Замуж по распределению - [32]

– Почему ты решил, что я ненавижу именно тебя? И откуда такая уверенность, что именно это чувство привело к преждевременным родам? Не дети же тебе рассказали, в самом деле! Эмпаты даже не считаются полноценными кинетиками, Киран. Не стоит преувеличивать и перекладывать всю ответственность на меня. Если ты знал об опасности, то почему вовремя не вмешался? Ах да… Последнюю пару месяцев я проводила почти все время за работой. Но это вполне объяснимо, с учетом того, что вскоре я не смогу исполнять свои обязанности, а передавать дела заместителю в неполном порядке не в моих правилах. И все же?

– Справедливые вопросы. – Глубокие складки у губ прибавили землянину возраста, как и усталый вид, поскольку Киран не спал уже более двух суток. – Отвечу по порядку. Почему именно меня? В момент нашей встречи ты была другой и после, когда мы уже летели на Зиндаррию, не слишком изменилась, как, впрочем, и первое время жизни здесь. Твой круг общения не особенно широк, а прежде столь сильного чувства от тебя не исходило, значит, ненависть к старым знакомым исключаем. Со временем страсть ушла, в этом нет ничего необычного, но любовь, исходящую от тебя, я продолжал чувствовать, равно как и счастье, которое мы испытали оба, когда стало известно о беременности. Все изменилось недавно, после того как я был назначен президентом руководить этим центром. До этого лишь периодически исполнял обязанности, сосредоточившись исключительно на собственной лаборатории и времени для того, чтобы быть почти примерным в зиндаррианской системе координат супругом, оставалось много больше. У меня нет иллюзий по поводу того, что ты ревнуешь мужа к работе, случилось нечто иное. То, о чем мне неизвестно. И все же каждый раз, когда я был рядом, чувствовал исходящее от тебя тихое раздражение. Мне казалось, что дело в твоем состоянии и всего лишь следует перетерпеть. И это была моя ошибка, ты совершенно права, обвиняя. Я упустил момент, когда неприязнь перешла в ненависть. Дети не могут рассказать, но я едва смог очистить их от той грязи, которой они пропитались в твоей утробе. Я не кинетик, тут уж ничего не поделаешь, мое дело – эмоции, чистые и незамутненные, которые я могу ощущать и впитывать, не более того. И родных себе существ я оказался способен чувствовать очень тонко, потому и смог помочь хоть отчасти. Повезло.

– Не думала, что всего лишь чувства могут обернуться бедой. – Аллаэ задумалась над словами мужа. – Не стану отрицать, все равно не поверишь. Это ненависть, да, Киран. Но не к тебе. Не хочешь оставаться с такой женой? Ты волен жить отдельно, я не против. Когда принесут детей?

– После кормления, я уже говорил. – Голос землянина был спокойным, словно обсуждался незначительный вопрос. – Ненадолго, ты все еще опасна для них. Надеюсь, не станешь спорить и тем самым делать детям хуже? На это твоего благоразумия должно хватить. По поводу остального… Полумеры ничего не решат, и мне здесь более не место. Я намерен вернуться домой, на Зиндаррии мне делать ничего. Я оказался здесь только ради тебя, теперь моей Аллаэ нет.

– Не говори глупостей, Киран, – вздохнула госпожа советник, но лицо ее стало еще бледнее. – Брак не может быть расторгнут, таковы законы Зиндаррии, ты должен помнить, это было указано в контракте.

– Мне это и не нужно. Завтра я подаю прошение президенту о признании брака недействительным. В том самом контракте, который является типовым, есть пункт о возможности подобного в случае, если не сформируется брачная связь. У нас ее нет, поэтому формальное основание подать прошение имеется.

– Вот именно что формальное! Я уже была замужем, а эта связь может быть создана лишь единожды. У нас ее никак не могло сформироваться, это же очевидно.

– Тем не менее, Аллаэ, тем не менее…

Раздался стук в дверь, и госпожа советник почти сразу же забыла о словах мужа, сосредоточившись на детях, которых так мечтала увидеть и любила еще до рождения. У Аллаэ в голове не укладывалось, как Киран – эмпат, мог подумать, что она не любит своих малюток. Два ее солнца, настоящее счастье, от одного вида которых хочется плакать и никогда не отпускать. Совсем крохотные, спящие и беззащитные. Ее дети…

Время полета промелькнуло незаметно для Алиры. Казалось, еще вчера она нервничала у кабинета ректора в ожидании решения своей судьбы, но уже через несколько дней ступит на землю таинственной Зиндаррии. Впрочем, волнение так и не покинуло молодую жену, лишь сменило направленность. Новая каюта оказалась много просторнее прежней и вполне подходила для занятий танцами, которые пришлось практиковать ежедневно, поскольку данной дисциплины в довольно обширной учебной программе Академии кинеза предусмотрено не было, и ни один выпускник не мог похвастать подобными навыками в отличие от зиндаррианцев. Получалось с каждым днем все лучше, но отчего-то Алира смущалась все больше, краснея и часто прерывая занятия. Дэвид не комментировал ее поведение, будто ничего необычного не происходило, и в качестве развлечения предлагал прогуляться по кораблю. Ему нравилось идти рядом и держать жену за руку, но чаще зиндаррианец получал отказ, чем согласие. На этот раз землянка и вовсе едва не разрыдалась, попросив мужа покинуть ее под предлогом того, что ужасно устала и хочет спать. По земному времени, которое, как выяснилось, отличалось от зиндаррианского всего на несколько минут, было всего шесть вечера.