Замуж за императора. Дневники жены Александра III - [91]

[124]. Родителей, оказывается, вывезли из Тоб[ольска], когда маленький Алексей был опасно болен. Неслыханная жестокость. Убийственная. Вечер, как всегда, провели втроем.

15 июля. Воскресенье.

Отправилась в Ай-Тодор в церковь, затем – на завт[рак]. Вернулась обратно в 2 ½ часа дня. Страшно жарко. После чая поехали с Зиной на пляж Шелопути [слово не закончено], на котором я не была почти 30 лет. Оттуда мы отправились к м-м Гужон, где я застала своих дочерей и небольшую компанию игроков в покер в саду. Там было весьма уютно и мило. Я рассказала им об этих жутких и в то же время возмутительных деталях жизни моего бедного Н[ики], о том, как гнусно там с ними обращаются, особенно о том факте, что их разлучили с м[аленьким] А[лексеем], когда тот был серьезно болен. Вернувшись домой, закончила читать книгу Daphne (Дафна – франц.), очень красивую. Обедали втроем на террасе.

16 июля. Понедельник.

Утро прошло как обычно. Были Ксения и Ольга с Тихоном. Затем я делала записи в новой дневниковой книжке. После завт[рака] приняла очаровательную польскую даму [пропуск в тексте], она внешне похожа на Эллу. У нее был госпиталь в Люблине, в котором побывал Н[ики]. Затем отправилась в Мисхор, посидела на берегу, где чудесный воздух и красивый прибой. Потом ко мне присоединились Сандро, Ирина и Лоло. Виделась также с г-жой Бюнтинг, мужа которой убили в Твери 2 марта. Обедали и провели вечер втроем.

17 июля. Вторник.

Погуляла немного в саду, было весьма свежо, дул прохладный ветерок. Ненадолго заезжала Ксения, привезла ко мне человека, прибывшего от Н[ики] и, стало быть, передавшего письмо от г-жи Толстой из Одессы. Он такой трогательный, рассказывал обо всем, возмущался, как с ними, бедняжками, обращаются.

И никто не в силах помочь им или освободить – только Господь Бог! Дом с двух сторон окружен высокими стенами, из-за которых ничего не видно. У них почти совсем нет еды. Правда, им помогают монашки, приносят пять бутылок молока и другие продукты. Доктор Д[еревенко], б[едный] Долг[оруков] и Ил[ьин], Настенька Г[ендрикова] и Ш[нейдер] в тюрьме, как и многие слуги. Величайшая подлость! Ксения, Ольга, Куликовский и Комов, а также Вяз[емский] были к завт[раку], Зина же отправилась в Ялту. Потом в музыкальной гостиной Комов играл на пианино. После чая я навестила Юс[уповых], где застала Ксению, рассказала им обо всех этих возмутительных событиях. Боже, спаси моего бед[ного], несч[астного] Н[ики], помоги ему в его тяжких испытаниях! Было холодно, обедали в помещении.

18 июля. Среда.

По-прежнему ветрено, всего лишь 17 гр[адусов]. Спать не могла совсем, что немудрено по получении таких вот известий. Приехала Ольга, потом – Ксения с Сандро, Дмитрием и Василием. Я навестила Катю Кл[ейнмихель], видела ее нев[естку] и двух милых малышек с прелестными кудряшками. Когда вернулась домой, ко мне приехали Ксения и Софи Ф[ерзен] и привезли два батона хлеба, которые передала для меня одна любезная дама. Проговорили с ними до 7 ½ часа вечера.

19 июля. Четверг.

Воистину неудачный выдался денек. Встала позднее обычного. Кофе пила с Ольгой, она рассказывала о чем-то, энергично жестикулируя, и опрокинула полный молочник на мое единственное черное платье! Потом пришла Ксения, я дописала благодарственное письмо г-же Толстой, его возьмет с собой Ив[ан] Ив[анович]. В своей папке я обнаружила целую страничку из уже отправленного письма Аликс – надо же так опростоволоситься! После завтрака меня напугали какие-то цыгане, они желали непременно погадать мне, и, хотя я отказалась, одна из них уже успела разложить карты и стала требовать денег. Я вызвала Вяз[емского], и ему удалось прогнать их. Он был чрезвычайно разгневан и напуган. Еще я встречалась с Ив[аном] Ив[ановичем] перед его отъездом. В 4 часа дня я уехала в Дюльбер поздравить Милицу. Чаю мне там не предложили. Надеялась застать в Мисхоре Лоло, но дома ее не оказалось, и тогда я отправилась к Софи Ферзен, где пила чай с Денами и кн[ягиней] В[яземской], после чего вернулась домой. В газетах пишут о создании нового Литовского королевства во главе с неким Урахом[125]. Финны тоже желают иметь короля – сводного брата Михени[126]. Какая чушь! Погода прохладная. Обед и вечер прошли как обычно. 4 года – с тех пор, как я уехала из Лондона. После завт[рака] виделась еще с Ив[аном] Ив[ановичем] перед его отъездом.

20 июля/2 августа. Пятница.

Как всегда, утром были Ксения и Ольга. Ольга рассказывала невероятные вещи о поведении Пети. Если бы она не развелась с ним раньше, то у нее появился бы повод сделать это теперь. Он общается с самыми ужасными приверженцами новомодных извращенных отношений[127]. Какой ужас! После чая побывала на пляже в Ореанде Витта – замечательно.

21 июля. Суббота.

Распространяются страшные слухи о судьбе нашего любимого Ники. Не могу и не хочу верить им, но просто не представляю, как я смогу вынести такое напряжение! К чаю были Ксения с Ириной. В 4 часа пополудни встретилась с Орловым. На его взгляд, все эти ложные известия распространяются специально. Дай-то Бог! Он остался пить с нами чай. Тихон был необычайно мил и расположен ко мне. Провожая Ксению, проехала с нею часть пути, обратно вернулась пешком. После грозы и дождя воздух был чудесный. Затем до обеда читала.