой, я поехала на стоянку – поставить машину.

– 

Добрый вечер, – раздался голос за спиной, когда, поставив машину, я выходила из ворот.

Со мной поравнялся Мерседес, из окна которого улыбался приятный брюнет.

– 

Добрый вечер! – ответила я.

– 

Можно Вас подвезти? – поинтересовался он.

Я села к нему в машину. И не выходила из нее почти два года.

Это был Саша. Тот самый, который комфортно жил у меня в квартире, когда пришло сообщение о Грин-карте. Нет, он не был «квартирантом». Саша – москвич со своей двухкомнатной «хрущевкой», старенькой «иномаркой» и Мерседесом в придачу к какой-то незначительной должности в Газпроме. Его мама жила в Сан-Франциско. Он симпатичен, внимателен и ненавязчив. Саша встречал-провожал, практически сразу изъявил желание поехать с нами на дачу, что меня подкупило и дало понять: человек настроен серьезно и не боится знакомиться с моим сыном. Ну, и самое главное, я очень устала от отношений с Андреем и мне хотелось своего – который рядом и в выходные, и в праздники, и на даче, и дома… Пусть даже он будет и хуже.

Ведь в России как: никто не смотрит, что ты интересна ( внешне, внутренне), умна, удачлива по жизни.... Если ты одна – значит никому не нужна, значит что-то не так с тобой. И наоборот, серая мышь – никто и звать ее никак, но с мужиком – значит, полный порядок. Взяла его. А чем взяла – беременностью «неожиданной», или папой, который обеспечил ее жениху будущее, или пропиской московской, или еще чем – это уже дело третье. Правильно говорят – хороша девка, когда засватана.

Познакомившись с Сашей, я сразу же разорвала наши отношения с Андреем. Будучи в гневе, он старался не появляться в нашем офисе. У нас имелась совместная фирма, прибыль с которой по-честному делилась пополам, не смотря на наши близкие отношения. Надо заметить, что работала я одна – он только забирал свою долю. Постепенно Андрей успокоился и в дальнейшем мы остались просто друзьями.

Саша был неплохим мужчиной, но… Не герой моего романа. Через два месяца я предложила ему переехать ко мне – так удобнее, да и жили мы практически рядом. Все бы ничего, но через какое-то время я поняла, что он запойный алкоголик – человек может не прикасаться к спиртному месяцами, а потом сразу несколько недель запоя.

Впервые это случилось на Рождество. Я сначала не поняла, что произошло. Даниил болел ветрянкой в возрасте двенадцати лет – очень тяжело. Участковый врач напугала меня, что это может перейти в менингит. Можете представить себе состояние матери, когда ребенок так болеет. А Саше – секс подавай! Не почувствовав взаимности с моей стороны и обидевшись, он ушел среди ночи домой. На следующий день мы должны были поехать в гости, а он с утра уже выпивший. Для меня это явилось полной неожиданность… Также, как и весь последующий период, продолжавшийся десять дней. За свои годы я много чего видела. Пил отец Даниила. Утром он вставал и шел на работу. Здесь человек «не просыхал» десять дней, мигрируя от своего дома, находящегося в десяти минутах ходьбы, к моему, пьяный, по нескольку раз в день. Черные кожаные штаны, короткая курточка и ушанка с опущенными ушами на голове ( эта картина маслом будет стоять у меня перед глазами всю жизнь). Сколько раз за эти дни он прошел под моими окнами туда и обратно! Дверь я не открывала – отправляла его назад. Заразившись ветрянкой от сына, я болела очень тяжело и мне совсем не хотелось быть матерью Терезой в отношении Саши. Он звонил по телефону, извинялся, признавался в любви, плакал, просил принять его и спасти! И нес весь этот бред, который несут люди в подобного рода состоянии. К счастью, Даниил был у дедушки с бабушкой на каникулах и не видел всего этого кошмара. Апогеем стал день, когда мне позвонили из Газпрома: сказали, что они забрали Сашу, держат его в подвале уже сутки ( впоследствии, я узнала, что только таким способом можно завершить запой) и сейчас его привезут ко мне домой, чтобы я проводила дальнейшую послезапойную восстановительную терапию. Я ответила, что мне не до него сейчас и вообще впору за мной ухаживать. Тем не менее, через какое-то время раздался звонок в дверь и мой кавалер нарисовался в сопровождении двух парней атлетического телосложения. Охранников из «Газпрома».