Западня - [123]
И вдруг над городом ударили куранты. Один… два… три… Полночь!
— С Новый годом, Дюк! — сказал Геннадий Семенович.
— С Новым годом! — подходя, откликнулся военный.
Он был невысок, полноват. На плечах — полковничьи погоны, в руке — небольшой чемоданчик.
Полковник остановился, неторопливо вытащил из кармана шинели коробку папирос, раскрыл ее, взял одну и спросил:
— Не дадите ли огонька?..
— К сожалению, некурящий.
— Прекрасно, — сказал полковник. — И давно бросили?
Геннадию Семеновичу послышалась в тоне полковника лукавая усмешка, но он не стал отвечать. Он уже спешил обратно домой, где оставил за праздничным столом гостей и свою жену, которая, вероятно, места себе не находит от волнения. Ведь даже ей он постеснялся сказать, что встретит полночь у памятника Дюку Ришелье.
— С Новым годом, Егоров, — тихо сказал полковник и, бросив свой чемоданчик на асфальт, сгреб Геннадия в сильные, как клещи, объятия…
Пока шли к дому, Дьяченко успел рассказать все, что можно было рассказать.
Мина, заложенная им в подвал здания гестапо, не взорвалась в положенное время. Выждав несколько часов, он решил еще раз спуститься вниз, и тут-то его схватили. На счастье, он еще не добрался до мины, и о ней так никто и не узнал. Но его уволили из полиции, продержали в гестапо, а потом угнали в Германию. Но после войны ему удалось вернуться на Родину, и теперь он живет на Дальнем Востоке, командует отрядом саперов, взрывающих скалы на больших стройках.
— Слушай, Геня, — сказал Дьяченко, замедляя шаг на углу, который они пересекали, — как звали старика, у которого, помнишь, дочка за немецкого офицера выходила замуж? Ее ведь тогда на берегу застрелили.
— Я знаю. Но Карл Иванович жив. Я встречаю его изредка на Приморском бульваре.
— Интересно! А о Фолькенеце что-нибудь слышно?
— Как же! Он в Западной Германии. Имеет свои магазины.
— А Тоня? — робко, как бы с опаской, спросил Дьяченко. — О ней ты что-нибудь знаешь?
— Кое-что…
— Наверно, давно замужем?
— Да, уже лет двадцать.
— Хорошая была девушка! Не забыл?
— Разве такую забудешь?
— А сам ты женат?
— Женат.
— И все же вспоминаешь Тоню! Отчего же на ней не женился? Вы ведь друг друга любили, я, помнится, даже завидовал вашей любви.
— А кто сказал, что я не на ней женился? С чего ты это взял?
Дьяченко растерялся.
— Да с того, — сказал он, помолчав, — что вот ты пришел, а она нет. Уговор-то у нас был общий…
— Верно, — согласился Геннадий Семенович. — Но у нас сегодня гости. Я и сам-то сбежал тайком…
Когда уже подходили к дому, Геннадий Семенович спросил:
— Дьячеяко, а почему все-таки она не сработала?
Дьяченко сразу понял, о чем он говорит.
— До сих пор ломаю голову. Ведь все как будто было в порядке.
— А ты воды в нее налил?
— Налил.
— Может быть, забыл? Вспомни-ка.
— Да что ты, как я мог это забыть!
— Ничего не понимаю, — проговорил Геннадий Семенович, — и взрывчатка как будто хорошая была…
Они уже поднялись на верхнюю площадку подъезда, как вдруг остановились.
— Егоров!.. — проговорил Дьяченко, и Егоров понял, что они подумали об одном и том же.
— Еще лежит? — спросил он тихо.
— Вполне вероятно!.. Я так ее упрятал, что могли и не найти…
— Но ведь дом много раз ремонтировали…
Несколько мгновений они испытующе смотрели друг на друга, борясь с противоречивыми желаниями скорее добраться до стола и в то же время проверить совершенно невероятное предположение, которое одновременно пришло им обоим в голову. Первое полностью исключало второе, а второе на неопределенный срок откладывало первое.
Однако, пораздумав, они нашли выход. Ввалились в квартиру, где уже стоял невообразимый шум и где о том, что хозяина нет, гости, признаться, как-то позабыли.
Тоня обняла Дьяченко, сказала ему, что он совсем не изменился, и это было для него самым лучшим новогодним подарком. Им налили по «штрафной», а когда они отказались, помня строгий закон саперов, им уже досталось от гостей как следует!.. Но они мужественно вытерпели и пока ограничились салатом и пирожками с мясом, а часика через полтора, когда веселье было в полном разгаре, заявили, что выйдут на улицу глотнуть свежего воздуха.
— Идите, идите, старые черти! — крикнула им вдогонку Тоня. — Я вижу, вы стали забывать свою молодость.
— Оставь их, Тоня, в покое, — сказал худощавый старик, седой и неулыбчивый, — пусть идут куда хотят!
— Петр Петрович! Вы их не защищайте!
Корабельников положил руку на плечо Тоне.
— Я хочу, Тоня, в этот новогодний вечер тебе кое-что напомнить. Если бы не твой Егоров, я никогда бы так и не доказал, что меня в Одессе оставила наша разведка. Человек, который меня оставлял, погиб, связные ко мне не пришли, и я оказался изолированным… А твой Егоров разыскал документы, в существование которых никто уже не верил. Я никогда этого не забуду. Он восстановил мое доброе имя… Пусть идут ребята, не задерживай их!.. Они не забудут своей молодости!
Минут через десять Егоров и Дьяченко уже стояли перед злосчастным домом, который казался уснувшим — ни одного освещенного окна. У входа тускло поблескивала дощечка. Учреждение!
Дьяченко вошел в ворота и заглянул во двор.
— Там должна быть железная лестница… Точно… Вот она!.. По ней я спускался в подвал… Егоров, — вдруг вспомнил Дьяченко, — а ты слышал что-нибудь о Петреску? Жив ли он или нет?
Повесть «Пять дней» воссоздает образ выдающегося советского полководца генерала Н. Ф. Ватутина.
В книгу включены цикл рассказов о жизни генерала Ватутина и повесть «Пять дней», посвященная его деятельности на Юго-Западном фронте в дни окружения и разгрома гитлеровцев под Сталинградом. Образ генерала Ватутина, одного из виднейших советских полководцев, рисуется автором в тесной связи с важнейшими военными операциями, в которых Ватутин принимал участие. Прославленный полководец изображается писателем в постоянном общении с солдатами и офицерами, с населением. Генерал Ватутин предстает в книге как народный герой, посвятивший всю свою жизнь защите Родины.
Весной 1943 года, во время наступления наших войск под Белгородом, дивизия, в которой находился Александр Воинов, встретила группу партизан. Партизаны успешно действовали в тылу врага, а теперь вышли на соединение с войсками Советской Армии. Среди них было несколько ребят — мальчиков и девочек — лет двенадцати-тринадцати. В те суровые годы немало подростков прибивалось к партизанским отрядам. Когда возникала возможность их отправляли на Большую землю. Однако сделать это удавалось не всегда, и ребятам приходилось делить трудности партизанской жизни наравне со взрослыми.
В книге рассказывается история главного героя, который сталкивается с различными проблемами и препятствиями на протяжении всего своего путешествия. По пути он встречает множество второстепенных персонажей, которые играют важные роли в истории. Благодаря опыту главного героя книга исследует такие темы, как любовь, потеря, надежда и стойкость. По мере того, как главный герой преодолевает свои трудности, он усваивает ценные уроки жизни и растет как личность.
В книге рассказывается история главного героя, который сталкивается с различными проблемами и препятствиями на протяжении всего своего путешествия. По пути он встречает множество второстепенных персонажей, которые играют важные роли в истории. Благодаря опыту главного героя книга исследует такие темы, как любовь, потеря, надежда и стойкость. По мере того, как главный герой преодолевает свои трудности, он усваивает ценные уроки жизни и растет как личность.
Альтернативная история с альтернативным финалом. В конец XVIII века попала техника будущего, и что из этого вышло, на примере печальных событий французской революции 9 термидора…
За ослепительным фасадом Версаля времен Людовика XVI и Марии Антуанетты скрываются грязные канавы, альковные тайны, интриги, заговоры и даже насильственные смерти… Жестокие убийства разыгрываются по сюжетам басен Лафонтена! И эти на первый взгляд бессмысленные преступления – дело рук вовсе не безумца…
Богатый и влиятельный феодал господин Инаба убит ночью в своем доме в самом центре Эдо. Свидетелей нет, а рядом с телом обнаружено кровавое пятно в форме бабочки-оригами. Кому понадобилась смерть господина Инабы?.. Судья Оока, его пасынок Сёкей и самурай Татсуно отправляются по следам преступников. Но злодей, как это часто случается, оказывается совсем рядом.
Зампреду ГПУ Черногорову нужен свой человек в правоохранительных органах. Как никто другой на эту роль подходит умный и смелый фронтовик, с которым высокопоставленный чекист будет повязан кровными узами.Так бывший белогвардейский офицер Нелидов, он же – бывший красный командир Рябинин, влюбленный в дочь Черногорова, оказывается в особой оперативной группе по розыску банды знаменитого Гимназиста. Налетчики орудуют все наглее, оставляя за собой кровавый след. Приступая к сыскной деятельности, Рябинин и не догадывается, какой сюрприз приготовила ему судьба.
Итак, снова здравствуйте. Позвольте представиться – Александр Арсаньев, ваш покорный слуга. И снова хочу представить на ваш суд очередной «шедевр» литературного творчества моей пра-, пра-, пра-… тетушки по отцовской линии – Екатерины Алексеевны Арсаньевой.На данный момент вышло уже четыре тома, в которых моя дорогая tante расследует различные преступления. Сейчас на ваш суд я представляю пятое произведение.
Перед вами — история «завещания» Тициана, сказанного перед смертью, что ключ к разгадке этого преступления скрыт в его картине.Но — в КАКОЙ?Так начинается тонкое и необычайное «расследование по картинам», одна из которых — далеко «не то, чем кажется»...
Аннотация издательства:В сборник включены лучшие произведения известного английского писателя о знаменитом сыщике Шерлоке Холмсе. Предисловие Корнея Чуковского.
Фантастико-приключенческий роман «Третий глаз Шивы» посвящен работе советских криминалистов, которые на основе последних достижений современной науки прослеживают и разгадывают удивительную историю знаменитого индийского бриллианта, расшифровывают некогда таинственные свойства этого камня, получившего название «Третий глаз Шивы».
Роман «Фаэты» повествует о гибели пятой планеты солнечной системы из-за ядерного взрыва океанов, о судьбе уцелевших героев и их потомков.
«Полдень, XXII век». Центральное произведение знаменитого цикла братьев Стругацких о мире будущего. Шедевр отечественной (и мировой) утопической фантастики, выдержавший проверку временем — и сейчас читающийся с таким же удовольствием, как и десятилетия назад. Роман, который сами авторы называли книгой о «Светлом, Чистом, Интересном мире».