Запасной путь - [30]

– Вы не понимаете, – едва слышно прошелестел Роман Андреевич, жалобно глядя на разгневанную Марину красными слезящимися глазами. – Это же все на меня охота… Я… Я…

– Послушай меня, якальник, – наклонилась к Роману Андреевичу Марина так близко, что явственно ощутила запах дорогого одеколона. – Мы тут все в курсе, что весь мир охотится исключительно на тебя. И очень тебе соболезнуем. Но в данный момент тебе ничего не грозит.

– Да что ты понимаешь во всем этом? – с неожиданной яростью завизжал на весь вагон Роман Андреевич, и вдруг, схватив с полки твердую подушку, стукнул ею журналистку.

От неожиданности Марина громко пискнула и подалась назад. А Роман Андреевич в каком-то неистовстве принялся лупить кулаками по стене и время от времени вскрикивать:

– Нельзя было сюда ехать! Нельзя! Дура! Тварь! Сволочи!

Марина почти не боялась собак и мышей, достаточно хладнокровно вела себя вблизи от очагов техногенных аварий, но сумасшедших опасалась всегда. Поэтому, стараясь больше не привлекать к себе внимание, она попятилась и выскользнула в тамбур. Где почти сразу наткнулась на Миху.

Телохранитель тяжело дышал, от него пахло порохом, потом и свежей землей, вместо пиджака на нем красовалась новенькая, хоть и вся измазанная грязью камуфляжная куртка, но в целом он выглядел бодро и явно шел навестить «клиента».

– Не ходи к нему, – твердо сказала Марина, для большей убедительности упираясь ладонью Михе в грудь. Судя по твердой негнущейся поверхности, телохранитель перед боем надел бронежилет скрытого ношения.

– Что с ним? – с плохо скрываемым волнением спросил Миха, оглядываясь назад, и в этот момент Марина отчетливо поняла, что охранник рвется обратно в бой, а сюда пришел просто для очистки совести.

– Нервничать изволит его величество, – язвительно сказала Марина. – Вторую пачку памперсов распаковал. А в остальном – все отлично у него.

– Ну и хорошо, – с облегчением улыбнулся Миха, развернулся и быстро пошел обратно.

– Марина! – громко позвал кто-то из штабного вагона. – Вы где, Марина?

Дверь приоткрылась, и в дверном проеме показалась голова Ломакина.

– Ваше нежелание укрыться в научном отсеке мне вполне понятно, – с лукавой улыбкой сказал ученый. – Вы молоды и полны отваги, и не желаете слушать приказы этого грубого полковника. Но может быть вас заинтересует небольшая экскурсия в мои владения? Уверяю, даже для такой прекрасной дамы, как вы, скучно не будет. Готов рассказать столько всего про изучение аномальной активности, что вам потом на год материала хватит для вашей… гм… газеты.

Напуганная приступом бешенства Романа Андреевича, Марина была готова перебраться в «научный» вагон и без незамысловатой хитрости начальника ученых. Поэтому она бледно улыбнулась и сказала:

– Только если вы проводите даму, чтобы она не заблудилась по дороге.

Ломакин отступил назад и предложил ей руку. Снаружи снова активизировалась стрельба, по вагону покатился грохот от попадающих в броневые листы пуль. На какой-то миг Марине показалось, что она спит и видит странный сон, в котором только и возможен роскошный вагон посреди дикого леса, окруженный бандитами, трусливый чиновник-психопат и галантный ученый, на полном серьезе готовый посреди всего этого безобразия пройтись с ней под ручку.

Ухватившись за руку Ломакина, она прошла через вагон, осторожно заглянув по дороге и в купе Романа Андреевича. Тот сидел на полу, обхватив руками колени и спрятав в них лицо. Ей вдруг стало жалко большого и сильного мужчину, который при первом признаке опасности вдруг оказался «тряпкой». Весь страх перед его ненормальной яростью моментально улетучился, и она с удивлением ощутила, что трусость большого чиновника придает ей самой беспричинной смелости.

15

– Куда?! – Кудыкин схватил Костю за шею и заставил пригнуться. – Тебе что, совсем жизнь не мила?

Солдаты рассредоточились справа и слева от вагона, но дальше двух-трех метров от насыпи никто не отходил.

– Слушаем сюда, – громко сказал Кудыкин. – Двигаемся вперед короткими перебежками. По одному. В полный рост не вставать. От вагона дальше, чем на десять шагов, не отходить. Увидев противника, следует залечь и подать условный сигнал. Главное – скрытность. Идеально, если удастся взять минеров живьем. Сафроненко! Давай на ту сторону. Люди должны видеть командира рядом.

– Есть, – сказал заместитель и сразу нырнул под вагон.

– Так. А теперь вперед, – приказал Кудыкин. – Константин. Ты бы лучше сидел в вагоне, чем с автоматом бегать. Но раз вылез – держись позади меня.

– Понял, – испуганно сказал Костя, только в этот момент сообразивший, что на вылазку его никто не звал и что дальше делать – он просто не знает.

На всякий случай он снял автомат с предохранителя и, храбрясь, агрессивно дернул затворную раму. Та с громким лязгом отправила патрон в патронник.

– И не вздумай стрелять, – буркнул Кудыкин. – Не хватало мне еще автоматной очереди в спину.

– Не буду, – пообещал, мгновенно устыдившись, Костя и поставил автомат на предохранитель.

– Первый – пошел! – скомандовал Кудыкин. – Если я правильно понимаю их замысел, они скоро начнут стрелять, чтобы отвлечь внимание от своих взрывников.