Занимательное литературоведение - [42]

Ну, так это естественно: если узнаешь, что кто-то держит тебя за чучмека, то недолго и обидеться.

* * *

Сколько ни выступали доктор Цой и крайревкомовец Стрелков, пытаясь объяснить что корейцы не от хорошей жизни рассеялись по всей Азии, а вовсе жертвы японского империализма, решение было: "предложить корейцам, живущим на территории Танну-Тувы, выехать из Танну-Тувы".

Впрочем, евразиатскую жестокость этого постановления, по ходу жизни несколько умерило его, тоже евразиатское, неисполнение. Один из старожилов вспоминает Кызыл 30-х годов так:

Состав населения Кызыла в начале 30-х, я точно сказать не могу, но думаю, что русских было примерно 50 %, корейцев – 10 %, китайцев – 5 % и 35 % – тувинцев.

Помню корейскую столовую, мы бегали туда кушать, она стояла на перекрестке Чульдума и Кочетова, покупали чай и хлеб, сливочное масло, специи стояли на стороне бесплатно.

* * *

Принявши все эти судьбоносные решения, делегаты разъехались по своим селам и сумонам – кто пасти стада, кто готовить охотничий припас к зиме, кто убирать поля, кто писать отчет о проделанной работе для Сиббюро РКП(б).

Кажется, уж Иннокентий Сафьянов теперь мог бы просто отдохнуть немного от совершенного подвига. Он сумел в реале создать придуманное им еще в гимназические годы тувинское государство, несмотря на сопротивление разных людей в России, Монголии, Китае и не шибко большой интерес к суверенности самих аборигенов. Закрывая хурал, его председатель Буян-Бадыргы сказал:

Приношу благодарность великой Советской России, которая в лице сайыта Иннокентия Сафьянова помогла нашему народу Танну-Тува объявить себя самостоятельным в своих внутренних делах и независимым народом.

Ну, Россия велика, однако, и не всем там понравились это объявление. Характерно, что просто прибрать Танну-Туву к рукам, присоединить ее в виде автономной области или республики, желающих в том году, по-видимому, не нашлось. А вот исчезновение морковки, которую можно было бы постоянно держать перед монголами, стимулируя их продвижение по пути некапиталистического развития, мешало давно задуманным комбинациям и прожектам ряда ответственных товарищей.

Так что Сафьянову вместо аплодисментов и букетов пришлось получить такую вот указивку Сверху:

Сиббюро ЦК РКП получена от вас телеграмма о том, что Урянхай на своем съезде провозгласил свою государственную независимость, фактически край остаётся под протекторатом России. Сиббюро ЦК РКП считает нужным указать, что оно не разделяет той линии, которую, по-видимому, вы проводите в Урянхае. Установление протектората Совроссии над Урянхаем будет большой политической ошибкой и испортит наши отношения с Монголией. С нашей точки зрения Урянхай должен входить на автономных началах в состав Монголии. Содержание вашей телеграммы об Урянхайских делах нами сообщено в ЦК и товарищу Чичерину. Директиву ожидаем на днях. До получения директивы предлагаем Вам никаких новых шагов не предпринимать.

* * *

Главным оппонентом был будущий деятель высшего образования и киноиндустрии тов. Шумяцкий. То ли он кому-то уже обещал Урянхай, то ли не мог потерпеть подрыва своего авторитета, но дело дошло до телеграфных угроз о применении дисциплинарного устава Красной армии. Возможно, он собирался посадить Сафьянова на губу или дать ему внеочередной наряд на кухню – но до этого не дошло. Известный революционер тоже не был самым главным коминтерновским и советским начальником, а на самом верху решили оставить как есть, проводить одновременно два эксперимента по переходу из феодализма в социализм.

Но в итоге этой нервотрепки Иннокентия Сафьянова сначала шибанул удар, так что он на пару месяцев лишился дара речи. А у нас в лесу если молчишь – то так в тишине и съедят. Когда разговорный дар вернулся, оказалось, что место представителя наркоминдела и Коминтерна в Туве занято другим, для него осталось только должность представителя Внешторга.

* * *

Дальше – больше. Когда он вернулся из большой поездки в Тоджу за мехами, у него оказались партийные неприятности. Оказалось вдруг, что Иннокентий Георгиевич – чуждого социально происхождения, мало того, что из купцов первой гильдии, так еще его отец, минусинский купец Георгий Павлович Сафьянов был "некоронованным королем Урянхайского края", торговал мехами, лошадьми и вообще ходил в крезах. Иннокентий, собственно, это и никогда не скрывал, но нынче его "вычистили" из РКП(б), как "буржуазный элемент", а невдолге выдали от исполкома им же придуманной "Советской русской трудовой колонии" предписание немедленно покинуть Танну-Туву.

Представьте себе, скажем, борца с голландским колониализмом Мультатули, которого высылают из освобожденной Индонезии за то, что он служил некогда в Ост-Индской тоговой компании. Впрочем, что ж обижаться? Задолго до Сафьянова было известно, что когда мавр сделает свое дело, мавр может отдыхать. Жорж Дантон, Петр Людвиг фон дер Пален, Эрнст Рем, Лев Троцкий, Георгий Жуков, Александр Шелепин, Борис Березовский тоже немало сделали для успеха своих команд – а дождались ли они благодарности?

В данном случае оригинальным является для нас с вами, людей, далеких от тогдашних тувинских реалий, способ отъезда. 25 сентября 1924 года семья Сафьяновых на плотах по Енисею выехала за пределы Тувы навсегда.