Занзабуку - [5]

«Подготовка» экспедиции заканчивалась. Я получил краткую, но содержательную консультацию у капитана полиции Роберта. Он показал мне прекрасные фотографии Африки. «Если соблюдать несколько простых правил, — сказал он, — вы будете в такой же безопасности в Африке, как в любом другом месте. Если вы не станете носить солнечный шлем, у вас будет тепловой удар. Если вы выпьете некипяченой воды, у вас будет дизентерия или тиф. Если вы не будете каждый день принимать порцию хинина, вас свалит обычная малярия, а может быть, тропическая лихорадка. Если вас укусит муха цеце, вы можете заболеть сонной болезнью. Мойте ноги ежедневно, чтобы не завелись клещи. Берегитесь блох, если не хотите заразиться чумой. Не попадитесь ночью в когти льва или леопарда».

На первый взгляд это звучало угрожающе, как будто в Африке нет ничего, кроме опасностей. И действительно, Африка поставила передо мной много необычных проблем.

Наконец мы отправились по покрытой красной грязью дороге из Кампалы на запад, в сердце Африки. Утро было ясное и теплое, воздух чист, и кругом зеленели холмы с пологими склонами. По широкому ровному шоссе сновали автомобили и велосипеды. У Кампалы есть свои пригороды, застроенные хижинами африканцев. За ними тянутся пространства обработанных земель, больших и маленьких шамба[6]. Мы видели бесконечные поля хлопчатника, банановые рощи, а на склонах холмов — плантации кофе. Казалось, мы путешествуем по штату Каролина, не хватало лишь дорожных плакатов и бензоколонок.

Дорога сузилась, шамба стали меньше и встречались реже, обработанные поля сменились густыми зарослями травы, иногда до десяти футов высотой. Шоссе превратилось в узкий туннель между зелеными стенами, и кроме них да голубого неба мы видели только манящую ленту дороги, описывающую плавную кривую, и с каждой милей проникали все дальше и дальше в глубь веков.

Меня начало охватывать волнение. Я вынул из футляра киноаппарат и положил рядом с собой на сиденье «лейку». Но мы долго не встречали ничего интересного, цивилизация еще не захватила полностью эти места, но она была слишком близко, чтобы дикие животные могли чувствовать себя здесь спокойно. Мы были как бы на «ничьей земле», между наступающими войсками цивилизации и отступающим миром первобытного. Такие территории всегда существуют, хотя иногда они очень сужаются, как, например, у города Найроби. Однажды по его главной улице промчалось целое стадо диких зебр.

Мы поняли, что миновали «нейтральную зону», когда увидели большую птицу-носорога, неуклюжей рысцой перебежавшую через дорогу, диких гусей и уток над головой и каких-то птиц с ярким оперением, пронесшихся над зарослями высокого тростника. Потом тростник сменили поля колышущейся травы высотой до колен.

Еще через час я заметил на равнине три громадных черных пятна, маячивших высоко над травой. Я тронул Цезаря за руку, и он затормозил. Ошибки быть не могло — мы встретили слонов!

Я видел слонов в зоопарках, цирках, на Бирме и в Индии, но они были пленные или ручные. А мне хотелось видеть диких животных на воле. Здесь слоны были дома, и я впервые мог получить правдивый снимок первобытной жизни. Такое событие нельзя было не запечатлеть на пленке.

Мы остановили автомобиль. До слонов было меньше трети мили, но, казалось, они нас не заметили. Может быть, они приняли автомобиль за большого зверя. Но когда я стал вылезать, Цезарь запротестовал. «У нас нет ружей, — предостерег он. — Если они нападут, нам нечем защититься».

«Я не вижу у них детенышей, — сказал я. — Не думаю, чтобы они сделали это».

У меня было представление, что большинство диких животных нападают на человека, только когда они ранены, находятся в безвыходном положении, защищают детенышей или когда их долго раздражают. Эти слоны мирно кормились, срывая хоботом пучки травы и отправляя их в рот. Я, конечно, знал, что без крупнокалиберного ружья мне несдобровать, если они бросятся на меня.

Снимать дикое животное, особенно крупным планом с близкого расстояния, нередко гораздо опаснее, чем охотиться на него с ружьем. Бывают также раздражительными дикие слоны, которые атакуют без всякого повода; но они встречаются реже, чем буйнопомешанные среди людей. Теория вероятностей, или закон средних чисел, говорила о том, что мне не грозит опасность. Поэтому я стал подбираться к слонам, стараясь, чтобы они меня не учуяли. Недовольный Цезарь следовал за мной, пока мы не оказались примерно в ста пятидесяти ярдах от зверей. Через телеобъективы я получил отсюда хороший снимок, и мы без приключений вернулись к автомобилю. Я был доволен, но Цезарь хмурился. «Не беспокойся, Цезарь, — сказал я, — я не собираюсь глупо рисковать, но, с другой стороны, не собираюсь упускать хороший случай только из-за того, что нет стопроцентной уверенности в безопасности. Я за разумный риск ради стоящей цели, но против пренебрежения осторожностью».

Но это не убедило Цезаря. Он стал приводить примеры, когда охотников убивали слоны или другие животные. «Вы, наверное, слышали историю Карла Экли, — сказал он укоризненно. — Это же счастливая случайность, что он не был убит».