Западнорусская Атлантида. Белоруссия на картах Русской цивилизации - [32]

Таким образом, задачей австро-немецкой политики было не только устранение русофильского панславизма, но и поддержка антирусских прогерманских движений, подрывающих саму Россию.

Связь украинского и белорусского национализма с немцами со всей очевидностью обнаружилась во время как Первой, так и Второй мировой войны.

Однако представляется вполне очевидным, что объяснить расцвет русофобии на западнорусских землях исключительно внешними факторами никак нельзя. Никакие польские, австрийские или какие-то другие происки не дали бы результата, если бы внутри самой русской культуры и идентичности не было слабых мест, «ахиллесовых пят», которые позволили семенам русофобии укорениться и дать обильные всходы.

Эти «ахиллесовы пяты» порождены драматическим цивилизационным кризисом, который переживает русский мир, начиная с XIII столетия. Кризис этот связан с общим упадком православной цивилизации, к которой принадлежит Русь, и был усугублен монголо-татарским нашествием, нанесшим Руси невосполнимый урон и сокрушившим целостность ее политической структуры.

Внутренние факторы

Великий раскол 1054 года окончательно оформил разделение европейского христианства на две близкородственные, однако остро конкурентные, вплоть до враждебности, цивилизационные традиции — православно-византийскую и римско-католическую. Каждая из них понимала себя как истинного толкователя христианства и отрицала конкурирующую традицию как еретическую. Однако Великий раскол вовсе не означал железного занавеса между христианским востоком и западом. Они вели напряженный диалог с целью убедить оппонента отказаться от его ереси и восстановить христианское единство на своих условиях.

Крещение Руси св. Владимиром по византийскому обряду означало, что в этом цивилизационном споре она занимала сторону восточного христианства. Несмотря на то, что ранние русские князья и церковные иерархи старались уклониться от внутрихристианского конфликта, балансируя между Римом и Константинополем, по мере укрепления православия «восточная» ориентация Руси становилась все более очевидной.

Однако если поначалу западно— и восточнохристианский мир выступали примерно на равных, то с определенного момента восточнохристианский мир переживает драматическое падение, а западный — вырывается в цивилизационные лидеры во всемирном масштабе.

Упадок восточнохристианской цивилизации связан с внутренним разложением и геополитической катастрофой Византии, поглощенной османскими завоевателями.

Гибель Византии означала уничтожение цивилизационного ядра православной ойкумены.

Накануне окончательного краха греки пошли на унизительную Флорентийскую унию на католических условиях в обмен на так и не оказанную Западом помощь в борьбе против турок. На общем упадочном фоне это был дополнительный травмирующий опыт для всего православного мира.

Славянские народы, принявшие православие от Византии, также переживали геополитическую и культурную катастрофу. Южные славяне оказываются под многовековым турецким игом. Русь подвергается татарскому разорению, ее западные области попадают в зависимость от Литвы и Польши.

Упадок православного мира лишает его возможности быть полноценной альтернативой миру западному. Более того, со временем православные страны вынуждены идти в фарватере Европы, заимствовать ее технологические, экономические, культурные и идейные достижения.

Этот опыт — быть в учениках у цивилизационного антагониста — оказывается весьма болезненным. И особенно болезненным он становится для России.

Россия — пожалуй, самая успешная страна «поствизантийского» пространства. Ей в наибольшей степени удается возродить притязания православной цивилизации на роль альтернативы и противовеса западному миру. В то же время, ощущение и переживание собственного отставания от Европы остается постоянным фоном русской культуры.

Россия хочет противопоставить себя Европе, при этом постоянно испытывая в отношении Европы комплекс неполноценности. Это порождает ряд болезненных явлений в русской культуре, делающих ее внутренне конфликтной и неустойчивой. Россия живет с чувством постоянной неуверенности в правильности своего цивилизационного выбора.

Отсюда — явление «русской русофобии», нездорового западничества, основанного на презрении к русской традиции как отсталой, варварской и неправильной.

Ответной реакцией на западничество становится столь же нездоровое воинственное антизападничество. Причем как западничество, так и антизападничество имеют общую природу — комплекс неполноценности перед Западом. Постоянное метание между этими двумя крайностями, неспособность сформировать целостную, сбалансированную идентичность — отличительная черта русской культуры, оказавшейся в зависимости от более сильной и родственной западной цивилизации и в то же время ощущающей свою на нее непохожесть.

В Западной Руси эти негативные кризисные явления оказались усилены многовековой политической и культурной зависимостью от Литвы и Польши, оказавшей колоссальное деструктивное воздействие на западнорусскую идентичность.

Одним из следствий монгольского нашествия было разрушение символичной цельности русского пространства. Древняя Русь была киевоцентрична. Киев был зримым символом общерусского единства. Разорение татарами Киева и опустошение Киевской земли лишили Русь ее символического центра.