Занимательное литературоведение - [74]

под псевдонимом яхты "Беда". Да и Врунгель нам предстает не молодым трестовским начальником, а пожилым преподавателем – и как раз Морского техникума. Таким его написал Некрасов, таким его нарисовал прославленный иллюстратор и карикатурист Константин Ротов. Нельзя, конечно, сказать, что вид Врунгеля совсем совпадает с лухмановским образом – но есть что-то общее между пузатеньким капитаном "Беды" и основательным, плотным капитаном "Товарища".

Задумана книга, как вспоминал автор, в 34-году, а в свет появилась тремя годами позже. Она печаталась в сильно сокращенном варианте, собственно, как подписи к ротовским рисункам, в 1937 году на страницах журнала "Пионер". Отдельным изданием с полным текстом она вышла в 1939-м. Ну, а невдолге и автор, и иллюстратор надолго попали в ГУЛАГ и вернулись уже на волне хрущевского реабилитанса.

У меня есть и дополнительные доказательства того, что истинным прототипом капитана Врунгеля является капитан Лухманов. Скажем так, что в исполнении одного из своих учеников. Некоторые эпизоды похождений неустрашимого океанопроходца кажутся напрямую перенесенными со страниц лухмановских автобиографических повестей. Хотя бы тот эпизод, когда у берегов Норвегии выяснилось, что корабельная радиоустановка "Товарища" неисправна, и надо ее срочно заменять. Вы помните, конечно, что, когда то же и там же случилось на "Беде", изобретательный Христофор Бонифатьевич принимал морзянку на больной зуб.

Мог бы привести еще не один такой случай. Но не хочу. Не хочу лишать вас удовольствия самим перечитать и врунгелиаду, и "Под парусами через два океана". Классное чтение – не оторветесь! И заодно сами наткнетесь на кучу забавных параллелей, которые доставили мне столько удовольствия. Сравните хоть популярный "Краткий словарь морских терминов и выражений", заключающий "Под парусами", и "Толковый морской словарь для бестолковых сухопутных читателей", составленный Х. Б. Врунгелем и завершающий его приключения.

Что же получается? Выходит, что у романтического гриновского Артура Грэя и у забавного некрасовского Х. Б. Врунгеля – один и тот прототип, хотя лично авторы с ним, как кажется, не встречались, черпали из фактов и легенд об его биографии? Выходит, что так. Можно еще добавить ефремовского Даниила Алексеевича Лихтанова. С этим уж и сомнений никогда не бывало, благо тут и дружба автора с прообразом подтверждена документально.

А что здесь удивительного? Не похожи друг на друга? Ну, некоторые школы буддизма, как будто, считают, что через мгновение не только вода в реке уже не та, но и душа у человека. А тут десятилетия очень насыщенной жизни. Человек меняется. Золушка не может же вечно оставаться Золушкой. Со временем она может стать Крестной Феей, а может и превратиться в Злую Мачеху – в зависимости от обстоятельств жизни и ее собственных поступков и мыслей. Но при этом все эти мгновенные отпечатки личности нанизываются… или, быть может, лучше сказать, что порождаются тем общим ядром, тем стержнем, который и связывает их – с детства и до последнего человеческого дыхания.

Во всяком случае, нет сомнения, что и Грэй, и Врунгель, и Лихтанов – очень достойные люди и настоящие, прирожденные "моряки летучей рыбы", пенители океанов. Редкое явление в русской литературе. Как очень редким и достойным явлением в жизни, да еще в нашей, в общем-то, сухопутной стране, был капитан дальнего плавания Дмитрий Афанасьевич Лухманов.

ЛЕГЕНДА О ДАЧНОМ СОРТИРЕ

Летом 1980 года в Москве, во время Олимпиады, умер известный поэт и актер Владимир Высоцкий. Популярность барда, и до этого запредельная, взлетела до небес и вызвала желание старых знакомых, при его жизни не сильно помогавших ему в издании стихов, теперь как-то лечь рядом. Появился целый ряд стихотворений посвященных его памяти и содержащих идею о том, что "друг Володя был большим национальным русским поэтом" – почти что как авторы.

Однако превозмочь себя и воспеть переставшего быть конкурентом покойника смогли не все. В частности, не смог простить барду любовь и славу, отнятые у более достойных людей, известный литератор патриотического направления Станислав Куняев. Прославился он, как известно, своими стихами о том, что "добро должно быть с кулаками", точнее, этой самой строчкой, подаренной ему его учителем Борисом Слуцким. И больше – ничем. Согласитесь, уже этого одного достаточно, чтобы посвятить свою жизнь разоблачению жидомасонского заговора против русской литературы и ее лучших представителей.

Ну вот, а тут Куняев смело и открыто выступил против незрелого поклонения далекой от национальных корней псевдопоэзии Высоцкого, тем более, папа барда, офицер-фронтовик Семен Высоцкий, действительно, несколько подкачал по части анкеты. Куняев с ним, конечно, в разведку бы не пошел. Да и вообще, как вы прикажете относиться к Высоцкому, кратко изложившего программу левопатриотических сил на десятилетия вперед словами – "У них денег куры не клюют, а у нас на водку не хватает!"

В частности, Куняев смело раскрыл в своем органе, не помню уж только, в "Молодой" ли "гвардии" либо " Нашем современнике", всю правду о том, как беснующиеся поклонники Высоцкого во время своих шабашей на Ваганьковском кладбище затоптали могилу фронтовика, гвардии майора Петрова. На несчастье, антинациональные журналисты из популярного тогда журнала "Юность", подло проникли на кладбище, куда в отличие от Новодевичьего, пускали и тогда кого попало, и добыли там справку о том, что