Замри, умри, воскресни! - [24]

— Женское присутствие.

Смит замахнулся. Дрю перехватил его сжатую в кулак руку, заломил ее и влепил Смиту пощечину.

— Опомнись! — прокричал он в застывшее лицо. — Опомнись! — Схватив Смита за куртку, он стал трясти его, как мальчишку. Слушай меня, слушай, болван! Может, эта женщина не свободна. Пораскинь мозгами. Где марсианка, там должен быть и марсианин, смекаешь, придурок?

— Отпусти!

— Сам подумай, кретин.

Дрю толкнул Смита в грудь. Тот пошатнулся и едва устоял на ногах, а потом схватился за пистолет, но передумал и сунул его обратно в кобуру.

От Дрю не укрылось это движение. Он в упор посмотрел на Смита:

— Вот, значит, до чего дошло? Ты что, рехнулся? Пещерный человек.

— Заткнись! — Смит двинулся в гору. — Тебе не понять.

— Где уж мне! Наверно, я весь этот год из дому ни ногой — каждую ночь укладывался спать с Анной. Сидел себе в Нью-Йорке и горя не знал. Ты один у нас отправился в полет, герой недоделанный! — Задохнувшись от негодования, Дрю выругался. — Тоже мне, пуп земли!

Перевалив через песчаную дюну, они оказались среди других таких же холмов и продолжили путь по следам. Вскоре у них на дороге оказалось кострище — обугленный хворост и небольшой металлический контейнер, в котором, судя по его устройству, хранился кислород для разжигания огня. Похоже, все это появилось здесь совсем недавно.

— Она где-то поблизости, — чуть не сказал Смит, но так и не замедлил шаги. Ноги увязали в песке, дышалось с трудом.

«Интересно, как она выглядит, — спрашивал себя Дрю, в задумчивости блуждая среди собственных мыслей. — Может, она высокая и стройная, может, маленькая худышка. Интересно, какого цвета у нее глаза, какие волосы? Интересно, какой у нее голос? Мелодичный, тонкий? Или тихий, грудной? Все интересно. Не только мне, но и Смиту. Он сейчас думает о том же. От этих дум прямо задыхается и бежит как угорелый, чтобы еще лучше думалось. Такая гонка до добра не доведет, это точно. И почему только мы сорвались с места? Дурацкий вопрос. Мы сорвались с места потому, что мы — живые люди, вот и все. Хотелось бы надеяться, что на голове у нее волосы, а не змеи».

— Пещера!

Они остановились у очередного пригорка: в склоне зиял вход в пещеру. Следы вели внутрь.

Выхватив электрический фонарь, Смит направил луч в темноту, помигал и выжидающе ухмыльнулся. Он с опаской двинулся вперед, слыша в наушниках свое учащенное дыхание.

— Цель близка, — сказал Дрю.

Смит даже не повернул головы.

Они шли бок о бок, соприкасаясь локтями. Дрю попытался вырваться вперед; Смит хмыкнул и прибавил шагу, побагровев от досады.

Узкий проход сворачивал то в одну сторону, то в другую, но луч фонаря, направляемый вниз, постоянно выхватывал из мрака все ту же цепочку следов.

Внезапно перед ними открылось обширное подземелье. У дальней стены, возле потухшего костра, растянулась чья-то фигурка.

— Вот она! — закричал Смит. — Вот она!

— Чур-чура, — спокойно повторил Дрю.

Смит развернулся, сжимая в руке пистолет.

— Вали отсюда, — процедил он.

— Что? — Дрю не сводил глаз с пистолета.

— Что слышал. Вали!

— Эй, погоди…

— Возвращайся на корабль и жди меня там.

— Не хочешь ли ты…

— Считаю до десяти. Если не уберешься, тебе конец.

— Ты спятил!

— Один, два, три, шевелись.

— Ты хотя бы выслушай меня, Смит, черт бы тебя побрал!

— Четыре, пять, шесть, я предупредил… ох ты!

Оружие выстрелило.

Пуля угодила в бедро. От выстрела Дрю резко бросило в сторону; он рухнул как подкошенный, крича от боли. И остался лежать в темноте.

— Я нечаянно, Дрю, я не хотел! — завопил Смит. — Пистолет сам выстрелил — у меня рука дернулась, палец соскочил. Я не нарочно! — Слепя напарника лучом света, он нагнулся и перевернул его на спину. — Сейчас сделаю перевязку. Прости. Сбегаю за ней — пусть нам поможет. Потерпи чуток!

Мучаясь от нестерпимой боли, Дрю проводил глазами яркий луч — Смит с топотом несся к застывшей у черного кострища фигурке. На бегу он пару раз призывно крикнул, а приблизившись, наклонился и попробовал ее растолкать.

Дрю томился в ожидании.

Смит перевернул неподвижную фигурку.

Издалека Дрю различил его голос:

— Мертвая.

— Не может быть! — вырвалось у Дрю.

Он на ощупь извлек свой перевязочный пакет. Отломил горлышко одной из ампул и проглотил белый порошок. Боль тут же утихла. Тогда он принялся бинтовать рану. Она оказалась глубокой, но не смертельной. На расстоянии он видел Смита, который растерянно застыл на месте, сжимая фонарик онемевшими пальцами и не сводя глаз с женского тела.

Вернувшись, Смит опустился на пол пещеры, глядя в никуда.

— Она… она умерла давным-давно.

— А следы? Откуда они?

— Из этого мира. Конечно же, из этого мира. Мы не дали себе труда подумать. Просто сорвались с места. То есть это я сорвался с места. Как дурак. Следы — из этого мира, но до меня не сразу дошло. Только теперь понял.

— Ты о чем?

— Здесь же нет ветра, нет никакого движения. Ни времен года, ни дождей, ни штормов, ничего. Десять тысяч лет назад в этом угасающем мире женщина в одиночку шла сквозь пески. Возможно, она была последней, кто еще оставался в живых. У нее была пара жестянок с кислородом. На этой планете что-то произошло. Атмосфера перетекла в космос. Не стало ветров, не стало кислорода, не стало времен года. И она бродила в полном одиночестве. — Смит обдумал следующую фразу и только тогда вполголоса произнес ее вслух, не глядя на Дрю. — Пришла в эту пещеру и легла умирать.