Замуж за миллиардера - [38]

В последний день пришло время для моей «посадки на Луну». Я была странно легкомысленна, может быть потому, что это было чем-то, на чем можно было сосредоточиться, помимо реальности нашего окончания медового месяца. После имитации запуска с орбиты, во время которой я, по общему признанию, открыла мешок с Фуньонами, а затем попыталась поймать их всех в рот, пришло время.

Они оборудовали целую комнату, чтобы она выглядела как поверхность Луны, со стенами и потолками, испещренными звездами, и изображением земли, с одной стороны. Костюмы, которые мы носили, были тяжелыми и неудобными, хотя, конечно, не так плохи, как реальные. Я сопротивлялась желанию процитировать Нила Армстронга, когда я вышла на скалистую поверхность.

Если бы я стояла там достаточно долго, я бы почти убедила себя, что это реально.

Конечно, это было не так, как мой брак с человеком, который в настоящее время прыгает обратно к лунному спускаемому аппарату.

Мы должны были успеть на рейс рано утром, но как только мы вернулись в отель, было ясно, что ни один из нас не хотел спать. Все началось с улыбки, с его стороны — кривое маленькое число с тайным значением, которое я сейчас поняла. Потом я поняла, что он грызет мне ухо и говорит, что я была плохой, в чем я не была уверена, но его голос был игривым, и я не была против.

— Плохие девочки получают шлепки, — сказал он, и я ворковала.

Я растянулась у него на коленях, выгибая спину. У меня были парни, которые шлепали меня игриво раньше, и я всегда находила, что это дает мне приятное покалывание. Но я всегда стеснялась просить большего. Его рука была теплой и сильной, и даже несмотря на то, что она жалила, удары отражались в моей киске, плавя все и заставляя меня дрожать. Я стонала, когда он перевернул меня и взял меня крепко и быстро, хлопнув рукой по моему рту, когда я стала слишком громкой.

Было горячо, быстро и взрывоопасно.

Немного позже после того, как мы заказали закуску из обслуживания номеров, он захотел снова — но на этот раз сладко и медленно, не торопясь. Когда мы уснули, клянусь, небо начало светлеть.

На следующее утро, он был очень тихим. Мы собирались медленно, и я не пыталась вовлечь его в разговор. Я спала большую часть поездки на самолете, снова, и после того, как мы сели в наше такси домой, я вспомнила, что я не вернусь в свою квартиру.

Навсегда.

Как ни странно, эта мысль не беспокоила меня так сильно, как я думала.

Как бы я ни хотела сказать, что я была продуктивной в течение тех первых нескольких дней, как жена Дэниэля, я провела большую часть времени бесцельно, наблюдая за ужасным дневным TV и пытаясь познакомиться с этим местом. Я распаковала несколько коробок и покупала товары для арт-студии онлайн — мольберт, может быть? Новый стол? Хорошее кресло? Я могла потратить столько, сколько хотела, и это было пугающе. На третий день, когда Дэниэль вернулся домой с работы, я поняла, что провела последние два часа, щелкая по веб-сайту, выбирая пятисотдолларовый рабочий стул.

Он поцеловал меня в лоб, когда вошел, как и всегда. Мы не занимались любовью с тех пор, как вернулись домой, и я не настаивала на этом.

— У меня возникли проблемы с решением, что купить для моей студии, — сказала я.

— Возьми все, — сказал он, улыбаясь, как раз перед тем, как засунуть голову в холодильник.

— Я думаю, что у нас может быть космическая проблема. — Я зашла на кухню. — Итак, как прошел твой день?

— Хорошо. — Он пришел с коробкой апельсинового сока. — Сегодня я отправил некоторые формы в правительство, так что есть шанс, что мы будем вызваны на интервью в ближайшие несколько недель. Помнишь, о чем мы говорили?

Казалось, что с тех пор прошло тысячу лет. — Да, — сказала я. — Я так думаю. Может, нам стоит обсудить некоторые детали позже.

— Конечно. — Он налил сок себе стакан. — Я не беспокоюсь об этом. И тебе тоже не стоит этого делать. У нас все будет хорошо.

— Конечно, — сказала я. — Однако это нервирует. — Не говоря уже о том, что это был первый раз, когда мы говорили о характере нашего соглашения с медового месяца, и я полагаю, что я не была полностью готова к нему.

— Ну, просто попытайся пока не думать об этом, — сказал он. — Нет смысла невничать.

— Тогда зачем ты об этом заговорил?

— Извини, — сказал он, ухмыляясь. — Греческая кухня на ужин?

— Конечно. — Я села на табуретку в баре для завтрака. — Однажды я приготовлю для нас настоящую еду.

— Зачем беспокоиться? У нас есть одни из лучших ресторанов в стране в радиусе двадцати миль. — Он сделал пренебрежительный жест рукой, когда открыл свой телефон.

— Ну, по крайней мере, это позволит мне что-то сделать, — пробормотала я.

Он поставил телефон на стойку и подошел ко мне.

— Все, что ты хочешь, ты можешь сделать, — сказал он. — У тебя есть твоя машина. У тебя моя кредитка. Делай, что хочешь.

— Я не знаю, чего я хочу.

Это было правдой, во многих отношениях.

Мудро, он ушел и оставил меня думать. Я не очень хотела думать, но это было лучше, чем пытаться говорить об этом.

Я удачно отодвинула мысли об интервью на задний план, а на следующий день заказала мольберт и легкий стол. Вскоре я фактически создала студию в большей из двух свободных комнат. Мы избавились от кровати и лишней мебели, и место стало более просторным, чем я ожидала. С открытыми шторами окна пропускали большое количество естественного света.