Эмили судорожно вздохнула и капитулировала. Она обвила руками шею Бена и сдалась на милость победителя. Ее пальцы гладили и перебирали его темные, шелковистые волосы. Сколько раз за эти три года она мечтала сделать это! Сколько раз поспешно отводила взгляд от его лица, чтобы он не догадался об обуревавших ее чувствах! Только один раз, убеждала она себя. Она так невыносимо долго была сдержанной и благоразумной, носила маску, за которой прятала свою любовь и отчаяние, подавляла свою гордость… Кожа Эмили горела. Атласный халат то ли сам развязался, то ли ему кто-то помог, и теперь он лужицей лежал у ее ног. Ее единственной защитой остались коротенькая ночная рубашка и быстро тающая сила воли.
От нахлынувшего неистового желания у Эмили потемнело в глазах и подкосились ноги. Если бы она не уцепилась за Бена, обвив его, как виноградная лоза, то непременно упала бы. Здравый смысл подсказывал ей, что она дорого поплатится, если безоглядно поддастся чувствам. Но Эмили не внимала внутреннему голосу. Она слышала только Бена, хрипло шептавшего ей о том, как она красива. Она знала, что это не так, но всем сердцем хотела поверить.
— Господи, Эмили, что ты со мной делаешь? Где ты была все эти три года? — Его губы нежно покусывали мочку ее уха. — Где были мои глаза, если я не видел, какая ты на самом деле?
Где она была? Пряталась за стеклами очков и мешковатыми костюмами. А вот где был ты, хотелось ей спросить. Впрочем, она прекрасно знала ответ. Общался, и притом очень тесно, с самыми красивыми, самыми яркими, самыми известными женщинами мира. Но ей не хотелось напоминать ему об этом.
Да она и не смогла бы, потому что губы Бена прижались к ее губам в жадном, сокрушительном поцелуе, полном еле сдерживаемой страсти, которую он пытался контролировать из последних сил. Эмили импульсивно ответила на его поцелуй с такой же неудержимо рвущейся наружу страстью, которую она таила в себе в течение долгих трех лет. Бен оторвался от ее губ и посмотрел ей в лицо потемневшими от желания глазами.
— Я не знал… Я никогда не мог подумать… — пробормотал он срывающимся голосом. Он безумно хотел эту женщину, эту знакомую незнакомку. Очертив языком контур припухших от его яростного поцелуя губ и не встретив сопротивления, он проник в таинственные, влажные глубины ее рта. Эмили немедленно откликнулась и стала вторить движениям его языка. Бен совсем потерял голову.
Вдруг ему ужасно захотелось, чтобы он оказался первым мужчиной в ее жизни. Первым, кто научит ее премудростям физической любви, первым, кто будет обладать ее телом и услышит возглас удовлетворения в минуту высшего наслаждения. Он должен быть очень ласковым. Нежным. Неторопливым. Бен наклонил голову и покрыл легкими поцелуями ее шею. Прихватив зубами сначала одну, а затем другую тоненькую бретельку, он спустил с плеч атласную рубашку, и она присоединилась к халату на полу. Эмили вскрикнула и инстинктивно прикрыла обнаженные груди ладошками.
Бен судорожно втянул воздух, неожиданно тронутый ее смущением. Он опустил взгляд ниже и посмотрел на ее плоский живот, маленький аккуратный пупок, длинные стройные ноги. Да, он уже видел ее обнаженной в ванной, мельком, но то, что открылось его взору сейчас, потрясло Бена. Действительно, где были его глаза? Бен застонал — столько времени потеряно впустую. Он осторожно развел в стороны ее руки, затем медленно наклонил голову и благоговейно прижался губами к розовому бутону, венчавшему небольшую, но совершенную по форме грудь. По телу Эмили прошла дрожь, и она обмякла в его руках. Бен со стоном одной рукой обвил ее талию, другой — обнаженные ягодицы и крепко прижал к своему разрывающемуся от возбуждения телу. Его жена. Полностью обнаженная и готовая принадлежать ему. Через несколько минут их брак станет настоящим, и у них начнется настоящий медовый месяц. Осталось сделать только несколько шагов до спальни.
Конечно, он все подстроил. Позвонил с парома портье, отменил заказ Эмили и зарезервировал этот коттедж. Но он совсем не раскаивался. Сейчас они с Эмили станут близки, станут настоящими мужем и женой. В конце концов, это их медовый месяц. Пункт договора об отсутствии сексуальных отношений был задвинут на задворки совести, благие намерения забыты.
Сгустившуюся тишину разорвала трель телефонного звонка.
Эмили, очнувшись, вырвалась из его рук и бросилась в спальню.
Телефон продолжал настойчиво трезвонить, и Бен схватил трубку.
— Слушаю! — рявкнул он.
Звонок был из Лондона. Звонил Липсетт, начальник отдела по разработке зарубежных нефтяных месторождений.
— Извините, босс, что беспокою вас во время медового месяца. Но я думаю, вы должны знать, что у нас проблема.
— Проблема должна быть очень серьезной, Липсетт, — угрожающе предупредил Бен. — Ну, что там?
Через открытую дверь спальни Бен видел, как Эмили поспешно закутывается в свой халат, и был готов нажать кнопку отбоя. Ее волосы были взъерошены, лицо горело. Но по тому, как старательно она избегала его взгляда, как упрямо был вздернут ее подбородок и напряжены плечи, Бен понял, что чары рассеялись. Черт! Черт! Черт!
— Давай, Липсетт, выкладывай поскорее, — сорвал он злость на невидимом собеседнике.
