Занимательное литературоведение - [22]

Не надо, наверное, специально доказывать, что ни Кронштадт, ни мужицкие жакерии от Днепра до Оби весной 1921-го не были организованы ни эсерами, ни уцелевшими белыми офицерами. Краткий Курс вообще такой источник… его слушать, так получится, что, оказывается, эти бунты по заданию германско-японской разведки организовали если не Бухарин, так точно Троцкий. Ну, зарвалась власть, она же сама все время затыкала все лазейки для невооруженной критики. В таких случаях остается только возможность критики вооруженной. А оружия в стране после окончившейся Гражданской войны море, мужиков, владеющих таким оружием хватает, а добровольно отказываться от "военного коммунизма" правящая партия не торопится.

Вот и пришлось мужицкому сословию отдать еще раз какое-то число своих сыновей в бушлатах и чапанах жертвами красному террору, чтобы только довести вождям за кремлевской стеной ту же самую мысль, которую их предки пытались втолковать новгородским боярам – "не губите своих смерд и своей дани".

* * *

Сибирское февральское восстание поражает прежде всего географическим размахом – от Ямала до Петропавловска и Кокчетава, от Тюмени до Чулыма. И это при том, что кое-где еще сопротивляются последние отряды крестьянских повстанцев, оставшиеся от мятежей 1920 года. Всего под знаменами восстания было под сто тысяч душ. Недаром и давить это пришлось масштабно, суммарная численность частей Красной армии, чекистов, ЧОН, партийно-комсомольских вооруженных отрядов, задействованных для подавления, оценивается в полевую армию, тоже около ста тысяч штыков и сабель, чуть меньше, чем понадобилось для победы на Колчаком. Только убитых со стороны карателей было почти четыре тысячи, а мужиков убитых… кто ж их считал?

Были там все знакомые черты всех жакерий и вандей – и жуткие зверства с обеих сторон, и неумение воевать чуть подальше за околицей своего села, и восторженная надежда сразить Государство силой справедливости мужицкого дела, и детальное воспроизводство селянами под другими названиями всех структур противника, вплоть до суррогатов Чеки. Были они, конечно, как почти всегда и везде, побеждены Городом, но выбили-таки у Х съезда РКП(б) отмену продразверстки и введение НЭПа, хоть десять лет сколько-то сытой жизни для уцелевших.

* * *

Вместе с крестьянами взбунтовались и сибирские казаки. Если в 18-м вместе с Сибирским Атаманом Анненковым воевать в Семипалатинск и Семиречье уходило именно что активное меньшинство, за "белую идею", да многие, очевидно и по старинной казачьей традиции наездов, того, что соседи-тюрки называют "аламан", то в 21-м восстало то самое большинство, которое, как мы с вами договорились "всегда участвует в ихней борьбе по несчастью, когда не удается отвертеться".

Истинным несчастьем, хуже всякой саранчи, была в ту пору в Западной Сибири продразверстка, дошедшая до выгребания посевного зерна. Нашему брату-горожанину понять трудно, а для потомственного земледела зерно на посев всегда было святыней покруче Богородицы. Не просто ведь личная смерть. Вымирание рода. Тут уж выбора нет: помирать под пулями карательных отрядов – или вместе с нерожденными потомками от голода. То-то и любитель детей и котят В. И. Ульянов-Ленин в специальном декрете отдельным пунктом записал, чтоб – "в целях обеспечения полного обмолота и сдачи хлебных излишков вменяется в обязанность начальнику ВОХР выполнить в срочном порядке полностью предъявленное Наркомпродом требование на вооруженную силу для Сибири в количестве 9000 штыков и 300 сабель". Понимал – что именно нужней всего "для обмолота".

Казаки, ну, в абсолютном большинстве, наследственные конники. В восстании они образовали Сибирскую казачью дивизию Токарева. Вместе с восстанием одерживали победы – взяли город Петропавловск, вместе с ним потерпели поражение. Но восстание отступило на север, к временной столице Сургуту и последнему оплоту в заполярном Обдорске. А конники Токарева уходили на юго-восток и к середине мая 1921-го после многих потерь в числе 1200 сабель через хребет Тарбагатай прорвались к тому же Чугучаку, куда годом ранее пришли бойцы Бакича. Причем эти, возможно, по казачьей простоте, никаких переговоров с китайскими властями не вели, никаких кондиций не подписывали и оружия не сдавали. Просто перешли – и оказались в том же лагере на Эмели, где уже год живут оренбуржцы. Поступили как бы под команду Бакича, который за это немедленно произвел Токарева из подхорунжих в полковники.

Старожилы приняли пополнение и с радостью – вроде, подтверждаются надежды на то, что народ одумается, поднимется против Советов и они триумфально вернутся на родину; и с подозрением – не большевики ли это, только поссорившиеся со своими. Собственно, ведь и самих оренбуржцев с их декларациями о Власти Свободного Труда и воспоминаниями об Учредительном собрании, другие, к примеру, анненковцы или барон Унгерн, считают за полукрасных.

* * *

Как сложились бы отношения в лагере дальше – можно гадать, но времени для этого судьба не отвела. Давно тянувшиеся переговоры приграничных китайских властей с командованием Туркестанского фронта о решении "беженской проблемы" быстро закончились соглашением. Было оговорено – докуда по Китаю могут заходить красные части в охоте за эмигрантами, то, что китайцы постараются внутрь страны "бело-русских" не пустить, что хлебом и рисом, как и гужевым транспортом, операцию полностью обеспечивает синцзянская администрация, а патронами красное командование.