Замуж за принца любой ценой - [36]

— Никто не может читать мысли, — попыталась успокоить Адель. — Если, конечно, ты сама не позволишь сделать это.

— Никто? — Исбел нервно усмехнулась. — Йоан может. Ты не знала? Конечно, обычно он не лезет ни к кому в голову, но для него это вообще не проблема, он просто не видит защиту. Не знала? Рону так никогда не удавалось, даже со мной. И Эленор не может. Но может ли Уллем, я не знаю. Очень надеюсь, что нет… Он не должен знать…

— Йоан может читать мысли? Вообще все?

— Да. Йоан вообще сильнее Рона.

Она шмыгнула носом.

Адель очень хотелось расспросить, но сейчас, наверно, не время.

— Может быть, пойдем вниз? — предложила она, постаралась улыбнуться. — Мы что-нибудь придумаем.

— Что? Ведь это скоро станет заметно всем…

Отчаянье.

Исбел просидела тут целый день. Но ответов у нее до сих пор не было.

Адель тоже не знала, что делать. И что можно придумать — не знала. Если на потерю невинности еще могут закрыть глаза, то на ребенка — уже не закроют. Потеря невинности вообще ничего не значит, сама по себе, если нет свидетелей. Любой Олстер может сделать так, что никто не узнает, чисто физически — не будет разницы…

Гленн…

— Подожди… А можно я посмотрю? — Адель вдруг пришла неожиданная мысль. — Я, конечно, не Гленн, не разбираюсь в процессах человеческого тела. Но жизнь и смерть чувствую хорошо. У нас было несколько кошек… только не смейся… — Адель немного смутилась. — В детстве мы с братом играли, спорили, пытаясь определить сколько каждая из них принесет котят, и когда. Я всегда угадывала. Я всегда чувствую, сколько новых жизней должно появиться на свет. Если я могла понять с кошками, то с человеком я тем более смогу…

— Ты мне не веришь? — удивилась Исбел.

— Тебе я верю, — Адель нахмурилась, думая, как лучше объяснить. — Но я не верю Гленн.

Исбел долго молча смотрела на нее, и лицо ее все больше вытягивалось.

— Ты думаешь… — шепнула она, наконец. — Думаешь, Гленн соврала? Зачем?

— Не знаю. Можно, я сначала посмотрю?

* * *

Потом Исбел долго рыдала у Адель на плече, громко, почти захлебываясь… ее трясло.

Нет, конечно, она еще сходит к киарам в храм, поговорит с ними. Вот сейчас соберется с силами и пойдет. Они скажут наверняка.

Но и Адель тоже ошибиться не могла. Есть вещи, в которых она уверена.

И не ошиблась.

Исбел пришла к ней на следующий день. Молча зашла и села рядом. У нее было белое, осунувшееся, потрясенное лицо и огромные глаза.

— Она сказала мне… Понимаешь, она сказала, и как я могла сомневаться? Я… Я ведь даже подозревала сама.

Адель покачала головой. Вряд ли это могло быть сказано не намеренно.

Не доверяй никому.

— Я все еще не могу поверить, — сказала Исбел. — Это не изменит всего, но… Если бы не ты, я бы, наверное, прыгнула оттуда. Я уже почти решилась. Мне казалось — выхода нет. Все кончено. Киара сказала, что головокружения просто от волнения и усталости, мне нужно отдохнуть, нужно больше гулять и больше спать… О, Небо… Я хотела прыгнуть с башни…

— Теперь все будет хорошо.

— Я боюсь, — честно сказала Исбел. — Не представляю, что со мной будет… но все же…

Все же, камень упал с плеч. Выход еще можно найти.

— Я думала, ты будешь ненавидеть меня, — сказала Адель.

Исбел печально улыбнулась.

— Наверно, должна была. Но твой приезд не изменил ничего. Мне еще весной сказали, что я недостойна, — она поджала губы, тихо вздохнула. — Сначала, мне еще казалось, что Рон может что-то изменить, что он тоже любит меня. Он даже пытался бороться… Он пытался доказать отцу. Я тогда смотрела на него и была так счастлива… мне казалось, он на все готов ради нашего счастья, все получится… Уллем сначала был против, потом… Потом он сказал Рону: «Хорошо. Если у тебя за год не будет ни одной другой девушки, кроме нее, я дам согласие». Я даже обрадовалась… Думала, через год мы сможем пожениться. Наивная!

Исбел зажмурилась на мгновение.

Ни одной девушки кроме нее. Так ли это сложно для любящего мужчины?

Можно даже не спрашивать.

— Его и на месяц едва хватило, — сказала Исбел. — Сначала бордели… это я еще как-то могу понять, глупо ревновать к каким-нибудь Танцующим Незабудкам или Красным Лилиям. Но потом дочка распорядителя охоты… я знаю, у них с Роном было и раньше, до меня. Потом Гленн. Да, она тоже, не удивляйся, я сама видела. Когда ты приехала, я еще на что-то надеялась, хоть и понимала, что это глупо. Я еще как-то пыталась Рона удержать, не могла поверить… Я могла бы ненавидеть тебя, но дело не в тебе. Дело в Роне. Как я буду без него? Я и сейчас не понимаю, как дальше жить. Ты даже не представляешь, как много он для меня значит! Не представляешь… Он изменил всю мою жизнь. Он научил меня не бояться… Ты не поймешь, наверное…

Исбел замялась, отвернулась даже.

Слишком многое это поднимало в ее душе.

— Он научил тебя не бояться своей силы? — осторожно спросила Адель. — Я понимаю, я ведь Тандри, Смерть. Я знаю, как это бывает.

— Да… — кажется, Исбел впервые об этом задумалась. — Тебя ведь учили, да?

— Со мной занимался мой брат, — сказала Адель. — Отец не вмешивался в мое воспитание, а мать считала, что мне это не нужно. Я еще могу учиться защищаться, но учиться драться по-настоящему — не для меня. Магия смерти не для женщины. Но Тавиш тайком приходил ко мне и говорил, что одному сложно, братьев нет, только сестра, так что давай тренироваться вместе. И давай нападай. Бей. Он показывал мне, как надо, очень долго возился. И прикосновением, и на расстоянии. У него до сих пор остались шрамы на руках от моих первых опытов, не серьезные, но остались. Я очень пугалась вначале, когда видела, что ему больно, видела ожоги… Но Тавиш только смеялся… так, иногда сквозь слезы, стиснув зубы… мы были детьми… Он говорил, что это отец послал его заниматься со мной. Сказал, что Тавишу это на пользу. Если когда-нибудь дело дойдет до настоящей драки, то никто не станет его жалеть. А если он даже от девчонки не может защититься, то это его проблемы. Так что давай, Дел, не бойся, бей в полную силу. Потом, конечно, я научилась, и он научился надежно защищаться тоже, и наши с ним игры стали действительно играми. Мы могли ткнуть друг друга, чувствительно, но без всякого вреда. На это ушли годы…