Запах Вереска - [292]

Для паники времени нет. Он не позволяет себе эту роскошь уже давно, и менять что-то нет желания. Резко встав на ноги, Готфрид поводит ноющим плечом, буквально слыша, как срастаются порванные сухожилия, и, сжав зубы от тупой боли, он снова надевает комм. А там надрывается Стив. Он костерит своего командира на чем свет стоит и смолкает в ту же минуту, когда слышит отрывистые приказы. Только связи с ними нет уже целый час. И оттого горло сжимает спазм. Крист переводит взгляд на скрытого под защитой альфу и мрачно идет к его постели.

— Что ты хочешь сделать? — дорогу преграждает Маркус и натыкается на колючий взгляд.

— Спасти нас, — сухо отрезает он и, обойдя оборотня, подходит ближе.

— Он слишком слаб, — пытается помешать ему Диана и возмущенно кричит, когда ее перехватывает муж.

— Он единственный, кто сможет остановить его.

— Ты говорил, что это будет невозможно! — пытается вырваться вампирша и рявкает в лицо Маркуса, — он угробит Ри! Мать твою, Маркус!

— У нас нет другого выбора, — коснувшись золотых искр, холодно произнес Крист и напряженно уставился на моментально раскалившуюся до красна вуаль.

Та полыхнула огнем и обожгла ладони, словно раскаленное железо. Воздух наполнился вонью горелой плоти и тихим шипением Готфрида. Вуаль начала трещать по швам и, расколовшись, растаяла, заставив его пошатнуться. Человек тяжело задышал и поплывшим взглядом уставился на бледное, расслабленное лицо альфы. Золотые глаза исчертили алые прожилки…

* * *

План захвата полетел к чертовой матери после первых пятнадцати минут. Вместо бесшумного проникновения и захвата Понтифик получилось то, что получилось. Кровавая резня в запутанных катакомбах под Веной принимала все большие обороты. Целый выводок низших вампиров, облезлые костлявые пародии на оборотней, которые берут числом и лезут на совершенно животных инстинктах. Это была миссия не для семи оборотней, как, впрочем, и всегда. Только они были лучшими и всегда блестяще завершали свои задания. Именно поэтому Гор подкорректировал первоначальную задачу, потому что здесь были секретные лаборатории, где был целый штат правительственных ученых и «расходный материал». Женщины, дети, старики… Он уже видел такое, только в этот раз нет Амикуса. Старый вампир давно уже заживо гниющий труп и не без участия Кайрена. Гор смотрит на испуганные и обреченные лица за решетками и понимает, что бросить их вот так он не сможет.

Темные, сырые и узкие коридоры громоздятся один на другом. Свет ламп нервно мигает и взрывается под автоматной очередью. Уши закладывает от воя и криков. Он чует чужую кровь и почти не слышит собственную. Безликие тени встречаются на стенах и рвутся под ударом магии. Когти царапают каменную кладку, и слышится хруст ломающихся костей. Рации шипят, где-то кричит застигнутая врасплох охрана, а под пальцами истерически бьется чье-то сердце, которое в следующую минуту разрывают его когти. Связи с домом нет, Фрест орет где-то матом, и взрываются верхние два яруса. Этот муравейник рассыпается, словно карточный домик, грозясь заживо похоронить их всех здесь. Только планы у Блэка совсем иные.

Его парни уже вывели всех пленных и сами сейчас рвут когти. А сам их командир пробирается все дальше. Он проникает в командный пункт и копирует большую часть информации на жестких дисках. Только времени у него неожиданно нет. Катакомбы рушатся с бешеной скоростью, и вырваться в таком темпе чертовски тяжело. Он бежит мимо взорванных лабораторий и, чуть не уйдя вместе с рухнувшим полом, с трудом добирается до старых ржавых грузовых лифтов. Нет времени сомневаться. Путь, которым они пришли, уже обвалился, вся надежда на старую аварийную шахту, построенную еще во время Второй мировой. Шахта по кускам обваливается за ним, и ему чудом удается в последнюю минуту взорвать потолок остатками своей магии. Он выбирается в подвалах старой городской библиотеки.

Лежа на спине на чертовом полу, он дышит с присвистом и вытаскивает здоровенный железный обломок из пропоротого бока. Ржавый металл падает недалеко, и волчий мех моментально пропитывается алым. Гор выплевывает кровь и закрывает глаза. Опасность им не грозит, разве только они провалили миссию. ВПЕРВЫЕ. ПРОВАЛИЛИ. МИССИЮ!!!

У него уже крыша готова сорваться от бешенства. Понтифик давно уже, наверное, слинял из города, оставив его с носом и ехидно скалясь вдобавок. Чего он не знает, так это причины, из-за которой слышен дикий визг и ор снаружи. А крики увеличивают свой звук. Гор недоуменно моргает и, подцепив флешку с информацией, поднимается сперва на четвереньки, а потом уже и на ноги. Он поднимается по хлипкой лестнице и, толкнув дверь, жмурится от запаха старых книг. Только в огромной библиотеке нет никого. Слышится целая очередь выстрелов, после чего высокое окно разбивается, и на пол летят обломки чьего-то ларька. Гор дергается от грохота и, ничего не понимая, бросается к дверям. Только мозг совершенно не в состоянии обработать увиденное.

Вена горит и тонет в крови. Улицы охвачены беспорядками и захлебываются дымом. Повсюду слышны крики и раздаются все новые и новые взрывы. Полиция открывает огонь на поражение. Молодежь, прикрыв лица платками, кидает коктейли Молотова в окна школы. Шум сирен глохнет в этом хаосе. Машину скорой помощи переворачивают и поджигают. Люди с бешеными лицами нападают друг на друга и голыми руками вырывают друг другу глотки. Вгрызаются зубами и вырывают глаза. Они забивают друг друга железной арматурой и полицейскими дубинками. И повсюду воздух словно отравлен ненавистью. Она душит и туманит разум. От нее сносит крышу и срывает все запреты. Трупы разрывают на куски, их потрошат, и на лицах убийц такое первобытное наслаждение, от которого у Гора мурашки по коже. Он, онемев, смотрит на весь этот хаос и вздрагивает, когда слышится бешеный звон колоколов горящего собора святого Стефана. Громкий, страшный, он раздается над всем этим океаном безумия и не думает смолкать. Алые языки лижут старые стены и рушат миниатюрные башенки. Они взрывают старинные витражи и все ближе подбираются к высокой крыше. Гор как раз смотрит на нее, когда замечает знакомую фигуру, сидящую на корточках прямо под высоким шпилем. Он смотрит и не верит своим глазам. А там сидит ОН… Распахнув свои кожистые крылья, которые похожи на живую ткань, трепещущую на ветру. Он смотрит на них, и в его глазах ни капли человечности.