Записка смертника - [8]

— И-и, ты веришь в этот бред?

— Конечно, ведь это написали умные люди, философы, которые всю жизнь потратили на то, чтобы понять истинный смысл этого чувства.

— А что на счет тебя Джейн, ты так говоришь, как, будто любила.

— Да я любила… Я любила самого прекрасного человека на этой планете. Я до сих пор помню его красивое лицо, глаза, голос, характер. Он был всем для меня. Мы встречались примерно полгода, после чего он изменил мне. Хм, изменил с той кого я так ненавижу. Она училась со мной в одном классе. Она всегда была лучше меня во всем. Перед тем, как расстаться с ним, я спросила у него, почему он так поступил со мной? Он ответил, что я надоела ему. Ему надоело спать со мной. Осточертело мое лицо, мой голос, и все остальное. Я так возненавидела его и всех мужиков сразу, что пообещала мстить каждому, кто захочет со мной встречаться. Поэтому, как ты заметил, я ломаю их сердца. Но недавно…, — Джейн успела сказать только это, когда открылась водительская дверь, за которой показалась мама. — Майк потом поговорим.

— О чем это вы поговорите? — мама казалась достаточно веселой.

— О том, как Майку завести девушку, — сказала Джэйн и незаметно толкнула меня в бок.

— Майк у тебя появилась первая любовь? — Конечно, поверить в этот бред на много легче, если это сказала Джейн. Я почесал, голову от смущения.

— Ну, как сказать.

— Майк говори все, как есть. Хватит скромничать. Мама раз уж он не хочет говорить, я скажу за него. Он влюбился в одну девочку из школы, но так как он неудачник, он не может к ней подойти. Поэтому он спросил у меня совет.

— Джейн! Майк вовсе не неудачник. Просто у него недостаточный опыт общения с девушками. Вот помню, у меня был парень так он… — мама начала рассказывать истории из лихих шестидесятых, когда она мечтала о солистах Битлз, но к моему счастью ее прервал Ваби.

— Молодежь готова лететь в Анкоридж? — Ваби сел на переднее пассажирское сиденье, к которому позже присоединился Ачек, устроившись на водительском месте.

Глава II.

В машине стояла тишина за исключением ветра и стука дождя об крышу. Поначалу я не совсем понял, что мы приехали в аэропорт, пока не открыл глаза и не увидел, что в машине никого не было. Я находился все еще в сонном состоянии, пока кто-то не начал стучать назойливо в окно. Открыв дверь, я увидел перед собой Ачека.

— Майк поднимайся. Пора идти уже. С таким темпом ты можешь запросто опоздать на регистрацию.

— Хорошо, сейчас, подожди.

Я вышел из машины абсолютно расслабленным, как вдруг, в руки мои прилетел чемодан, который чуть не сбил меня с ног.

— Майк мы опаздываем на регистрацию так, что пошевеливайся, — громко крикнула Джейн.

— Иду я, иду, — я сделал попытку спародировать голос пожилого человека. Джейн засмеялась, но через мгновение ее лицо снова стало серьезным.

Я обожал атмосферу аэропортов. У этого места есть особенный запах, особенное настроение. Люди вечно куда-то бегут, куда-то спешат, прощаются с любимыми, а также встречают любимых. Это место встреч и расставаний.

Подойдя к стойке регистрации, я даже не заметил, как мы простились с Ачеком, и то, что Ваби, Томи, Джейн и мама уже находились в зале ожиданий, тем более я оказался последним в очереди, поэтому я имел хорошую возможность рассмотреть человека, сидевшего по ту сторону стойки регистрации. Этим человеком оказалась женщина, лет сорока, с кудрявыми рыжими волосами, пурпурной подводкой под глазами, а также с невероятно усталым лицом.

— Смотрите в камеру, — ее голос звучал достаточно грубо, а также пессимистично, как будто мир для нее представлял только скуку и ничего больше.

— Простите меня, пожалуйста, но где находится камера?

— Вверху, — все также монотонно звучал ее голос. Видимо заметив, что я пытаюсь накапать ей на нервы, она начала проверять мои личные данные, дабы лишний поиздеваться надо мной. — Значит Майкл Вуд. С какой целью летите в Анкоридж?

— Навестить, своего, отца, — я ответил так, будто находился в армейской казарме, на построении.

— Вот поправьте меня, если я не права. Я вижу ваш авиабилет. Вижу регистрационный талон багажа. Но я не вижу нотариально заверенный документ, свидетельствующий о том, что ваш опекун, родитель, согласны с тем, чтобы вы покинули Канаду, и направились в Соединенные Штаты Америки, — вот так попал.

— Послушайте, я прекрасно видел, что вы не спрашивали никаких сопроводительных документов у пятнадцатилетнего ребенка, который стоял впереди меня.

— Да? Значит, вы сейчас, намекаете на мой непрофессионализм, на мое наплевательское отношение к работе, на то, что я смогла в силу своих полномочий пропустила мальчика пятнадцати лет?

— Нет, нет… Я не хотел этого говорить. Послушайте, пожалуйста, у меня через двадцать минут рейс и я бы не хотел опоздать на него.

— А мне кажется, что вы именно это хотели сказать, и еще одно, мне как-то без разницы, опаздываете вы или нет, если у вас нет соответствующих документов, я не вправе вас пропускать через погранично пропускной контроль. Если вы не доверяете мне, тогда, я могу показать вам соответствующий закон, о том, что дети, не достигшие совершеннолетнего возраста, не имеют права проходить контрольно пропускной пункт без каких-либо нотариально заверенных сопроводительных документов. Если у вас есть вопросы, или претензии по этому поводу, то прошу вас пройти в офис, где вы можете выразить свои негативные эмоции в письме нашему премьер министру провинции, — зачем я начал эту игру, ведь выиграть в ней невозможно. Я тщательно думал над тем, что сказать, одновременно наблюдая за этой женщиной. Она, как мне показалось действительно начала пробивать информацию обо мне, — Вы не состоите в террористических группировках? Имелись ли какие-либо нарушения закона? — на этот раз я решил, ответить не шутя.