Замуж за императора. Дневники жены Александра III - [112]
14 декабря. Пятница.
Как обычно, встала рано. Приняла жену Вяземского, которая рассказала, что пребывает в вечном страхе и желала бы переехать в м[алый] дом, тем более что Андр[юша] там больше не живет. Затем к завтраку были Ольга и Ксения. В 2 часа пополудни прибыла Апрак[сина]. Убийц, разумеется, не поймали. Теперь ведь нет ни полиции, вообще никого, кто мог бы следить за порядком. Остаток дня провела в одиночестве. Стояла прекрасная солнечная погода. Обедала со мною Зина.
15 декабря. Суббота.
Пришла Ольга, затем – Ксения, потом они вместе отправились посмотреть, как ведет себя Тихон. Ксения с Никитой завтракали у меня. Мальчик шаловлив и забавен, они оставались до двух часов. К несчастью, Ольга привела Тихона, когда я отдыхала, так что, к сожалению, мне не удалось его повидать, – очень досадно. К моему удовольствию, к чаю была Вера. Начала писать Аликс, письмо передам с мисс Уэст. Обедала у меня Зина.
16 декабря. Воскресенье.
Снова воскресенье, а я опять не могу пойти в церковь! Все утро лил проливной дождь и беспрерывно дул штормовой ветер. Ксения и Ольга были у бед[няжки] м-м Гужон во время выноса гроба. Затем приехали ко мне на завтрак. Софи Ф[ерзен] также навестила меня, встретив по дороге к нашим домам анг[лийских] офицеров. После завт[рака] они поднялись наверх – Терл и двое, мне не знакомых, и принесли мне опять газеты. Так любезно это с их стороны. Приходил и Вася, был очень мил. В 4 часа дня прибыл д-р Мерьямсон, осмотрел меня по поводу долгой и ставшей совершенно невыносимой простуды, которая все никак не проходит. Затем явился Малама, прослышавший, что у меня побывал другой врач. Мне опять придется ставить горчичники, к тому же в довершение всего у меня еще и горло разболелось. Прямо в сторону дома дул ураганный ветер, отчего повсюду сквозило. Говорят, будто убиты гр[аф] Келлер и все члены его штаба, – это страшное несчастье, ведь он самый разумный и самый энергичный из всех и знал, что нужно делать. Все же остальные действуют словно бы вслепую. К обеду была Зина.
17 декабря. Понедельник.
Ольга уехала в город, Ксения, как обычно, пробыла до 12, завтракала со мною и Зиной. Потом я с большим удовольствием встретилась с Вавой Голицыным, з[ятем] Георгиоса, он рассказывал о жутких событиях, выпавших на их долю в Кисловодске, откуда им пришлось спасаться бегством и скрываться в горах. Бед[няжка] Наташа Карлова осталась там совершенно одна. Затем на минутку заходил Малама. В 4 часа пополудни пришла Ольга с мужем. Был, к моей огромной радости, и милый Тихон, которого я так давно не видела. Потом я закончила писать любимой Аликс. Письмо возьмет с собой мисс Уэст, которая едет завтра. Обедала у меня Зина.
18 декабря. Вторник.
Погода просто божественная – 26 гр[адусов] на солнце, хотела прогуляться, но доктор настоял на том, чтобы я не выходила, иначе может быть осложнение. Ксения и Ольга были к завт[раку], затем пришел Васси, и они с Ксенией уехали домой. Весь день провела в одиночестве, писала Тинхен, чтобы отправить письмо с Голицыным. Зина была в городе. Чай у меня пил Вяземский. Потом вернулась Зина, с которой мы и отобедали.
19 декабря. Среда.
Пришла Ольга, затем – Ксения, а с нею – к моему удовольствию – и Софи Ф[ерзен]. Она всегда так бодра, что и других заражает своей энергией. Погода прекрасная, наблюдали за прошедшим мимо судном, на котором отбыли все английские гувернантки. Как они, должно быть, счастливы. Ведь они едут домой, а вот для находящихся здесь детишек событие это не из приятных, как и для мамаш, которым теперь предстоит взять на себя всю заботу о своих чадах. Ксения осталась на завтрак, после чего сразу отправилась домой, чтобы выехать с Феодором в первый раз после его болезни. Павлик Ферзей передал мне письмо от Извольской[го]. К чаю и к обеду была Зина.
20 декабря. Четверг.
Один за другим идут однообразные дни, я нахожусь в ожидании писем, а они все не приходят. Ксения и Ольга рассказывали, что поступили плохие новости из Одессы, где будто бы, с одной стороны, ее подвергли артиллерийскому обстрелу эти мерзавцы большевики, а с другой – против них вели огонь французы. Судоходное сообщение с Ялтой прервано. Ольга завтракала у меня, затем пришел Кук[ушкин], а с ним и милый малыш Тихон. Апрак[сина] тоже навестила меня. Был Малама. Впервые за долгое время не так сильно болела голова. Зина пила со мной чай и обедала.
21 декабря. Пятница.
Снова невыносимая головная боль. Один из самых беспросветных для меня дней. Ксения и Ольга были к завтраку, чем, как всегда, порадовали и приободрили меня. Утренний туман, к счастью, рассеялся, посветлело. К чаю была Зина. Вскоре к ней пришла le couple Жеребцовых, которых я попросила зайти ко мне. С ним всегда так забавно беседовать, он говорит без умолку. Вечер прошел как всегда.
22 декабря. Суббота.
Была Ольга с сыном. Милашка Тихон бегал по всему дому, играл, он все понимает, но пока совсем не говорит. Ксения весь день провела в городе. В 11 часов пришел Кривошеин, с которым у нас состоялась весьма приятная беседа, он рассказывал о событиях в Яссах. К завтраку были Никита и Васси. Оба в прекрасном расположении духа. Время до вечера провела в одиночестве, читала Страделло. Погода великолепная, тихая. Обедала и провела вечер с Зиной.
Автор — полковник Красной армии (1936). 11 марта 1938 был арестован органами НКВД по обвинению в участии в «антисоветском военном заговоре»; содержался в Ашхабадском управлении НКВД, где подвергался пыткам, виновным себя не признал. 5 сентября 1939 освобождён, реабилитирован, но не вернулся на значимую руководящую работу, а в декабре 1939 был назначен начальником санатория «Аэрофлота» в Ялте. В ноябре 1941, после занятия Ялты немецкими войсками, явился в форме полковника ВВС Красной армии в немецкую комендатуру и заявил о стремлении бороться с большевиками.
Выдающийся русский поэт Юрий Поликарпович Кузнецов был большим другом газеты «Литературная Россия». В память о нём редакция «ЛР» выпускает эту книгу.
«Как раз у дверей дома мы встречаем двух сестер, которые входят с видом скорее спокойным, чем грустным. Я вижу двух красавиц, которые меня удивляют, но более всего меня поражает одна из них, которая делает мне реверанс:– Это г-н шевалье Де Сейигальт?– Да, мадемуазель, очень огорчен вашим несчастьем.– Не окажете ли честь снова подняться к нам?– У меня неотложное дело…».
«Я увидел на холме в пятидесяти шагах от меня пастуха, сопровождавшего стадо из десяти-двенадцати овец, и обратился к нему, чтобы узнать интересующие меня сведения. Я спросил у него, как называется эта деревня, и он ответил, что я нахожусь в Валь-де-Пьядене, что меня удивило из-за длины пути, который я проделал. Я спроси, как зовут хозяев пяти-шести домов, видневшихся вблизи, и обнаружил, что все те, кого он мне назвал, мне знакомы, но я не могу к ним зайти, чтобы не навлечь на них своим появлением неприятности.
Изучение истории телевидения показывает, что важнейшие идеи и открытия, составляющие основу современной телевизионной техники, принадлежат представителям нашей великой Родины. Первое место среди них занимает талантливый русский ученый Борис Львович Розинг, положивший своими работами начало развитию электронного телевидения. В основе его лежит идея использования безынерционного электронного луча для развертки изображений, выдвинутая ученым более 50 лет назад, когда сама электроника была еще в зачаточном состоянии.Выдающаяся роль Б.
За многие десятилетия жизни автору довелось пережить немало интересных событий, общаться с большим количеством людей, от рабочих до министров, побывать на промышленных предприятиях и организациях во всех уголках СССР, от Калининграда до Камчатки, от Мурманска до Еревана и Алма-Аты, работать во всех возможных должностях: от лаборанта до профессора и заведующего кафедрами, заместителя директора ЦНИИ по научной работе, главного инженера, научного руководителя Совета экономического и социального развития Московского района г.
«… невозможно было представить себе более милого лица, на котором выражались бы в такой степени кротость, доброта и снисходительность. Она очень стройна, с прозрачным цветом лица, и в глазах тот необыкновенный блеск, который поэты и влюблённые называют небесным, но который внушает опасение врачам»(Фридрих Гагерн об Ольге Николаевне)Фрейлины недоумевали: «Как, в девятнадцать лет все еще не замужем?». Претендентов на руку принцессы было немало, но сердце ее тосковало по любви. Император разрешил любимой дочери следовать зову сердца, но лишь в 1846 году, пережив несколько любовных драм, чуть-чуть не пошатнувших благоденствие царской семьи, в Палермо, двадцатичетырехлетняя принцесса повстречала Карла Вюртембергского и согласилась стать его женой.Накануне свадьбы Император пожелал дочери: «Будь Карлу тем же, чем все эти годы была для меня твоя мама».