Запах Вереска - [24]

— Какого черта приперся, щенок?! — шипит Диана, и глаза ее наливаются красным.

— Тебя забыл спросить, клыкастая блядь, — скалится Маркус и готовится к атаке…

В самой же деревне трезвая половина стоит на ушах. Малоре плохо, и женщины уже не справляются. Есть вероятность того, что либо она, либо ребенок не выживут. Услышавший это Балин сейчас немногим отличается от трупа. И пока нервного папашу откачивают в стороне, дело, а точнее, роды берут в свои руки вампир и оборотень.

Женщину с узкой постели переносят на большой дубовый стол. Она кричит и стонет от боли. Длинные волосы мокрые от пота, губы искусаны в кровь, а в глазах — страх. Ивон подворачивает рукава до самих локтей и, омочив водой кусок ткани, бережно вытирает пот с ее лба.

— Тихо, девочка, — его голос спокойный и теплый, — все будет хорошо. Просто твоему ребенку нужна помощь, чтобы появиться на свет. Если ему не помочь, он этого не сможет. Только не бойся.

Женщина всхлипывает и судорожно кивает. Но новый приступ острой боли заставляет ее распахнуть мокрые глаза и судорожно дышать, пытаясь не заорать в голос. К этому времени в небольшую комнату входит раздраженный Кайрен. Ему с трудом удалось выгнать всех этих бесполезных куриц, которые только и лезут со своими глупыми советами и ересью о том, что это якобы кара Богов.

— Ты делал такое раньше? — напряженно спрашивает он и не отрывает глаз от резких движений белокурого вампира, который, собрав длинные волосы в хвост, рвет чистые куски ткани.

Услышав его вопрос, Ивон нервно смеется.

— О да, в горах. Среди нескольких десятков мужчин каждый день только этому и учат, — язвительно произнес вампир.

— Ты можешь убить ее, — зло зашипел Кай.

— У тебя есть другие варианты? Поделись, я охотно их выслушаю, — оскалился мечник, — повитуха нажралась до хрена и сейчас лижется с кузнецом. Знахарь вообще в другом мире на пару с трактирщиком. Я еще молчу о тех идиотках, которые принялись хоронить ее раньше времени!

Новый вопль заставил их прекратить уже намечающуюся ссору.

— Демоны побери, — зашипел вздрогнувший вампир, — помоги мне!

Оборотню не пришлось повторять дважды. Он обошел стол и, встав над головой женщины, положил свою ладонь на ее лоб. Несколько слов, произнесенных едва различимым шепотом, и боль уже не выворачивала жилы. И вот уже к голосу альфы присоединяется еще один. Мягкий, похожий на прикосновение ветра. Но в то же время напряженный и твердый. Язык, на котором он говорит, совершенно не знаком Кайрену, но каждое слово музыкой льется в сознание тех, кто его слышит. Они держат ее своими силами и пытаются помочь ребенку. Схватки продолжают мучить женщину, но теперь они не грозят убить ее или ее ребенка.

Это закон мироздания. Каждый должен биться за право жить. Так и сейчас борется это маленькое существо. Они не могут помочь ему по другому, только — дать силы. И вампир, и оборотень сейчас напряжены до предела. Им не привыкать держать в своих руках чужую жизнь. Они делали это миллион раз, но никогда еще не боялись навредить. Напряжение так и витает в воздухе. Вся мебель в комнате скрипит и начинает ходить ходуном. Ставни бьются о рамы окон, внутрь пробирается холодный ветер, от которого волоски на всем теле становятся дыбом. И когда напряжение достигает своего апогея, а от крика Малоры закладывает уши, снаружи раздается оглушительный волчий вой и крики людей. Ничего не понимающие Ивон и Кайрен смотрят друг на друга.

— Какого демона?! — озвучивает за обоих Ивон.

— Кто бы это ни был, я его порву, — рявкает Кайрен и дергается в сторону, но, опомнившись, бросает тревожный взгляд на женщину.

— И без тебя справлюсь, — поняв его опасения, напряженно произносит вампир.

Кайрен бросает на него быстрый взгляд. Хладный бледен, и от напряжения лицо покрыто потом. Глаза лихорадочно блестят и смотрят в упор.

— Не загнешься? — ехидно спрашивает оборотень.

— И не мечтай, — скалится в ответ Ивон.

Когда же раздраженный до предела Кайрен вылетает из дома старосты, то его глазам предстает просто сногсшибательная картина. Посередине огромного двора его брат дерется с какой-то хладной. Причем они не просто дерутся, а натурально рвут друг другу мясо. От них ничуть не отстают остальные оборотни и вампиры. И посреди этого хаоса совсем потерявшие страх люди пытаются вмешаться и помешать кровопролитию. Просто великолепно, ничего не скажешь!

Злой рев альфы разносится по всей деревне, и он, за несколько секунд оказавшись между дерущимися, раскидывает их в сторону мощными ударами сильных когтистых лап. Сейчас перед ними стоит не темноволосый мужчина, а огромный, злой черный волк. На котором из одежды относительно целой остались порванные штаны.

— КАКОГО ЛЕШЕГО ВЫ, МАТЬ ВАШУ, ЗДЕСЬ ТВОРИТЕ?! — очередной рев заставил не только волков испуганно поджать хвосты и заскулить, но и вампиров зашипеть и чуть ли не на деревья взлететь с перепугу.

— Кай, — потирая морду после крепкого поцелуя с лапищей брата, проскулил Маркус, — Бездна, мы уже с лап сбились, разыскивая тебя.

Но ответить Кай не успел, потому что на него чуть ли не с кулаками набросилась озверевшая Диана.

— Ах ты, грязный сукин сын! — заорала она и, опять схватившись за свои мечи, двинулась теперь уже на него, — где мой брат?!