Записки бродячего врача - [27]

Я все ждал, что вот-вот придут их брать, раздадутся крики «ФБР! Ни с места!», и из-под пиджаков появятся автоматы Томпсона с дисковыми магазинами или, на худой конец, парабеллумы, и даже приглядел себе пространство между диванчиками, куда падать в случае чего, но эта часть представления так и не состоялась…

Заповедник

К зубному врачу когда-то я ездил в Филадельфию, в ее северные русские кварталы.

Дорога занимает целых сорок минут, тамошний офис лишен изыска своих принстонских собратьев, но лечат там прилично и вдвое дешевле.

И вдобавок для меня каждая такая поездка превращается в культурно-этнографическую экспедицию.

В приемной стоматолога лежит журнал «Здоровье» в его русско-американской инкарнации, где глянцевую обложку украшают раздетые до бикини хорошие актрисы, а внутри содержатся статьи о лечении болезней щитовидной железы грецкими орехами, о похудании за месяц на шестьдесят кило, а также статья для девушек, где их учат отличать мужиков, прошедших спецподготовку по современным методам соблазнения, от мужиков, такой подготовки не имеющих.

Неотъемлемой частью экскурсии является поход в русский гастроном за гречкой, квашеной капустой и осетриной горячего копчения. Правда, в отличие от магазинов на Брайтоне, где любовно сохраняется ностальгическая атмосфера хамства периода застоя, в Филадельфии работают хорошо говорящие на обоих языках и вполне вежливые девочки.

Но зато где еще можно найти в радиусе протянутой руки баночку барсучьего жира, флакон репейного масла и уж совсем маленький, на два глотка, флакончик «Тройного одеколона»?

Правда, судя по цвету, производители этого одеколона перепутали его с «Шипром», но это могут заметить только старые зануды вроде меня.

Город Джексон

Касвиль-роуд, 316 – это адрес православного Свято-Владимирского кладбища в городе Джексон, расположенном в сельской местности штата Нью-Джерси в часе с небольшим езды от Нью-Йорка.

Городок состоит из одной центральной улицы, одного торгового центра и многих частных домов, стоящих на довольно больших участках в переплетении дорог. На одной из этих дорог, узкой и извилистой, путешественнику после поворота открываются кладбище и белая небольшая церковь, стоящая на пригорке. Я обнаружил ее уже довольно давно, но собрался побродить там только прошлой зимой, через несколько дней после сильного снегопада. Небо было плотно закрыто тучами цвета маренго, и моросил противный холодный дождик…

Хоронить на этом кладбище начали в конце 30-x годов прошлого века, хотя православная община существовала там уже с 1890-х. Церковь – храм Рождества Пресвятой Богородицы – была построена в сороковых годах и реконструирована в шестидесятых.

Там лежат белоэмигранты, в большинстве своем казаки, их дети и уже, наверно, и внуки. До 2005 года покоился там и прах генерала А. И. Деникина, перенесенный по решению белоказачьей общины США на это православное кладбище в Нью-Джерси с кладбища Детройта. В 2005-м с согласия дочери И. А. Деникина его прах был перевезен Россию и захоронен на кладбище Донского монастыря.

В глубине кладбища стоит монумент казакам, а между ним и церковью – памятник солдату, погибшему при высадке американского корпуса в Нормандии в 1944 году – по-видимому, сыну одного из эмигрантов.

Возле многих могил лежат цветы, и потомками, бережно сохраняющими русский язык, воткнуты в землю маленькие звездно-полосатые флажки – как и на всех остальных кладбищах в этой стране.

Я ходил под мерзким холодным дождиком вдоль ровных рядов памятников, и какой-то странный поток ассоциаций формировался в голове – из книг и фильмов моего детства и юности.

Каппелевцы… «Красиво идут!..»

Вот товарищ Сухов с чайником по пустыне…

Адъютант его превосходительства…

«И комиссары в пыльных шлемах склонятся молча надо мной…»

Молодой Никита Михалков идет по шпалам и грызет яблоко…

Потом следует, как в театре, поворот сцены, и с интервалом в несколько секунд белое солнце пустыни заволакивается серыми нью-джерсийскими облаками, и я иду мимо могил, где лежат каппелевцы, только что маршировавшие в черных мундирах на экране и срезанные Анкиным пулеметом, и господа юнкера, и капитан Мышлаевский…

Но надо было уезжать, и за окном машины поплыли и растворились за поворотом могилы и купола…

Мадрид, 2006

Людям, приезжающим в Штаты с двухнедельным туристским визитом, или трехдневным деловым, или даже постоянно живущим на Брайтон-Бич, эта страна представляется в виде двух полосок: Бостон, Нью-Йорк, Вашингтон – справа на карте и Лос-Анджелес, Сан-Франциско – слева.

И c диким полем между ними, ограниченным сверху Ниагарским водопадом и снизу – Гранд-Каньоном. По улицам одноэтажных городков бродят мустанги и медведи гризли, по краям бесконечных автомагистралей растут бензозаправочные станции и «Макдоналдсы», а проводящие жизнь у экранов телевизоров с нескончаемым бейсболом добрые реднеки[3], индейцы и потомки черных невольников без отрыва от производства варят себе кристаллический метамфетамин прямо из таблеток от кашля.

И это чистая правда, которая, однако, соотносится с настоящей Америкой приблизительно так же, как один мазок в углу полотна соотносится со всей «Джокондой».