Замуж за императора. Дневники жены Александра III - [107]

31 октября. Среда.

Наконец-то спала хорошо, поднялась рано. С утра было 3 гр[адуса], ветер утих, ярко светит солнце. Были дочери, затем мы с Ксенией навестили Вяземского, а потом – милашку Тихона. Позвонил немецкий оф[ицер] Бартольд и сообщил, что они получили приказ уйти из Крыма и, стало быть, оставляют нас на произвол судьбы до прихода союзников. К завт[раку] была Варенька, какая она милая и симпатичная. В 3-м часу дня я отправилась в Дюльбер, где ничего не знали об уходе германцев. Немного погодя туда же прибыл Сандро, чтобы поговорить на эту тему. Николаша решительно отказался делать хоть что-нибудь, и я с ним согласна. Сандро поехал со мною домой, пил чай. Мне показалось, он хочет еще что-то сказать. Он попросил меня телегр[афировать] Аликс и поставить их в известность о том, что мы на некоторое время оказываемся в таком же положении, что и в прошлом году. Я передала ему текст. К обеду были Долг[оруков] и Зина. В комнате жуткий холод.

Вдовствующая императрица Мария Федоровна на борту крейсера «Мальборо».

«Я пребывала в полном смятении из-за того, что вдруг вот так внезапно, нас, словно преступников, вынуждают сниматься с места» (вдовствующая императрица Мария Федоровна).

1 ноября. Четверг.

Наблюдала восход солнца – красота неописуемая. Где-то далеко, по-видимому, прошел дождь, потому что над морем повисла изумительной красоты радуга. Пришли дочери, остались на завт[рак]. До этого я в одиночестве немного прогулялась. К завтраку также были Соня с мужем и Вяземский, последний – в первый раз после болезни. Ден рассказывал много интересного о своей непростой поездке в Новороссийск и Екатеринодар, говорит, что бед[няжку] Лили Вор[онцову] заключили в тюрьму как заложницу – вот до чего дошло! В Анапе он видел Михень с Борисом и Андре, которым удалось сбежать вместе со Шкуро. У нее в доме произвели 23 обыска, и в конце концов эти негодяи украли их последние деньги – 50 тысяч. Какие гнусные канальи! Больше никуда не выходила – не слишком-то меня и звали. В первый раз разожгли печь в туалетной комнате – так холодно. К обеду была одна Зина.

2 ноября. Пятница.

В Герм[ании], судя по всему, дела совсем плохи. Низложены король Б[аварии] и [Людвиг III], введены те же самые рабоче-солдатские порядки, что и здесь. Ужасно! Телегр[амма] моя осталась неотправленной. Несмотря на ливень, пришли Ксения и Ольга. Я приняла младшего Хейдена, который три недели назад прибыл из Петерб[урга], откуда тоже вынужден был бежать. Он весьма озабочен судьбой своей семьи, находящейся в Кисловодске. В комнатах очень холодно, и я распорядилась топить. Ксения, Ольга и Кук[ушкин] остались на завтрак. Весь день льет как из ведра. В 3 ½ часа пополудни я ненадолго выходила, воздух изумительный, 10 гр[адусов], ветер унялся, но на море сильное волнение. Перед самым обедом налетел ураган, начался проливной дождь, продолжавшийся всю ночь, отчего я не могла заснуть. Обедали вдвоем.

3 ноября. Суббота.

Ураган и дождь не прекращались весь день, и все же дочери пришли ко мне, остались к завтраку. Зина отправилась в город. К нам в качестве караульных приставили пятерых офицеров, довольно забавно, что Вяземский и Долг[оруков] восприняли это как трагедию! Приняла жениха и невесту – Веймарна и Жеребцову. Ненадолго выходила в сад полюбоваться прекрасным бушующим морем, но тут снова начался дождь. Обедали втроем.

4 ноября. Воскресенье.

Наконец-то установилась тихая солнечная погода. У бед[няжки] Зины сильнейший насморк, она осталась в постели, поэтому мы с Долг[оруковым] одни поехали в церковь в Ай-Тодор. Было совсем не холодно. Сегодня годовщина свадьбы Ольги [Беби]. Выпили за их здоровье. После завт[рака] пришел Шателен с женой. Он вернулся вчера и обосновался в Свитском доме вместе с Жеребцовыми. Долг[оруков] отвез меня домой, потом я на минутку выходила в сад, чай пила наверху одна, до обеда читала. Германцы отбывают завтра. Обедали у меня Ксения, Орбелиани и Долгоруков.

5 ноя[бря]. Понедельник.

К счастью, снова прекрасная погода. Пришли дочери с Никитой и Васей, и мы отправились на прогулку к маяку, погрелись на солнышке. Я приняла командира небольшого отряда нашей охраны Федотьева. Завт[ракала] с двумя моими господами. Потом я снова ненадолго выходила подышать чудесным воздухом. Навестила Зину, у которой по-прежнему сильный насморк. После этого читала la Duchesse de Berry (герцогиню Беррийскую – франц.). Обедали опять втроем.

6 ноября. Вторник.

Ночью прошел дождь, но погода мягкая, тихая, только на море волнение. Как обычно, погуляла с Ксенией, которая осталась на завт[рак], кроме нее были Ольга и Кук[ушкин]. Затем все вместе съездили в Дюльбер поздравить Николашу с днем рождения. Обратно поехали втроем – с Ольгой и ее мужем, который тоже вступает в охрану, и, стало быть, речи об ее отъезде, слава Богу, теперь больше нет. Вернувшись домой, пила в одиночестве чай, потом читала до обеда. Трапезничали втроем с Долг[оруковым] и Вя[земским]. Германцы отбыли сегодня утром.

7 н[оября]. Среда.

Произошло весьма exciting (волнующее – англ.), важное событие. В 11 часов, когда Ксения еще находилась у меня, прибежал Вяз[емский] и сообщил о приходе анг[лийского] морского офицера с письмом для меня. Им оказался ад[мирал] с корвета. Он от имени Джорджи предложил мне уехать отсюда на анг[лийском] корабле, который будет предоставлен в мое распоряжение. Я тут же приняла этого оф[ицера], и он рассказал, что сегодня ночью высадился на берег в Ореанде. Он тайно добрался до Алупки и в конце концов нашел нужный дом, в чем ему помог русский оф[ицер] Коровсопов. Я сказала, что чрезвычайно тронута и благодарна, но попросила его отнестись с пониманием к моим словам. Я объяснила ему, что никакой опасности для меня здесь больше нет и что я никогда не смогу позволить себе бежать таким вот образом. Как мне показалось, он понял меня. Я пригласила его к завтраку, за которым также были Ксения, Ольга и Сандро. Какая радость, какие приятные чувства охватили меня, ведь мы наконец-то встретились с союзниками! По его словам, два их корабля в ожидании приказа в настоящее время находятся на якоре далеко в море. Я заметила, что гораздо полезнее было бы им открыто встать на рейде с поднятым флагом Ялты, поскольку это произведет наилучшее впечатление на всех находящихся здесь, где столь долго ждали прибытия союзников, и тем самым успокоить их. То же самое сказал ему и Сандро, и я надеюсь, так все и произойдет. Все присутствовавшие за завт[раком] были радостны и возбуждены. Они оставались у меня до 3 часов дня. Я быстро написала письмо любимой Аликс, которая, как я чувствую, была зачинщицей и уговорила Джорджи сделать это. Я написала еще текст благодарственной телеграммы ей и Д[жорджи], который он [английский офицер] взял с собой. Я сильно простужена, весь день провела дома, обедали с Зиной наверху. К чаю была Апрак[сина].