Записки бизнесюка - [67]

Как говорят русские интеллигенты: «Быть или не быть? Так и быть»!

Я завидую Шекспиру или Ф. Бэкону, который, как утверждают конспирологи, был подлинным автором пьес, чёрной и злобной завистью. Окончательная, классическая редакция «Гамлета» вышла в 1604 году; более 410 лет назад. И до сих помнят. Расскажу-ка я тоже сказку. Жил-был в России поэт Игорь Северянин. Серебряный век, прекрасные стихи, декадентство, слава. В 1918-ом в Москве признан «королём поэтов», выиграв турнир у Маяковского. Он тогда написал хвастливо: «Я гений Игорь Северянин. Своей победой упоён». Ага, гений — и ста лет не прошло, как забыли. Литературоведы и любители Серебряного века, конечно, помнят; в 2014-ом вышло полное собрание сочинений в одном томе. Но знатоков всё меньше. Когда расширяли Московско-Ярославскую железную дорогу, дом, где жил поэт, снесли, как «не представляющий музейной ценности». И то сказать: зачем торжествующей советской власти какой-то мутный декадент-эмигрант? Влияния литературной общественности тогда хватило, чтобы на месте разрушенного дома появилась железнодорожная платформа «Северянин». Ещё есть парочка провинциальных музеев. Это всё, кроме стихов, что от него осталось. Регулярно езжу мимо той платформы; благо, живу недалеко. В последнее время всё чаще думаю, что слов я написал, возможно, больше не только Игоря Северянина, но даже — страшно сказать — «Вильяма нашего Шекспира». И гложет меня воистину гамлетовский вопрос.

Назовут ли через 400 лет моим именем бордель?

Крепостные

Любая экономическая система, основанная на разделении труда, требует бухгалтерского учёта.

Роберт Хайнлайн «Кукловоды».

Понятно, что секс-индустрия РФ, как процветающая отрасль теневой экономики с миллионом рабочих мест, не может управляться стихийно. Она, что называется, требует бухгалтерского учёта. И представляет собой не что иное, как криминальную пирамиду. Она не жёстко-сословная; времена рабства и фараонов прошли. Скорее, это феодаль-ная пирамида периода раздробленности. Сильные региональные герцоги, междоусобные войны, «вассал моего вассала — не мой вассал», и т. д. Короче, читайте историю, если вы в неё верите. Я официальной версии не верю, и считаю, что: «феодализм невозможен уже потому, что экономическая и военная мощь самого маленького городка несопоставима с мощью самого крупного замка» (©Дмитрий Евгеньевич Галковский).[67] Но для удобства описания буду придерживаться известной из школьной программы схемы. Нижним слоем, крепостным крестьянством, являются проститутки. Слой неоднородный, но об этом потом. Пока прошу понять: глупо верить в то, что миллион женщин приехал покорять Москву, и/или в то, что у них всех разом неизвестные злодеи зверски убили любимых мужей. То и другое бывает, но редко. В массе всё гораздо прозаичней и страшней: в России существует отлаженная система закрепощения людей. Она сложилась давно, и исправно поставляет персонал для уличных точек, борделей и прочих объектов секс-индустрии. Поставкой крепостных проституток занимаются вербовщики. При этом сами они душами не владеют и являются нижним слоем тёмного рыцарства; безземельными дворянами. Существует два способа вербовки: заманивание и покупка. Бесхитростный рассказ профессионального вербовщика по кличке Череп был мной опубликован в журнале The New Times (Новое время) в августе 2009 года.[68] После выхода материала его герои, реальные люди, сильно благодарили меня за правду. И даже даровали феодальную привилегию: периодическое, раз в месяц, обслуживание на точке бесплатно. Пока не воспользовался, надо попробовать. С тех пор мало что изменилось, поэтому воспроизвожу рассказ тёмного рыцаря Черепа. Особенности речи сохранены, убран только мат.

«Мы с подругой ездим за тёлками уже несколько лет. Раз в две недели обычно. Грузим в тачку бутылок 7—10 бухла — и погнали. Катаемся по Владимирской области, выбираем посёлки поглуше. Там их много; мы ещё ни разу места не повторяли. Выезжаем обычно под пятницу, чтобы на дискотеку попасть в местном ДК.

Я тачку ставлю и сижу в ней, охраняю, типа, наблюдаю. Работает подруга. Находит одну или двух тёлок, которые явно бухнуть хотят, но им бабла не хватает догнаться. Малолеток принципиально не берём, за них в натуре срок суровый, сейчас ещё прибавили. Ну, подруга тёлок вычисляет, к ним подсаживается. А у неё одёжка фирменная, сигареты дорогие. Тёлки сигаретку попросят, и пошёл разговор. Дальше подруга предлагает пойти в машину: бухнуть. Тёлки на это ведутся. Главное, набухать их так, чтобы они в уход пошли. Если они долго не уходят, у нас на этот случай всегда есть бухло со снотворным. Как тёлки отрубятся, мы их везём на съёмную хату, к сутерам. У сутеров, кто на Ярославке стоит, хаты в Королёве и Мытищах. Едем спокойно: никто тёлок искать не будет. В деревнях одни бухарики живут; пока проспятся, мы сто раз приедем. Если менты на трассе остановят, говорим, что едем в Москву, на работу. А чё они сделают? Я трезвый; при поездках за тёлками это принцип. Подруга под мухой, но она же не за рулём. А тёлки в отрубе: говорить не могут».

Для тех читателей, кто, может быть, не знает диалекта-жаргона, даю небольшой глоссарий. Бухло = водка, а также любой крепкий, обычно низкокачественный алкоголь; бухнуть = выпить; бухарик = алкоголик. Догнаться = напиться допьяна. Пойти в уход, уйти = напиться до положения риз, до потери сознания, а также накачаться наркотиками до того же состояния. Ведутся = попадаются (обычно на уловку). Точка = место на трассе, где торгуют телом. Тёлка = проститутка или потенциальная кандидатка в проститутки. Малолетка = несовершеннолетняя кандидатка в проститутки. Сутер = сутенёр, хозяин проститутки. У типичного сутера под опекой находится 3–5 проституток. Сутер следит, чтобы они вышли на работу вовремя и в «товарном виде».