Записки бизнесюка - [98]

Наиболее грамотно организован итоговый экзамен. Он стандартен. Требуется всего ничего: поднести преподавателю стакан водки. В любом большом магазине есть кафе. Экзаменатор садится в дальний угол. На ближний к входу столик ставиться поднос с полным до краев стаканом. Нужно подцепить поднос лапами электрокара; не уронить; не разлить; ничего не задеть; провезти его по узкому проходу между столиками и поставить преподавателю на стол. Оценка зависит от того, сколько водки останется в стакане: по традиции экзаменатор выпивает её. Моделируются нештатные ситуации. Например, в кафе внезапно на пару минут выключают свет. Потом включают. Бывает усложнение задачи: выпив водку, садист-экзаменатор просит отвезти назад пустой стакан, не уронив его на бок. Это практически невозможно. Стакан слишком лёгок; в кафе не развернёшься. Нужно двигаться задним ходом, глядя вперёд и назад одновременно. Люди справляются. Иногда преподаватель, выпив водку, достает ответную полулитру и угощает ученика без закуски. Потом ставит пустую бутылку и стакан на поднос и просит отвезти назад. Это проще: бутылка тяжелее стакана и не дает ему упасть. С другой стороны, издевательство: «а теперь сделай то же самое, но полупьяным». Хорошо хоть, с закрытыми глазами возить не требуют, чай, не ниндзя.

Но правильная ведь методика! Может, в школах внедрить? Я это к тому, что ложно понятый гуманизм и ограждение детей от любых трудностей жизни грозят превратить их в тепличные растения. А подлинное мастерство в любом деле, и связанная с ним высокая оплата труда, достигается только суровым самосовершенствованием. Полагаю, тут есть, над чем подумать.

Если человека «учат мыслить», это больница, а не учебное заведение. © Дмитрий Евгеньевич Галковский.

На дне [92]

Когда я думал, что уже достиг дна, снизу постучали.

Ежи Лец «Адвокат дьявола».

Выше я намекнул, что пирамида российских бурлаков-грузчиков имеет дно. Как и всякая порядочная иерархия, она должна на что-то опираться. Самый последний пьяница, вкалывающий за гроши на провинциальном складе, должен знать, что существуют люди, много людей, которым гораздо хуже, чем ему. Ведь у него есть регулярная работа и доход, а у них нет. Но он может их быстро потерять и оказаться на дне. Тогда он будет держаться за место, не спорить с начальством, пить и воровать в меру. И стучать на коллег, дабы на дно выпихнули не его, а их. Думаете, нравы грузчиков сильно отличаются от обстановки в офисах? Никак нет: отличаются, но не сильно. Люди-то везде одинаковы: хоть в подсобке склада, хоть в Союзе писателей, хоть в Кремле. Есть существенные различия в методах грызни и подсиживания, а также в масштабах воровства и сложности проворачиваемых интриг. Но социальный дарвинизм везде остаётся основой.

Так что поведу я тебя на дно, дорогой читатель, не ради пущей экзотики, нервы пощекотать, а для того, чтобы показать логичность и завершённость конструкции. Чтобы ты в очередной раз восхитился идеей пирамиды. Эстеты могут пририсовать на её вершине глаз; я не обижусь. Дном пирамиды грузчиков являются бомжи и нелегалы. В них всё гармонично: сами дно, и живут на дне. Андеграунд в прямом смысле; подземелье.

Поселениями бомжей и нелегальных мигрантов под столицами и иными крупными городами нынче мало кого удивишь. В Москве бомж-грады существуют, например, под Мосфильмовской и Сесторецкой улицами. Немалый «град обречённых» процветает и под Рябиновой улицей; обитатели утверждают, что живут в «деревне Рябиновка». Подземные и наземные нелегальные поселения регулярно разоряются полицией. При этом она, а вслед за ней и СМИ каждый раз кричат: «Чудо! Чудо!». Ничего чудесного, увы. Причина, по которой бездомные лезут под землю, банальна до безобразия: тепло. Узел теплотрасс и прочих коммуникаций, пронизанный проходами, коллекторами, отстойниками, технологическими люками и большим количеством полузаброшенных, но тёплых щелей непонятного назначения — вот идеальное пристанище для московского бомжа и нелегала. Зимой подземные города перенаселены (бывают и эпидемии), но и летом не пустуют. Подземный город возрождается на старом месте, как птица Феникс, часа через два после завершения очередной облавы. А через пару дней отстраивается, будто её и не было.

Назвал три адреса московских подземных городов, потому что они засвечены и известны всем заинтересованным лицам. Но их гораздо больше. Мне известны с десяток подземелий и общаг-бомжатников, условия жизни в которых немногим лучше. Не буду корчить из себя всезнайку, лучше расскажу, как их найти, вдруг пригодится. Вернее, как их ищет полиция, когда ей надо отчитаться в очередном чуде.

Работают двое, оба в штатском. Один — солидный, пузатый, на приличной, но не очень богатой машине. Второй — маленький и худенький, восточного типа. Пузатый паркуется там, где видели нелегалов, и ищет взглядом первого попавшегося. Найдя, подзывает к себе и объясняет, что он бизнесюк, у него горящий заказ и платит он щедро. Ему нужна большая бригада, например, на стройку. Не надо говорить: 100 человек — не поверят, испугаются и убегут; надо сказать — 20. Гастер