Западня для князя - [5]
Дорогу сотнику преградил нукер, стоящий на часах.
— Куда идешь, урус? — спросил он на ломаном русском.
— Проводи меня к беку, у меня для него грамота от князя, — невозмутимо ответил сотник.
Татарин окликнул другого нукера внутри шатра и передал ему слова сотника. Прошло пять, затем десять, двадцать минут. Ответа не было. Сотник продолжал стоять у входа, из последних сил делая вид, что ничего необычного не происходит. Через полчаса, видимо убедившись, что русский не уйдет, сотника позвали.
Внутреннее убранство шатра было обыденным. Никаких украшений, присущих ордынской знати, не было, из чего Георгий сделал вывод, что перед ним прежде всего воин.
Рушан-бек сидел на небольшом возвышении, однако находился выше стоящих и тем более лежащих.
Вошедший с сотником нукер показал, что нужно пасть на землю перед беком. Однако класть земные поклоны Георгий привык только в церкви и ограничился просто поклоном. Бек ничем не выразил своего недовольства, но сотник почувствовал напряжение, сразу возникшее между ними. Тогда Георгий обратился к нему по-русски. Сразу раскрывать свое преимущество он не хотел. Бек знаком прервал его речь, показав, что не понимает, и велел позвать переводчика. Сотник был почти уверен, что бек говорит по-русски ничуть не хуже, чем он по-татарски. Однако терпеливо ждал, пока приведут переводчика. После этого ему пришлось повторить всю речь от начала до конца.
— А теперь, как посланец князя Даниила, я должен передать грамоту, — продолжил он.
Рушан-бек хмуро протянул руку к письму князя и, не бросив на него взгляда, передал переводчику. Тот, долго подбирая подходящие слова, начал его читать. Во время чтения на лице бека ничего не отразилось. Когда переводчик, пыхтя и запинаясь, окончил чтение, повисло молчание.
Георгий ждал. Татарин из-под нависших бровей смотрел на него. Сотник сохранял невозмутимость. В этот момент душа его парила высоко, как птица. Он был спокоен.
— Так это тебя послали найти виновных в смерти мурзы Усмана, — впервые обратился он к сотнику.
Хотя Георгий понял каждое слово, однако он вопросительно посмотрел на переводчика. Тот неохотно перевел.
— Да, — ответил сотник, — князь наделил меня такими полномочиями…
— Мы не нуждаемся в вашей помощи, — резко сказал бек, — моя сотня сама покарает виновных.
Георгий похолодел. Перед его глазами тут же встала до боли знакомая картина умирающих в дыму пожарища людей, но он взял себя в руки и твердо ответил:
— Князь сам может наказать убийц на своей земле. Ведь у вас непринято для исполнения приговора посылать целую сотню воинов?
Бек вспыхнул. Его взбесило невольное сравнение его воинов с палачами. Он вскочил.
— Мы выступим завтра! — крикнул он. — Мы предадим огню все деревни на расстоянии дня пути от места гибели численника и его отряда. Мы заставим вас, проклятые урусы, бояться и уважать нас! Вон!!!
Сотник молча развернулся и вышел. Он знал, что исход разговора был предрешен заведомо.
«Завтра. Непоправимое случится завтра. Только бы князь успел! Только бы князь успел!» — думал, да почти молился он. Этого нельзя было допустить.
На следующий день бек не выступил. Савелий выполнил свое обещание. Сборы у татар проходили из рук вон плохо. Пищи было недостаточно. Кони внезапно ослабли и были неспособны к походу. Рушан-бек подозревал потраву, но все же не посмел выместить свою злобу на местных жителях, что было хорошим знаком. Георгий больше к нему не ходил. Он надеялся только на то, что за месяц до отъезда сотника верный человек князя отправился в Орду, а сам Даниил — в Польшу, просить помощи.
Сотник отправил гонца к воеводе князя с сообщением о появлении бека и попросил выслать свою сотню для подкрепления. Сладить с беком, имея десять воинов и несколько десятков крестьян, нечего было и думать. Сотня была готова к походу и только ждала сигнала. Такое развитие событий они предусмотрели.
Странное поведение бека не шло у Георгия из головы. Пообещал сровнять всю округу с землей, а никого не тронул. В этом что-то было.
Видно, не чует за собой ханской силы — по своей воле пришел Рушан к нам.
Такое объяснение удовлетворило Георгия, но не успокоило. Рушан-бек напоминал сотнику степную ядовитую змею. Он тоже мог нанести удар в тот момент, когда меньше всего этого ожидаешь. Да и задел его, сам того не желая, молодой сотник.
Чтобы не терять времени, с присущим ему усердием Георгий начал проводить свое дознание. Внимательно рассмотрел каждую вещь, принесенную людьми Савелия с места гибели мурзы Усмана и его воинов. Было там и несколько стрел. Одну стрелу он держал в руках дольше всего. Потом улыбнулся своей недогадливости и быстро вышел из дома Савелия.
Елистрата сотник нашел в кузне. Его совета стоило спросить — тот долго был рабом в Орде.
— Бог в помощь, Елистрат, — приветствовал кузнеца сотник.
— Здорово, Егор! Давно не виделись. Почто приехал?
— Долго рассказывать, лучше помоги-ка.
— Если смогу — помогу, а если нет — не обессудь.
— Вот, посмотри-ка, — Георгий показал Ели-страту стрелу, — чья работа?
Кузнец повертел стрелу, пощупал пальцем наконечник, провел рукой по оперению. Видно было, что он озадачен.
