Запах атомной бомбы. Воспоминания офицера-атомщика - [25]

Струнный оркестр возник вокруг киевлянина Филенко, добродушного великана, прекрасно играющего на аккордеоне. К нему вскоре присоединились две гитары и мандолина. Образовалась играющая и поющая группа. Понемногу она расширилась, пока не превратилась в неплохой оркестр.

В Доме офицеров нашлись неиспользованные инструменты, среди которых оказалось несколько балалаек, мандолина, огромный контрабас и даже — покалеченный ударный центр.

Недостатка в оркестрантах не было. Почти каждый мог вспомнить, как когда-то он играл дома или в школе на каком-либо инструменте. Вспомнил и я оркестр своей Завадовской школы, где играл и на балалайке, и на ударных. Теперь мне захотелось освоить контрабас.

Филенко оказался к тому же и неплохим организатором с широким музыкальным кругозором. Так образовался коллектив из полутора десятков оркестрантов, который сегодня дал свой первый публичный концерт.

Мы успешно сыграли несколько музыкальных номеров самостоятельно, а потом — вместе с местными солистами.

Неизбалованная гарнизонная публика принимала выступления хорошо. Солистов встречала аплодисментами, а своих родненьких швей из мастерской — с восторгом. Все были довольны: и командиры, и солисты, и многочисленные гости.

Впереди всех ждал обещанный товарищеский ужин. Столы накрыли в одном из просторных холлов клуба. Сервировка не блистала изысканностью, зато количество блюд и бутылок впечатляло. Ассортимент и внешний вид закусок был явно столовским, но обилие колбас, сыров, мясных изделий и рыбы приятно удивляло. Водки на столах не было, но зато было много хороших крымских вин.

За главным столом восседали генерал Петленко с женой, подполковник Князев и несколько старших офицеров. По обе стороны, вдоль стен, располагались столы, за которыми сидели курсанты, преподаватели и гости.

Когда движение и шум в зале несколько утихли, слово взял генерал Петленко.

— Товарищи офицеры! Только сегодня я с полным основанием могу вас так назвать — «товарищи офицеры»! Еще недавно вы были неорганизованной группой то ли студентов, то ли инженеров. Сейчас вы прошли обучение, освоили новую военную технику, приняли воинскую присягу и стали настоящими офицерами. Родина, партия и весь советский народ доверили вам грозное оружие, которое способно охладить горячие головы безответственных американских агрессоров. Они разрабатывают планы нападения на Советский Союз, хотят подвергнуть наши города атомным бомбардировкам, уничтожить миллионы женщин и детей, расчленить Советский Союз.

В ответ на эти угрозы, исходящие от НАТО и Америки, в этом году подписано Варшавское соглашение стран социалистического лагеря во главе с Советским Союзом — оплотом мира и щитом против агрессии.

Ваша задача, товарищи офицеры, крепить военное могущество нашей Родины и при необходимости отразить возможную агрессию!

Поздравляю вас с принятием военной присяги! Да здравствует наша родная Коммунистическая партия, вдохновитель наших побед! Ура, товарищи!

В ответ на пламенный призыв генерала в зале раздалось нестройное «ура»! Подполковник Шаронов зачитал приказ по воинской части 93929, в котором отмечались успехи в освоении новой техники. Особо отличившимся вынесена благодарность, а командиры взводов были награждены грамотами.

На этом официальная часть была окончательно закончена. За столами произошло заметное оживление, зазвенела посуда, послышались хлопки открывающихся бутылок, и банкет начался. Вначале произносились тосты за командирским столом, но потом все потонуло в шуме разговоров и звоне стаканов.

Большинство преподавателей были с женами, которые некоторое время сдерживали своих мужей, и за их столиками соблюдался относительный порядок.

Основная масса младших лейтенантов быстро позабыла о субординации, к которой, правда, почтения никогда не проявляла, и, разбившись на группы, пила и закусывала.

Из-под столов появились бутылки с водкой и коньяком. Это быстро сплотило слушателей и преподавателей в единую команду. Жены напрасно пытались умерить пыл своих мужей и беспомощно поглядывали в сторону командирского стола.

Генерал Петленко недовольно смотрел в зал, где стремительно рушились основы дисциплины, и досадливо качал головой. Вскоре он встал и покинул банкет. Это никого не огорчило, а только придало застолью новые силы.

Удивительно, но одним из первых опьянел наш командир подполковник Князев. Он подходил к группам своих воспитанников, охотно принимал тосты за свое здоровье и не отказывался со всеми выпить.

Но, видимо, здоровье у него было уже не то. Скоро его, и без того серое, лицо стало еще темнее, длинные ноги стали заплетаться и ему стало совсем плохо. Кто-то из наших набросил на его плечи свою шинель и вывел проветриться на свежий воздух.

— Да, хлопчики, я сегодня немного не в форме. Но на это есть основания. Вы не представляете, какое большое дело мы с вами сделали. По такому случаю можно и отойти на некоторое время от устава. Ведь я тоже инженер и даже кандидат технических наук, ваш брат — радист, — рассказывал командир, поддерживаемый под руки.

Сами именинники то ли по молодости и крепости здоровья, то ли по опыту и осмотрительности, но были пьяны значительно меньше своих наставников. Большинство преподавателей жило в Керчи. В автобусе, который стоял около Дома офицеров, уже сидели их жены и нетерпеливо ожидали своих благоверных. Некоторых приходилось грузить в машину насильно.